Скандал и грех

– Не знали, что я здесь, – усмехнулся Кэри. – Вот это забавно. Я догадываюсь, почему вы пришли, Смит. И вы свое получите, если даже мне потребуется целая ночь. Взгляните, что вы со мной сделали.

Кэри взял ее руку и медленно двинулся по животу вниз. Абигайль вздрогнула, ощутив под рукой то, чего не смела коснуться раньше. Оно было горячее и тверже, чем любая другая часть его тела.

– Почувствуйте, что вы сделали. Я определенно не в том состоянии, чтобы меня дразнить. Отвечайте немедленно. Да или нет?

– А вдруг это пройдет сквозь шкаф? – с тревогой спросила Абигайль, но, подчиняясь инстинкту, о котором не подозревала, обхватила рукой самую твердую часть его тела.

– Понимаю ваше опасение, хотя это не так уж и велико.

Кэри попытался заставить ее руку гладить его, а не только пассивно держать, но Абигайль не поняла. Она решила, что он ее отталкивает, и немедленно убрала руку. Значит, он больше не хочет ее.

– Я имела в виду нечто в моей комнате, – расстроенно сказала она.

– Так в чем дело? – нахмурился Кэри. – Если вы желаете уйти – пожалуйста.

– Здесь заперто, – прошептала Абигайль, но потом снова взялась за него.

– Абигайль, вы сводите меня с ума, – сдавленным голосом сказал Кэри. – Прошу вас, соберитесь с духом, избавьте меня от несчастья. Ради Бога, дайте мне овладеть вами. – Он выругался, когда после другой попытки научить ее она снова отдернула руку. – Это худший из всех моих снов!

– Ваш… сон? Здесь, должно быть, ошибка. Это мой сон.

Кэри с такой яростью взглянул на нее, что Абигайль задрожала.

– Нет, обезьянка, – твердо произнес он. – Это мой сон. Мой. И правила устанавливаю я. А я говорю, что мы кончаем разговоры и отправляемся в постель.

Он решительно повернул ее к кровати, но Абигайль упиралась.

– Конечно, это мой сон, – протестовала она, даже когда упала на матрас и торопливо прикрыла руками грудь.

– Мой! – отрезал Кэри.

– Но откуда вы знаете, что это ваш сон? Откуда вы знаете, что не мой?

– Будь этот сон вашим, Смит, мы бы с вами, в чем я уверен, были бы сейчас одеты и делали что-нибудь ужасно приличное.

Он моментально склонился к ее груди, словно ястреб, хватающий голубя. Абигайль вскрикнула, когда его зубы слегка коснулись нежного соска.

– В обычном случае я бы с вами согласилась, Кэри. Но со мной произошло нечто странное. Я вдруг обнаружила, что у меня, кажется, появилась неутолимая физическая страсть к вам. Простите, но это так. У меня постоянное желание касаться вас и желание, чтобы вы касались меня.

– Действительно странно, – признал Кэри. – Особенно если учесть, что вы меня постоянно отталкиваете.

– Это вы постоянно меня отталкиваете, – сердито заявила Абигайль, садясь.

– Проклятие… Вы… – Кэри задохнулся, когда ее рука слишком крепко сжала его. – Ради Бога, поласковее. Я вас не отталкиваю. Я просто хочу, чтобы вы двигали рукой. – Он успел поймать ее руку. – Двигайте, а не отдергивайте.

Накрыв ее руку ладонью, он научил ее ласкающему движению. Когда Абигайль поняла, он закрыл глаза и тихо простонал:

– Вот так. Будь это ваш сон, разве мы бы делали это? Разве стала бы ваша маленькая ручка двигаться вверх и вниз таким восхитительным образом?

Абигайль закусила губу.

– Но мы ведь часто делаем во сне то, чего никогда бы не сделали наяву. Если б вы знали, что я сейчас думаю… чувствую сию минуту… вас бы уже тут не было.

– В самом деле? Признаться, вы меня заинтриговали.

– Я хочу сделать вам такое, что в реальной жизни никогда бы не пришло мне в голову, – сказала Абигайль, любовно гладя его.

– Я передумал насчет запрета говорить, – пробормотал он, качаясь перед ней взад-вперед. – Можете говорить, сколько пожелаете, дорогая мисс Смит.

– Видите? Я не могу от вас оторваться. Как будто я забыла все свое нравственное воспитание. Кажется, для меня вообще не осталось никаких запретов. Я хочу тереться об вас, словно кошка. – К удивлению Абигайль, она так и сделала.

Кэри не мог больше сдерживаться и упал на нее, рыча:

– Определенно это мой сон!

