Потерянный ангел

– Он вернется другим. Он всегда такой, Джед, он неплохой, мисс Редмон. Он просто взрывается, а потом жалеет.

– Ради себя и детей, Аннабет, ты должна подумать о том, чтобы бросить его. Ты знаешь, у нас есть хижины, где раньше жили рабы. Пока все не образуется, ты с детьми могла бы пожить в одной из них.

– Я знаю, и спасибо, что предложили. Но я останусь. Все будет хорошо, вот увидите.

Больше говорить было не о чем, и Сузанна вместе с Коннелли отправилась домой. В душе она искренне надеялась, что Аннабет права, и у Джеда изменится настроение.

– Зачем ты лезешь в чужие дела?

Это была первая фраза, произнесенная Коннелли после того, как он назвал ее маленькой дурочкой. Правда, Сузанну устраивало его долгое молчание. Он постоянно обращается с ней без должного уважения и, даже если забыть о том, что случилось две ночи назад (ах, как бы Сузанна хотела об этом забыть!), он снова до нее дотрагивался. А ведь она запретила ему такие вольности. Никакой другой мужчина не посмел бы ее ослушаться. Но как ни мало она знала Коннелли, он ей нравился. И совсем не обязательно вспоминать о его потрясающей внешности… ей было хорошо идти рядом с ним. Случись так, что он не встал бы между ней и Джедом Лайкенсом, один Господь ведает, что бы могло произойти. Но Коннелли защитил ее, причем так уверенно и решительно, как не делал до него никто. Только вдруг он снова перейдет установленную границу, а он обязательно это сделает, как ей поставить его на место?

– Сузанна.

Ну вот, так она и знала.

– Мисс Сузанна, – поправила она.

Они уже приближались к ручью. Сузанна шла впереди с непокрытой головой, Коннелли за ней. Он взял ее за руку и остановил. Из-за жары рукава ее бесформенного серого льняного платья были закатаны выше локтя. К талии приколот простой белый фартук, закрывающий почти всю широкую юбку. Его рука легла на обнаженный локоть Сузанны.

И она всем телом почувствовала теплую силу его пальцев. Но разве он забыл о запрете касаться ее? Сузанна знала, что должна напомнить. А вдруг Коннелли подумает, что, кроме соображений приличия, у нее есть другие основания избегать его прикосновений? Она повернулась и посмотрела на него. Сдвинув брови, он повторил вопрос:

– Зачем ты лезешь в чужие дела?

– Я стараюсь помогать людям, как могу.

В лесу было тенисто и прохладно. Высокие дубы, увешанные серыми занавесками испанского мха, не пропускали солнечных лучей. Тропинка была скользкой. Вдалеке журчал ручей. В ветвях перекликались птицы.

Сузанне вдруг почудилось, что весь мир внезапно исчез и они остались лишь вдвоем.

– Зачем ты меня купила? Чтобы выручить?

– Я купила тебя для работы на ферме. – Она говорила с трудом. Коннелли был близко. Слишком близко.

– Тогда ты совершила очень невыгодную сделку.

– Возможно. А может, и нет. Это от тебя зависит, правда? – Она попыталась незаметно высвободиться.

Но его рука ласково скользнула ей на талию.

– У тебя такая нежная кожа. Почти как твое сердце.

Сузанна задохнулась, не веря своим ушам. Его пальцы обхватили ее запястье, а большой палец поглаживал то место, где виднелись синие вены. Она изо всех сил старалась не дрожать.

– Уж не заигрываешь ли ты со мной, Коннелли? – как можно суровее спросила она и строго посмотрела на него.

Айан рассмеялся, показав прекрасные зубы. Его глаза сияли.

– Да, мисс Сузанна, именно так, – ответил он, поднимая ее руку и прижимая к своей свежевыбритой щеке. – Ваш работник с вами заигрывает. И что ты по этому поводу думаешь? – Он повернул голову, и его губы коснулись ее ладони.