Репутация герцога

– Как я сказал, Пип, такова ситуация на нынешний момент. Мы приняли это решение по… деловым соображениям, и оно может измениться.

Подняв головку, дочка посмотрела на него серьезными серыми глазами:

– Папа, меня тревожит, что ты говоришь про деловые причины. Ты же очень богатый герцог и не должен ни на ком жениться.

– Спасибо, что напомнила, – поднял бровь Себастьян. Слышно было, как подъехала карета. – А если бы я любил ее? Ты не возражала бы, если бы я женился на ней?

Еще не закончив фразу, он пожалел о вопросе. Во-первых, не нужно вкладывать такие мысли в голову Пип. А во-вторых, сейчас у него есть более неотложные дела.

– Ты хочешь сказать – из-за мамы?

– Да. Из-за мамы.

Пип, задумавшись, надула губы.

– А ты будешь ее любить?

– Всегда. – Его сердце дрогнуло, как бывало и раньше, когда они говорили о Шарлотте.

– Я люблю Лютика и люблю тебя, и тетю Нелл, и дядю Валентина, дядю Шея, и тетю Сара…

– И твое мнение? – Он наматывал на палец темный локон дочери.

– Мы с тобой любим нескольких человек, вряд ли еще один что-нибудь изменит.

Себастьян, взяв дочь за руку, встал.

– Вы очень мудры, миледи.

– Я знаю. Кто приехал? Ты уверен, что это не Жозефина?

– Нет, это твои тети и дяди. Вероятно, разгорится спор, так что иди в постель.

– Хорошо. Это для меня не новость, к тому же я уже все знаю. – Пип потянула отца за рукав, чтобы поцеловать в щеку. – Не слишком кричи на них.

– Не буду. – Куда вероятнее, что будут кричать на него и с серьезными основаниями.

Пенелопа пошла наверх, Себастьян направился вниз.

– Кто здесь? – спросил он Стэнтона, затем вспомнил, как Пип перечисляла близких родственников. – Нет, скажите, кого здесь нет. Так будет проще.

– Здесь нет никого из Уитфелдов, ваша светлость, – ответил дворецкий. – Послать сандвичи в малую гостиную?

– Да. Мы пробудем там достаточно долго.

Глава 17

Закери поглощал седьмой сандвич.

– Нож? – пробормотал он. – Ты абсолютно уверен?

Себастьян шагал к камину и обратно.

– Черт побери, в третий раз повторяю, да, я уверен, – отрезал он. Эти люди ему дороги, но ему не нравилось, что его призывают к ответу. – С чего ты взял, что это могла быть ложка?

– Нет. Я только пытаюсь ухватить…

– Она спасла тебе жизнь, – перебила Нелл. – Я была готова возненавидеть ее, но, Себастьян, если она не…

– Если бы она не участвовала в этом с самого начала, никто не пытался бы убить нашего брата. – Шей уже три четверти часа сидел, стиснув кулаки. Такого мрачного выражения на его лице Себастьян уже четыре года не видел.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – возразил Валентин, играя пальцами Элинор. – Впутается в это Мельбурн или нет, король будет плести заговор, и ставлю фунт против пенса, что семейство Гриффин первым раскроет мошенничество.

– Так кто остановил убийство? – повторила Элинор.

– Объявив о свадьбе? – фыркнул Шей. – Нелл, она планировала это с самого начала.

– Я так не думаю. – Себастьян не понял, что говорил вслух, пока не заметил нацеленные на него ироничные взгляды. – Она действительно пыталась предупредить, что мне грозит опасность. Я не слушал.

– Я член этой семьи только год, – резко сказала Сарала, в ее словах еще слышался акцент хинди, – поэтому, пожалуйста, скажите, если я зашла слишком далеко.

– Ты этого не делаешь, – ответил Себастьян.

Сарала, как и любой другой член семьи, имела право допытываться и высказывать свое мнение, но если он еще сильнее стиснет челюсти, то раскрошит зубы.

Она кивнула:

– Тогда, поскольку до встречи с Эмбри у тебя мало времени, нам нужно понять, как обстоят дела, вместо того чтобы обсуждать, как до этого дошло.

Себастьян шумно вздохнул.

– Хорошо. Жозефина сказала отцу, что я кое-что подозреваю. Объявив о помолвке, Эмбри рассчитывает, что я буду молчать и стану его союзником, желаю я того или нет. Он вероятно, уже подсчитывает дополнительные деньги, которые на мне заработает.

