Танцуя с ветром

Он грубо рванул ее к себе, обдавая винным перегаром. Сопротивляться было бесполезно. Родрик был вдвое больше, чем Кит. Девушка постаралась расслабиться, но плотно сжала губы, чтобы он не мог раздвинуть их своим языком.

Родрик решил, что она сдается, и ослабил железную хватку.

— Вот так-то лучше, — пробормотал он, залезая рукой в вырез платья, — ну-ка, какая ты тепленькая…

Девушка воспользовалась моментом, вырвалась и бросилась вон из комнаты. В дверях он настиг ее.

— Так ты любишь поиграть? Ты гораздо шустрее, чем я думал, — сказал он игриво.

В панике девушка сильно ударила Родрика в грудь. Чтобы не потерять равновесие, он ухватился за нее и, падая, увлек за собой. Они свалились на пол головами в коридор. Харфорд взгромоздился сверху и разорвал на ней платье.

— А ты гораздо лучше, чем я ожидал, — прохрипел он. — Пожалуй, я дам тебе пять гиней.

Каких только страхов не испытала Кит этой ночью, но ей и в голову не приходило, что она может стать жертвой насилия мужчины, который даже не знал ее имени. В ужасе она попыталась закричать, но он прижался ртом к ее губам.

Внезапно девушка почувствовала, что тяжесть ослабла, и она может свободно дышать.

— По-моему, вы не интересуете эту молодую леди, Харфорд, — раздался над ней холодный голос.

Кит подняла глаза и увидела высокого белокурого мужчину, который прижал ее обидчика к стене. Казалось, ее неожиданный спаситель не прилагал никаких усилий, чтобы удержать Харфорда, тем не менее тот не мог сдвинуться с места.

— Занимайтесь своим делом, — пропыхтел Харфорд, безуспешно пытаясь вырваться из тисков блондина. — Она служанка, а не леди. Не встречал еще служанки, которая бы артачилась, если джентльмен решил оседлать ее.

— Значит, первую вы встретили сегодня ночью. Если бы она сама хотела, тогда другое дело. Но негоже вам насиловать служанок гостеприимного хозяина, — в холодном тоне говорившего звучал упрек. — Кэндоверу его могло бы не понравиться, а вы ведь знаете, какой он прекрасный стрелок!

Последние слова проникли в затуманенный алкоголем мозг Харфорда.

— Пожалуй, вы правы, — согласился он. — Эта костлявая девка не стоит того, чтобы из-за нее стреляться.

После этих слов Харфорд был отпущен. Пошатываясь и зевая, он отправился в комнату.

— Доброй ночи, Стрэтмор, Кит окаменела. Господи, так вот кто был ее избавителем. Люсьен Фэрчайлд, граф Стрэтморский. Человек, о котором говорили шепотом, оглядевшись по сторонам. Тот, кого называли Люцифером. Тот, кто вместе со своими сомнительными друзьями составлял компанию «Падших ангелов». Но она никогда не слышала, чтобы он входил в Клуб Геллионов.

Люсьен Фэрчайлд прервал ее мысли, предельно почтительно предложив ей руку.

— У вас все в порядке, мисс? Кит подумала, что попала из огня да в полымя. Она оперлась на его руку и поднялась.

— Д-да, милорд, — пробормотала девушка. Заглянув в глаза своему спасителю, она вновь испытала шок, но теперь уже другого рода. Люцифер был не менее прекрасен, чем тот падший ангел, в честь которого был назван. Возможно, порок уже овладел им, но лица он еще не коснулся. Только в его золотисто-зеленых глазах отражалась страшная усталость человека, опаленного пламенем ада. Кит страстно желала, чтобы Люцифер не оказался в стане ее врагов, ведь он мог стать смертельно опасным противником.

Его пальцы сомкнулись на запястье девушки.

— Как вас зовут?

Она была настолько потрясена, что машинально ответила: «Кит», — совершенно забыв, что на службу в замок она поступила как Эмми Браун.

Разозлившись на себя за то, что выдала свое настоящее имя, она попыталась перевести все в шутку: «Кит, Китти, Киска, милорд».

Он внимательно оглядел ее.

— А ты, пожалуй, стоишь дуэли, Китти! Только сейчас она вспомнила, что ее платье разорвано, и одна грудь обнажена. Девушка отодвинулась и свободной рукой попыталась поправить свой наряд.

