Король моря

Коль отстегнул меч и снял мундир, потом, пододвинув звериную шкуру, лег на пол, лицом к принцессе, и только тут понял, что она не спит и… Изабел горько плакала. Сердце Торлекссона сжалось от сострадания. О ком эта молодая женщина плачет? Оплакивает высокого златокудрого сакса, которого они задержали в лесу, или…

Пройдя за ширму, датчанин потянул за край шкуры, на которой лежала принцесса, она схватила его за руку, но он без особого труда привлек Изабел к себе, так что их разделяла только тонкая ткань простыни.

– Как же повезло этому парню – такая женщина льет по нему слезы! – Коль старался говорить как можно тише, чтобы не разбудить спавших поблизости солдат. – Скажите, он правда отец вашего мальчика?

Принцесса судорожно вздохнула:

– Он не может быть его отцом.

– Вы любите его? – Изабел покачала головой.

– Нет, но я хочу, чтобы он выжил, потому что мать и сестра души в нем не чают.

Сердце Коля радостно забилось, она утверждает, что не любит молодого сакса! Но в то же мгновение он заставил себя спуститься с небес на землю. Чего он, собственно, хочет? Чтобы принцесса была ему предана, несмотря на то что он намерен уничтожить ее брата-короля?

Коль привлек Изабел к себе, так, что ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от его лица. По ее щекам продолжали течь слезы, и Коль осторожно смахнул одну слезинку пальцем.

Неожиданно рука принцессы как бы сама собой проникла под простыню и ухватила Коля за воротник. По винуясь внезапно возникшему, непонятному ей самой стремлению, скорее всего продиктованному любопытством, Изабел обнажила его плечо и кончиками пальцев бережно провела по глубокому шраму.

– Клянусь, в тот день я не дотрагивался до вас, – столь же неожиданно проговорил Коль.

– Хотелось бы в это верить. – Принцесса потерлась щекой о его ладонь, и он нежно провел пальцами по ее шее, а затем его рука заблудилась в ее густых волосах.

С наслаждением вдыхая аромат ее волос, датчанин прижался губами к виску Изабел и, почувствовав теплое дыхание на своей щеке, нежно коснулся губами ее нежных губ. Коль никогда раньше не испытывал такого острого, такого странного, горько-сладкого удовольствия. Его тело пульсировало, с готовностью откликаясь на ее нежную капитуляцию.

Не в силах удержаться, он отодвинул в сторону простыню, и тут же желание ударило ему в голову. Ее мягкие губы прижались к его губам.

Это слишком сладостно. Слишком опасно. Это как отрава.

Торлекссон судорожно вздохнул и опустил простыню.

– Нет, Изабел, мое желание слишком сильно, а вы, боюсь, совсем меня не хотите.

Когда он сел, принцесса поднялась, опершись на локоть. Увидев в ее блестящих глазах тревогу и уныние, Коль сочувственно проговорил:

– Все это не имеет значения. Спите. – Поднявшись, он оделся и взял меч. Выйдя во двор, Коль поежился от холода. Впрочем, он был рад уже тому, что к нему снова вернулось здравомыслие.