Нежное прикосновение

— Мы будем рады, сколько бы ты ни захотела пробыть с нами, — ответил Стефен. — А сейчас давайте двигаться.

Наемный экипаж вез их вдоль береговой линии под бушпритами кораблей, которые как бы нанизали на себя улицу, почти утыкаясь в окна строений из красного кирпича, где размещались корабельные конторы и пакгаузы. Рори, которому все было интересно, кидался из одной стороны экипажа в другую, глазел по сторонам, громко читая вывески.

— «Стапель парома Пека»! — кричал ой. — «Линия Новый Хэйвен»! «Мучной склад Валентина с сыном»!

Анна заткнула уши.

— Помолчи, дружище, — сказал Стефен. Экипаж свернул в узкий переулок, заполненный телегами, фургонами, людьми. Тротуары были завалены тюками и коробками. На стенах трех— и четырехэтажных зданий были разбросаны вывески торговцев мехом, аптекарскими товарами, дилеров по продаже кухонных плит. Анна закрывала нос от зловония пищевых отбросов, навоза и засорившихся стоков.

Нью-Йорк выглядел грязным и недостроенным, но здесь, как нигде, кипела жизнь.

— Пап, посмотри! — Рори показал на мальчика не старше его самого, несущего газеты на руке и вопящего во все горло.

На лице Стефена Анна заметила тень тревоги.

— Тебе не надо работать, Рори, чтобы прожить. Будь за это благодарен.

Рори уставился на мальчишку с газетами — лицо его было полно зависти.

Экипаж выплыл из узких, с лихорадочным движением переулков на шумный перекресток. Анна увидела тенистый парк с фонтанами. Широкий бульвар был заполнен ярко окрашенными омнибусами, частными экипажами и толпами народа.

«Бродвей», — решила Анна, приподнявшись, чтобы было лучше видно. Из разговоров леди на борту «Мэри Дрю» она знала, что это авеню с самыми фешенебельными магазинами в Нью-Йорке, намного больше, чем Грэфтон-стрит в Дублине. Здесь были высокие здания и красивые магазины с большими стеклянными витринами. Яркие тенты свисали с балок, которые тянулись почти до края тротуара. Всюду в глаза бросалась реклама.

Стефен указал на Сити-Холл, построенный из белого мрамора, и на Американский музей Барнема с развевающимся флагом. Рори не выдержал и даже вскрикнул от восторга.

Весь Бродвей был освещен лучами заходящего солнца. Элегантные леди и джентльмены прогуливались перед сверкающими окнами магазинов, предлагающих ювелирные изделия, книги, мебель, вина, игрушки и парфюмерию. Дамы были разряжены в шелка и атласы всех цветов; развевались ленты и перья на шляпах; и всюду было кружево, много кружева — на шалях и капорах, на зонтах и лифах, на воланах и перчатках.

«Конечно, — думала Анна с возрастающим волнением, — хоть один владелец магазина да захочет купить мою работу».

Экипаж свернул с Бродвея, и исчезли стеклянные большие витрины, не стало прогуливающихся дам и сверкающих экипажей…

Они снова оказались на кишащей народом улице. Анна увидела магазины дамских шляп и мануфактуры, но они были маленькими, тусклыми и располагались посреди магазинов старьевщиков, товарных складов и таверн. Здесь были частные дома хорошей постройки в два и три этажа, но были и разрушающиеся деревянные домики. Ступеньки на крыльце многоквартирных домов были заполнены мужчинами и женщинами, радующихся весеннему вечеру. Звуки торговли заглохли; грохот проезжающих повозок сменился звонкими криками играющих детишек.

Стефен обнял Рори за плечи и с нетерпением то и дело выглядывал из экипажа. Анна постаралась подавить в себе разочарование отсутствием элегантности вокруг. «Здесь живет Стефен, — подумала Анна. — А я здесь пробуду только до тех пор, пока не найду комнату на тихой, более опрятной улочке».

Экипаж остановился около углового здания, выкрашенного в блестящий темно-зеленый цвет. Окна нижнего этажа были защищены декоративными стальными решетками. На подоконниках цвела герань. Какой-то парень выскочил из качающихся дверей, неся ведро пенящегося пива. Рори уставился на парня, потом поднял глаза к вывеске — золотыми буквами на зеленом фоне было написано:

САЛУН ЭМИРЭЛД ФЛЕЙМ

Стефен Флин, хозяин

Стефен усмехнулся и сказал: — Вот мы и дома.