– Вы уверены? – с трудом выговорила Абигайль под его тяжестью. – Потому что…

– Я думаю о числе, Смит, – вдруг сказал он, приподнимаясь на локтях. – От единицы до десяти.

– Почему? – озадаченно и немного обиженно спросила Абигайль. – Странное время для арифметики.

– Я думаю о числе, – сурово повторил Кэри. – Если это ваш сон, вы знаете, что это за число. Неправильно! – торжествующе воскликнул он, когда Абигайль предложила «семь».

– Минутку. – Абигайль отползла, чтобы Кэри не схватил ее, и уперлась в спинку кровати резного черного дуба. – Я тоже думаю о числе. Если это ваш сон, тогда скажите его мне, сэр.

Кэри засмеялся.

– Дорогая моя Смит, вы думаете не о числе. Вы думаете о том, как потереться об меня, словно кошка.

– Откуда вы могли знать, о чем я думаю?

– Вы сами сказали. Кроме того, женщины не думают о числах, находясь в постели со мной.

– Нет, – вздохнула Абигайль.

– Следовательно, это мой сон.

– Да.

Плохо быть голой в собственном сне. Но быть голой в чужом – это позорно! Абигайль покраснела с головы до ног. Даже в теплом свете камина отвратительно проступили все ее веснушки. Она спряталась за кроватный полог.

– Кэри, вы меня сейчас видите? Я имею в виду без одежды?

– Каждую чудесную веснушку. Они у вас даже на ягодицах. – Он пытался извлечь ее из красно-белых пологов, но Абигайль вцепилась в них мертвой хваткой. – Смит, вы очень странно ведете себя, – пожаловался Кэри. – Практически вы меня отвергаете. И это женщина, которая только что уступала моим сокровенным и развращенным желаниям? Боже мой, если я обладал вами один раз, значит, я обладал вами двадцать раз. А теперь вы отчего-то застеснялись. Право же, это несправедливо.

Сердце у Абигайль упало.

– Кто эта женщина? Почему вы не попросили, чтобы я уступила вашим сокровенным и развращенным желаниям?

– Послушайте, Смит! Я все еще могу перекинуть вас через колено и отшлепать. Я уже делал это раньше, сделаю и теперь. Помните?

– Нет. Вы явно думаете о ком-то другом, – сердито ответила Абигайль. – Что, в сущности, очень грубо, если вы дадите себе труд задуматься. Вам бы понравилось, если б посреди вашего сна я начала говорить о другом мужчине?

– Я не думаю ни о ком другом, – процедил Кэри. – Я говорю о вас, Смит, кем бы вы ни были. Вы снитесь мне каждую ночь. И вам чертовски хорошо известно, что в моих снах всегда были только вы.

– Правда? – восхищенно спросила Абигайль. – Я вам снюсь? Я имею в виду, как сейчас?

– Нет. В других снах вы были намного добрей ко мне. Я спрашиваю, так выглядит ваша благодарность? Прятаться от меня за пологом?

Абигайль открыла рот.

– Вы ждете благодарности? Вы заставили меня сказать, что я хочу, словно кошка, потереться об вас. Как после этого я могу спокойно посмотреть вам в глаза?

– Тут я был не прав, – великодушно согласился Кэри. – Но с другой стороны, я спас вам жизнь. Вы чуть не замерзли насмерть в реке, когда я случайно оказался рядом. А теперь ваша очередь, Абигайль. Вы можете спасти меня.

– Да, простите. Вы спасли мне жизнь, правда? Вы такой смелый, я очень испугалась. А потом вы упали. – Ее глаза наполнились слезами.

– Да, да. Я был неподражаем. И заслуживаю награды.

– Естественно, я хочу, чтобы вам снился приятный сон. Но что я могу сделать?

– Что вы можете сделать? – изумленно повторил Кэри. – Разве не вы сказали, что хотите потереться об меня, словно кошка? Это ваши слова, не мои.

– Ваш сон, а не мой! Вы заставили меня это сказать, – поправила Абигайль. – Я хочу сделать вас счастливым. Очень хочу. Только не знаю как. Я не собираюсь быть неблагодарной. Мне было приятно в вашем сне, правда. Даже приятней, чем когда вы делали это со мной в доме привратника. Тогда это было наяву, и я до смерти испугалась.

– Значит, вы меня боитесь, Абигайль?

– Я просто не знаю, что делать, вот и все. И боюсь сделать неправильно. Вы прекрасны, – беспомощно добавила она. – Мне хотелось бы сделать вас счастливым. Если б вы сказали мне… показали…