Восхитительные ночи

– Понимаю.

– В тот день не вы были виноваты, а он. Джон несправедливо обвинил вас, хотел сам спровоцировать вас, убить и заявить, что сделал это, обороняясь. Он признался в этом, Роман!

– Хватит, Селия.

– Но…

Голос Романа стал тверже:

– Я давно простил Джона. Он был гордецом, с тяжелым нравом, как и я, кстати. Теперь все в прошлом. Нельзя вернуться назад, изменить когда-то сказанные слова и совершенные или не совершенные поступки. Забудьте это, Селия.

– Но разве вы не собираетесь восстановить свою честь? Сказать всем, что Джон солгал? – изумилась она.

– Тем, кто меня знает, известен мой характер. Они понимают, что я не мог покушаться на убийство, а остальные меня не волнуют. Я знаю себя и не намерен просить, чтобы меня приняли в общество. – Голос Романа стал мягче, он держал девушку, нежно гладя ее волосы и плечи. – Мак-Рори сказал, что вы весь день были с братом, не покинули его ни на минуту. Вы держались очень мужественно, Селия. А теперь вам нужно отдохнуть. Все позади, и вы сделали все, что могли…

Но девушке не удавалось расслабиться, ее продолжало знобить.

– Нет, не все позади. Я… Это я виновата в его смерти.

– Что?

Усталость и горе сделали ее уязвимой и беззащитной. Селия попыталась все объяснить, но из глаз у нее брызнули слезы:

– Потому что… Потому что как раз сегодня я должна была сказать ему, что не могу выйти за него замуж. Я собиралась отказать ему, и Джон это знал. Он… он был страшно расстроен, думал обо мне. Вот почему произошел этот несчастный случай!

Роман прижал ее к себе и стал утешать:

– Нет, дорогая, вы не виноваты. Эти жернова очень опасны, других тоже в них затягивало, и Джон это знал. Он просто был неосторожен, вот и все.

Слезы текли по лицу Селии, она в отчаянии качала головой:

– Но это моя в-вина…

– Перестаньте. – Роман встряхнул девушку. – Перестаньте себя обвинять! Вы совершенно измучены, Селия! Слуги о вас даже не позаботились!

Не успела она ответить, как он подхватил ее на руки и понес наверх. Она прижалась к Роману, ощущая его тепло и силу.

– Вы не должны упрекать себя, – твердо проговорил он. – Вы самозабвенно боролись за его жизнь. Я знаю это от Мак-Рори.

В спальне Роман уложил Селию на постель. Она разрыдалась – горячо и безудержно.

– Все в порядке. – Он укачивал ее, как ребенка, и Селия чувствовала, как его сила постепенно вливается в нее.

– Поплачьте, дорогая, вам надо выплакаться. Я здесь, с вами.

Когда Селия проснулась, ей показалось, что она проспала лишь несколько минут. Внизу, у лестницы, были слышны голоса. Девушка приподнялась в постели, вглядываясь в темноту. Чьи это голоса? Романа и еще, кажется, крики Бо?

Она поднялась, быстро оделась и выбежала в холл, освещенный двумя канделябрами.

– Ты! – кричал Бо. – Это ты виноват в его смерти! Ты!

Селия замерла на лестнице.

– Я? – удивился Роман. – И как же мне это удалось? Разве я заставил брата сунуть руку в жернова? Боюсь, он сам это сделал, да будет Господь милостив к нему!

– Я не об этом! – закричал Бо. – Если бы ты поспешил приехать, отец остался бы жив!

Селия спустилась ниже. Теперь она видела обоих мужчин: Бо, бледного, растрепанного, с темными кругами под глазами, и Романа, усталого, в той же запыленной одежде, в которой он приехал. Его медицинская сумка, тоже покрытая пылью, стояла у его ног.

– Когда прибыл ваш слуга, я делал операцию. Закончив ее, я тут же помчался к вам и едва не загнал лошадь. Твой слуга это подтвердит. Добраться быстрее я не мог.

Бо бросил взгляд на дядю, потом отвел глаза. Что-то странное промелькнуло на его лице.

– Ну, поскольку теперь он мертв, позволь мне кое-что тебе сказать. Доля отца в Маунтен Вью теперь принадлежит мне, как и право жить здесь, унаследованное мною. И я хочу выкупить твою долю.

Роман поднял брови:

– Неужели?