Мужчины, слонявшиеся без дела, увидев Стефена, закричали:

— Вот и он!

— Флин вернулся!

Пока Стефен помогал спуститься Анне ирасплачивался с возницей, мужчины сгрудились вокруг экипажа. Они хлопали его по плечам, протягивали руки для приветствий. Их лица и голоса были близки Анне: лица, утомленные работой, голоса ирландские. Как и у эмигрантов на «Мэри Дрю», на них были грубые фризовые куртки и низко надвинутые на лоб матерчатые кепки.

— Магири тебя потерял, Стефен, — сказал кто-то. — Разыскивает для еще одного боя…

— Так он что, заглядывал? — пошутил Стефен. — Я думал, что он еще не встает после проигрыша.

— Молодой Моуз дал по зубам одному из парней Магири…

Толпа становилась все больше, окружала все теснее. Стефен тепло всех приветствовал, крепко пожимая руки и хлопая по плечам.

Потом внимание толпы обратилось на Анну. Голоса стихли, и присутствующие с любопытством уставились на нее. Она быстро взглянула на Стефена, интересуясь, как же он станет называть ее.

Он обхватил рукой ее талию.

— Это моя жена Анна, — сказал он. — А это и есть мой сын Рори.

Его жена! Анна вперилась взглядом в Стефена, Потеряв дар речи, напрягая ум, чтобы найти слова выразить изумление. Как, он объявляет ее женой во всеуслышанье, когда она только всего-навсего согласилась работать у него, и то на короткий промежуток времени.

Мужчины стянули свои кепки.

— Миссис Флин, — почти в один голос пробормотали они.

Потом Стефен представил их ей:

— Моуфиси, Фиц, Делэни, Сейерс, Лулер, Тали… Они смотрели на нее с восхищением и с уважением,

и Анна заставила себя улыбаться их приветствиям, как если бы она была рада, что здесь находится, как если бы она на самом деле была любимая новобрачная Стефена Флина.

— Женат, — сказал кто-то. — Представляю, как удивится моя миссис.

Другой внимательно разглядел ее.

— О, Стефен, да она прекрасная девушка!..

— И это очень плохо для Пэги Кэвенах!

Последнее замечание вызвало общий смех и протест со стороны Стефена.

— Ну, хватит шуток, — сказал он.

Но Анна еще какое-то время слышала шепот одобрения: «его жена…», «…отличная», «да и сынок тоже…»

Лицо ее от смущения горело. Это было так же неловко, как на «Мэри Дрю», когда ее разглядывали дамы. Там она столкнулась с презрением, а здесь было слишком сильное восхищение, но одинаково неприятно…

Внимание толпы переключилось на Рори.

Анна поставила его впереди себя, положила руки ему на грудь. Так было приятно и утешительно держать его, чувствуя, что его сердчишко колотится так же, как и ее. Мальчик прижался к ней так, будто ему тоже было не по себе…

Молодой человек проложил себе дорогу в толпе. Он был темноволос и поразительно красив. Юноша напряженно улыбался.

— Эмет, — сказал Стефен и обнял молодого человека за плечи. — Эмет…

— Как я рад снова тебя видеть, Стефен! Повернувшись к Анне, Стефен сказал:

— Это Эмет Кэвенах, Нэн. Эмет тут присматривал за всем, пока меня не было.

Эмет взглянул на Анну, и его улыбка погасла.

— Анна — моя жена, — пояснил Стефен. — А вот это Рори, мой мальчик.

На лице Эмета промелькнуло выражение горечи. Складка между бровями стала глубже, но он кивнул ей:

— Добро пожаловать.

Анна ответила острожной улыбкой. «А он ревнивый», — подумала она. Ей хотелось сказать Эмету, что еще до того, как он опомнится, она уйдет и он сможет снова владеть Стефеном безраздельно…

— Как дела у твоей матушки, парень? Как наша Пэг? — спросил Стефен.

— Неплохо. Заведение держали в чистоте и порядке. Пойдем выпьем, Стефен. Парням так хочется тебя поприветствовать!

Стефен покачал головой:

— Не сейчас… Я должен показать семье их новый дом. Чуть позднее… — И повернувшись к Анне, добавил: — Он — пламенный патриот, наш Эмет. Если я ему дам волю, он уедет в Ирландию один сбрасывать ярмо с нашего народа…