– Люблю жадность. – Валентин, подавшись вперед, отодвинул от Закери поднос с сандвичами. – На ней легко играть, и ее легко предсказать.

– И как мы можем использовать ее, чтобы вызволить Себа из этой паутины? – Закери посмотрел на Валентина. – Дать Эмбри деньги – только поощрить его. – Он незаметно подвинул поднос к себе и взял очередной сандвич.

– На чьей стороне принцесса Жозефина? – впервые подала голос Кэролайн.

– На стороне отца, очевидно, – ответил ей муж.

Элинор покачала головой:

– Не думаю, Зак. Она сообщила Себастьяну тайную информацию. И хотя богатый союзник действительно поможет делу, Эмбри предпочел бы видеть Мельбурна мертвым. Чтобы этого не случилось, Жозефина пошла против воли отца.

Было бы лучше, если бы она вообще не примыкала к королю.

– Хотя вам всем нравится думать, что я страдаю из-за собственных ошибок, меня беспокоит не то, что произошло между мной и Жозефиной. Главное – уберечь мою… нашу… семью от подозрений в причастности к аферам семейства Эмбри.

– Не глупи, – парировал Шей. – Мы многое могли бы сказать о твоем вмешательстве в нашу жизнь, но все в этой комнате желают тебе только добра.

Себастьян знал, что это правда.

– Хорошо. Чтобы выиграть время, завтра я буду изображать будущего зятя, – решил он. – Эмбри может для пользы дела включить меня в свой план, но это поможет и мне. У меня еще есть вопросы, и он лучше всех ответит на них.

– А как насчет…

– Шей, отправляйся в Итон и привези Джона Райс-Эйбла. Спрячь его где-нибудь, но так, чтобы до него можно было добраться, когда нам понадобится информация, чтобы противостоять Эмбри. Что касается остального, думаю, нужно подождать результатов встречи. Я могу подготовиться, но должен знать, какой следующий шаг сделает Эмбри.

– Мне это не нравится, – возразил Зак. – Один из нас должен пойти с тобой завтра.

– Нет, если я хочу услышать что-нибудь важное. Езжайте домой. Встретимся здесь за обедом.

Его родственники, пожелав доброй ночи, уехали. Голова у него болела. Что, черт побери, делать до утра? О сне не может быть и речи. Загадки и тайны в такой узел скрутили его нутро, что он едва мог дышать и еще меньше – рассуждать здраво. Должно быть, он что-то упустил. Ведь что-то он мог сделать, чтобы все изменить. Но это «что-то» продолжало ускользать от него. Остальная часть семейства могла радоваться, увидев его человеческие качества, но он не испытывал никакого удовольствия в обнародовании собственных ошибок.

Последними уезжали Нелл и Валентин. Маркиз усадил жену в карету, потом наклонился и что-то сказал ей. Себастьян с крыльца видел, как его друг направился к нему.

– Давай пройдемся по саду, Мельбурн, – сказал Валентин.

– Нет. Я не нуждаюсь в советах о том, как выпутаться из женских сетей. Езжай домой.

Валентин вздохнул.

– Тогда скажи… Твой план состоит в том, чтобы получить всю возможную информацию и представить ее Принни и властям, чтобы воспрепятствовать невинным британским гражданам плыть навстречу погибели?

– Несколько многословно, но в принципе так.

Маркиз посмотрел ему прямо в глаза:

– Тогда ее повесят. Принцессу.

Себастьян вздрогнул, и он знал, что Валентин видел это.

– Если она на нашей стороне, я сделаю, что смогу, чтобы защитить ее от этого.

– А-а-а… Все, что можешь! В пределах приличий, я полагаю. Тебе предстоит задача выглядеть героем и избежать скандала.

– Хватит, Деверилл.

– Я лишь предполагаю очевидное, – непринужденно ответил Валентин. – Каждый знает, что ты все сделаешь, чтобы избежать скандала. Ведь именно поэтому ты публично попросил у ее отца разрешения на брак, когда она бросилась на тебя? Потому что объявить их ворами и мошенниками прямо тогда было бы куда разумнее.

– Черт побери, говори, что у тебя на уме, и уходи. – Себастьян снова сжал кулаки. Он сам задавал себе эти проклятые вопросы и не находил ответа.