– У меня много денег, они достались мне от матери. – Бо принялся нервно расхаживать по холлу. – Прежде отец не позволял мне пользоваться ими, но теперь я могу делать все, что мне вздумается, и хочу выкупить твою часть плантации. Маунтен Вью видит тебя в последний раз.

Селия заметила, что при этих словах Роман слегка покачнулся на каблуках. Девушка поняла: он пытается сдержать гнев, жалея обезумевшего юношу, который только что потерял отца.

– Ты слишком устал, Бо, и сам не знаешь, что говоришь. Тебе нужно выпить стакан бренди и отправиться в постель, сынок. Завтра все обсудим.

– Не называй меня сынком! Меня не допустили к отцу, но я не позволю так с собой разговаривать! Мне это осточертело! Теперь я хозяин Маунтен Вью!

– Бо, ты сейчас разозлен и потрясен. Иди, попытайся уснуть.

Бо побагровел:

– Уснуть! Как я могу уснуть? Ты убил моего отца, не приехав вовремя, ты ведь уже пытался его убить много лет назад! А теперь думаешь, что можешь приехать и поселиться здесь! Нет, тебе это не удастся, во всяком случае, до тех пор, пока здесь я! Я откуплюсь от тебя! Я больше никогда не желаю тебя видеть здесь!

Селия услышала скрип: дверь в коридор, ведущий на кухню, медленно приоткрылась. Девушка удивилась, ибо полагала, что все слуги покинули дом. Из кухни показалась Кинау – величественная, с черными волосами, струящимися по плечам, как шелк.

Кинау! Как и Селия, она тоже наблюдала за бурной сценой. Туземка посмотрела на Бо, затем перевела взгляд на Романа.

Бо говорил все более гневно, пока наконец не замолчал, тяжело дыша и дрожа от злости. Селия испытала к нему жалость. От Бо все время старались отделаться – и при жизни отца, и теперь. Неудивительно, что он был так зол и сбит с толку.

Роман явно подумал о том же и проговорил с сочувствием:

– Утром, Бо, все покажется нам иным, не таким страшным. Хочешь успокоительного? – Роман потянулся к своей медицинской сумке. – Полагаю, у меня найдется что-нибудь для тебя. – Он раскрыл сумку и достал оттуда маленький стеклянный флакончик.

– Я же сказал, что не хочу спать!

Бо выбил флакончик из рук Романа. Тот разбился, посыпались осколки. Селия услышала, как вздохнула Кинау.

– Мне нужно не успокоительное, – рявкнул Бо, – а то, что стало моим! Поместье отца, все, чем он владел. Все!

Тут Бо впервые взглянул наверх и увидел Селию.

– Селия! Что вы здесь делаете?

Девушка поняла, что у нее появилась возможность успокоить родственников. Она спустилась по лестнице:

– Бо, вам нужно принять успокоительное, как предлагает Роман. День был ужасным, и…

– Нет! Я хочу, чтобы он сегодня же убрался из этого дома!

Бо в бешенстве бросился на Романа:

– Ты подпишешь документы! Ты подпишешь их сегодня же!

Роман отвечал ему спокойным, ровным тоном:

– Никто не заставит меня что-то продать, если я этого не хочу. Маунтен Вью принадлежит мне в той же мере, что и тебе, и теперь мы будем работать здесь вместе. – Он взял сумку и направился к двери. – Отправляйся спать, Бо. Утром придется позаботиться о похоронах. Раз ты хозяин Маунтен Вью, вся ответственность, безусловно, ляжет на тебя.

Роман толкнул дверь и вышел. Бо смотрел ему вслед с открытым ртом. Вдруг Селия заметила, что кто-то метнулся через холл.

Это была Кинау. Гавайская девушка грациозно подбежала к двери и устремилась за Романом.

Селия застыла, как изваяние. Обида и ревность терзали ее. Всего несколько часов назад Роман отнес ее наверх, ласкал, успокаивал, а теперь Кинау побежала за ним, и Селия ясно представляла себе, что за этим последует.

А она-то подумала… Она-то вообразила…

В горле у девушки стоял комок. Значит, сегодня вечером Роман испытывал к ней только жалость и ничего больше! Сострадал ей, такой измученной, такой расстроенной! Вот почему он ее успокаивал. И с чего это она размечталась о большем?

– Что с вами? Вы похожи на привидение! – воскликнул Бо. Его настроение изменилось с пугающей быстротой.

Селия пригладила растрепанные волосы и застегнула пуговицы. Поглощенная своей болью, она совсем забыла о Бо.