Он тут же отпустил ее. Вернувшись к своему прежнему тону, он сказал:

— Ну, Китти, сейчас вам надо выпить чашку чая и лечь в постель. Спокойно поспите и утром будете себя прекрасно чувствовать.

В действительности она только этого и хотела, и все-таки ей пришлось сказать: «Я не закончила работу. Ваше сиятельство».

— Остальные гости могут поспать сегодня на холодных простынях. Я все объясню герцогу, и тебя не накажут, — он еще раз окинул ее взглядом. — Скажу экономке, чтобы она давала эту работу кому-нибудь постарше, особенно во время охотничьих пирушек. Ну, прощайте, Киска. Пора вам научиться выпускать коготки.

Девушка с радостью последовала его совету. Она кивнула головой и поспешила уйти, всем своим видом показывая, что перепугана до смерти. Для этого ей даже не потребовалось притворяться. Кит завернула за угол коридора и бегом кинулась к двери, которая вела на лестницу для слуг. Теперь Кит была в безопасности. Она опустилась на верхнюю ступеньку, поставила грелку и лампу и закрыла лицо дрожащими руками. Оставалось еще не меньше шести человек, чьи комнаты ей надо было осмотреть. Но теперь она не осмелится продолжать столь неудачно начатое дело. Вечеринка внизу уже заканчивалась, и она вполне могла столкнуться еще с одним назойливым и любвеобильным гостем. В следующий раз ей могло уже не повезти.

Девушка корила себя за то, что успела сделать так мало. Она так надеялась узнать что-то новое, чтобы сузить поиски. Но ей понадобилось несколько дней, чтобы наняться горничной в замок. К этому времени охота уже закончилась. Завтра все гости разъедутся, и она так ничего и не узнает.

Кит решительно встала на ноги, ощутив сильную боль. Она ушиблась, когда падала на пол. Нужно уйти сегодня же ночью, раз она не может узнать ничего нового. Неудачливая горничная Эмми Браун должна исчезнуть. Экономка, конечно, посетует на то, как трудно теперь найти хорошую прислугу, и отпустит ее с Богом.

Взбираясь по темной лестнице в крохотную комнатку на чердаке, где ей так и не пришлось ни разу поспать, Кит дала себе клятву в дальнейшем действовать успешнее. У нее не было выбора. О неудаче нельзя было даже думать.

Люсьен неторопливо шел по коридору и размышлял о причудах человеческой природы. Эта горничная была простой деревенской девушкой, скромной и ранимой. Она не отличалась сообразительностью и сутулилась, стесняясь своего высокого роста. Но на какое-то мгновение ее профиль поразил его своей чистотой и строгостью. Он напомнил графу изображения на древних греческих монетах. Возможно, это и привлекло Харфорда. Нет, вряд ли он обратил внимание. Досточтимый Родрик не был разборчив по части женщин.

Люсьен вошел в спальню, уже не думая о служанке. Он снял галстук, нагнулся к камину, чтобы поправить поленья, придвинул кресло поближе к огню и сел, глядя на языки пламени. Его мозг продолжал анализировать обрывочные сведения, пытаясь как-то систематизировать их. Но факты не стыковались между собой, и, когда раздался стук в дверь, Люсьен почувствовал облегчение.

— Войдите, — сказал он.

Он не удивился, увидев в дверях герцога Кэндовера. У них не было возможности спокойно побеседовать наедине в течение всего охотничьего съезда. В руках герцога было два бокала и графин.

— Ты так увлеченно изучал гостей, что вряд ли сделал хоть один глоток. Я думаю, немного бренди перед сном тебе не повредит.

— Очень мило с твоей стороны, Рэйф.. Полагаю, ты не прочь узнать, для чего я попросил собрать такую пеструю компанию в Касл Бурн, — ответил Люсьен со смехом.

— Блеск и могущество герцогов Кандовер всегда в твоем распоряжении, Люс. Но, разумеется, мне не терпится узнать, что ты задумал на этот раз.

Герцог разлил бренди и расположился в кресле у камина напротив Люсьена.

— Чем я еще могу тебе помочь? Люсьен еще не решил, насколько надо быть откровенным. В случае необходимости он привлекал друзей к расследованиям, но никогда не делал это без достаточно серьезных оснований.

— Пока ничем. Ты слишком добропорядочен. Покажется странным, если ты попробуешь завязать более тесные отношения с теми людьми, которые меня интересуют. Этой охоты вполне достаточно. Я очень благодарен тебе. Благодаря нашей встрече в твоем замке я завоевал определенные позиции среди «Геллионов».