Благоухающий Цветок

— Проклятье! Его поведение просто нетерпимо! Оно переходит все границы! — взорвался лорд Шелдон. — Я догадывался, что ты написала письмо не по своей воле, но даже не подозревал, что генерал Осмунд способен на такое! Как мог он тебя бить!

— Я пыталась… не подчиниться ему, — сказала Азалия, — но потом… испугалась.

— Ты самая храбрая девушка, каких я только встречал, — возразил лорд Шелдон. — Я серьезно говорю, Азалия. Я не знаю ни одной женщины, которая вела бы себя так, как ты, когда вас захватили пираты, или сегодня: нужно иметь немало мужества, чтобы решиться пролезть по этой жуткой дренажной трубе.

Он поцеловал ее в нежную щеку и произнес:

— Все твои несчастья и беды позади. Я сделаю тебя счастливой, дорогая моя, и ты станешь такой, какой мне и хотелось тебя видеть, — беззаботной и веселой…

— А еще безумно… бесконечно счастливой! — договорила за него Азалия.

— Ты серьезно это говоришь? — Он вопросительно поднял бровь.

— Ты сам знаешь, что серьезно, — ответила она. — В монастыре мне хотелось умереть… но лишь из-за того, что я боялась больше никогда тебя не увидеть.

— Я люблю тебя так, как не любил никого и никогда! — сказал он. — И прежде даже не верил, что это возможно.

Он крепче обнял ее.

— Нам предстоит сделать вместе очень многое.

И, улыбнувшись, добавил:

— Ты согласна провести часть нашего медового месяца в Индии? Премьер-министр просил меня подготовить доклад о положении дел в разных ее провинциях.

Увидев, как радостно зажглись глаза девушки, лорд Шелдон с улыбкой продолжил:

— Правда, нам придется много общаться с магараджами, губернаторами и прочими важными персонами, но я думаю, что мы выкроим время и для себя. Мне хочется, чтобы ты посмотрела, как растет твоя тезка у подножия Гималаев. Ты согласна?

Азалия издала радостный возглас и обняла его за шею.

— С тобой мне все покажется чудесным и замечательным! — сказала она. — В Англии я постоянно мерзла и была такой несчастной. А теперь… Как это прекрасно — всегда видеть солнце… быть в безопасности… и с тобой!

— Со мной ты всегда будешь в безопасности, — заверил ее лорд Шелдон. — Вот почему, любовь моя, я с нетерпением жду, когда этот пароход прибудет в Сингапур и я смогу сделать тебя своей женой!

Его губы находились совсем рядом, и Азалии больше всего в жизни хотелось к ним прикоснуться.

И в то же время она внезапно оробела.

— Ты… уверен… ты точно уверен, что я в самом деле подхожу тебе? — спросила она. — Ведь ты… такая важная персона и такой умный… И я боюсь, что… буду делать что-нибудь не так, как нужно.

— Этого никогда не произойдет, любовь моя, — ответил он, — и вообще, вопроса о том, подходишь ты мне или нет, просто не существует. Ты моя, вся моя! Мы созданы друг для друга, Азалия, и я уверен, что мы оба это поняли еще в тот вечер, когда я тебя поцеловал в кабинете генерала.

— Этот поцелуй был самым… чудесным из того, что происходило со мной в жизни, — прошептала Азалия.

— И со мной, — ответил лорд Шелдон, — но я уверяю тебя, моя радость, что все только начинается. Нам предстоит еще многое узнать друг о друге, многое открыть для себя. Нам довелось обрести любовь, и она будет расти и шириться, пока не заполнит целый мир — твой и мой.

Азалия затаила дыхание.

Слова лорда Шелдона отзывались в ее душе; она сознавала, какой глубокий смысл кроется в сказанном; у китайцев это называется «мир позади мира».

На мгновение их глаза встретились, и потом она очень тихо прошептала:

— Я люблю тебя! И всю свою жизнь буду стараться стать такой… какой ты хочешь меня видеть!

— Я люблю тебя! — так же шепотом сказал лорд Шелдон. — И всю свою жизнь посвящу тому, чтобы сделать тебя счастливой, моя дорогая, мой драгоценный Благоухающий Цветок, который навсегда обрел место в моем сердце.

Он привлек ее к себе и поцеловал в губы.

Сначала поцелуй был нежным и осторожным. Но когда лорд Шелдон ощутил, как Азалия задрожала и прижалась к нему, огонь вспыхнул в них обоих, пробежал по жилам и коснулся их уст.

Это было блаженство, невыразимая и безграничная радость, восторг и волшебство.

Их счастью вторило ласковое море, синее небо и усталое солнце, уже коснувшееся своим пылающим краем одной из горных вершин.

Весь мир принадлежал им, а они были частью мироздания, воплощением его совершенства и чуда, именуемого волшебным словом — любовь.