Королева из Прованса

Лорды чувствовали, что вскоре наступит их время и вновь повторится история предыдущего царствования.

В конце концов Ричарду удалось убедить короля, что он чересчур щедр с иноземцами и до добра это не доведет. Генрих объявил, что отныне будет экономить. Он урезал жалованье своим слугам и перестал держать дома стол. Вместо этого король теперь трапезничал в гостях у своих подданных. В сопровождении королевы, наследника и огромной свиты Генрих переезжал из замка в замок, и повсюду в его честь устраивали пиры и празднества.

Такая «экономия» не очень-то понравилась вельможам, у которых гостил королевский двор. Каждый из таких дворян, вынужденных оказывать королю гостеприимство поневоле, присоединялся к стану врагов Генриха.

– Будь проклят тот день, когда отец подписал «Хартию Вольностей», – часто повторял Генрих.

Вся страна тоже беспрестанно поминала «Хартию». Люди на улицах Лондона горячо спорили из-за статей этого документа, хотя мало кто видел его собственными глазами. В народе знали лишь, что «Хартия» защищает права простых людей и ограничивает власть короля.

В это время в папском дворце, где хранились государственные акты, произошел пожар, и подлинная «Хартия Вольностей» сгорела.

– Благодарение Господу! – воскликнула Элеанора. – Этот злосчастный документ уничтожен. Теперь можно о нем забыть.

Король тут же под надуманным предлогом обложил лондонцев новой податью, считая, что теперь у него развязаны руки.

В Вестминстер поспешно явился принц Ричард.

– Так нельзя, – сказал он. – У всех на устах «Хартия Вольностей».

– Хартия сгорела! – воскликнула Элеанора. – Ее больше нет. Поистине промысел Божий!

– Вы ошибаетесь, – ответил Ричард. – Сгорел лишь оригинал, но по всей стране хранится немало копий. Если король подписывает грамоту, ограничивающую его права, поступок этот необратим. Пожар ничего не исправил. «Хартия» остается в силе.

– Пора преподать черни урок, – заявила Элеанора.

Принц нахмурился. В прежние времена он непременно переметнулся бы на сторону баронов. С ужасом Ричард осознал, что скоро наступит момент, когда придется выбирать тот или иной лагерь.

– Генрих, – взмолился он, – умоляю вас, объясните королеве. Я никогда еще не видел, чтобы наши подданные были в таком раздражении. Вы ведете себя неразумно, подвергаете всех нас опасности.

Королева выслушала принца и лишь пожала плечами. Народ Англии неблагодарен, заявила она. У англичан такой славный, добрый король, а они все куксятся. А королева! Каких чудесных детей подарила она стране!

– Пускай смотрят на Эдуарда и радуются, – сказала Элеанора. – Он растет не по дням, а по часам. Наш милый Долговязый на голову выше своих сверстников. Бернелл все время говорит, что Эдуард снова вырос из своего платья. Старик ворчит, поругивает принца, но я знаю, что в глубине души он любит мальчика, как собственного сына.

– Если вы хотите, чтобы Эдуард унаследовал корону (надеюсь, это произойдет еще не скоро), будьте осторожны, – мрачно произнес Ричард.

– Я вижу, братец, вы сегодня в скверном настроении, – ответила на это королева.

– Должен же хоть кто-то из нас быть серьезным, – буркнул принц.

Вновь, уже в который раз, он спросил себя – разумно ли держать в этом споре сторону короля.

МАЛЕНЬКАЯ НЕВЕСТА

В детской всегда и во всем верховодил Эдуард. Ему исполнилось одиннадцать лет, он был очень высок для своего возраста, волосы его с годами немного потемнели, но все равно сохранили золотистый оттенок. Генрих, двоюродный брат принца, был четырьмя годами старше. Он отличался спокойным, рассудительным нравом, тоже был высок и красив, но на первенство не претендовал. Генрих был верным братом и товарищем наследному принцу; мальчики доверяли друг другу все секреты.

Здесь же, в детской, воспитывались сыновья Симона де Монфора и принцессы Элеаноры. Их родители в настоящее время находились в Гаскони, ибо король послал Монфора туда губернаторствовать. После безобразной сцены в храме, когда Генрих ложно обвинил своего зятя в совращении принцессы Элеаноры, король проникся к Монфору глубочайшей неприязнью и при первой же возможности отослал обиженного подальше, хотя примирение считалось состоявшимся. Дети Симона и Элеаноры остались на попечении короля.

Старшего из них звали Генрихом, он родился за год до Эдуарда; Симон был двумя годами младше, а Ги недавно сравнялось семь лет. Братья Монфоры славились задиристостью и непослушанием, они то и дело втягивали своих более сдержанных кузенов в разные проказы. Правда, Генрих Корнуэлльский, как самый старший из мальчишек, пользовался особым уважением и старался приструнить своих приятелей.

Королевские дочери, Маргарет и Беатриса, держались особняком. А самый маленький, Эдмунд, не участвовал в общих играх, потому что был для этого еще слишком мал.

Маленькая Маргарет еще в двухлетнем возрасте была обручена с сыном шотландского короля Александра; жених был на год младше невесты.

Отношения между Англией и Шотландией всегда были напряженными. Стоило в Англии начаться какой-нибудь смуте, как шотландцы тут же вторгались в северные области. Вот почему Генрих придавал этому браку очень большое значение. Уже после обручения на шотландской границе начались стычки, и король решил, что детей нужно как можно скорее женить.

Маргарет и Беатриса обычно играли вдвоем или же брали к себе маленького Эдмунда. В свою компанию девочек большие мальчики не допускали: Эдуард считал, что в «мужских» играх им не место, и даже рассудительный Генрих Корнуэлльский был того же мнения. Маргарет и знать не знала, что в раннем возрасте ее с кем-то обручили. Девочка жила безмятежно, не подозревая, что скоро ее отправят из детской во взрослый мир.

Однажды в летний день королева заглянула в детскую и увидела, что девочки сидят у окна и смотрят, как во дворе старшие мальчики катаются верхом.

Элеанора решила, что самое время поговорить с дочерью.

Девочки бросились матери на шею, и она принялась их целовать. Королева любила всех своих детей, хотя отдавала явное предпочтение Эдуарду. Впрочем, младшие дети считали такое положение вещей вполне естественным. В принце Эдуарде было нечто особенное, что отличало его от всех.

– Миледи, вы только посмотрите на Эдуарда! – закричала Маргарет. – Он уже ездит без поводьев. Видите? Он руки закладывает за голову!

– Вижу. Он прекрасно держится в седле. Вам очень повезло со старшим братом, мои милые.

Элеанора смотрела на лихого наездника, и сердце у нее сжималось от страха.

– Вырасту, тоже буду так скакать, – объявил Эдмунд.

Мать поцеловала его и сказала:

– Конечно, мой маленький. Эдуард вас научит.

– Кузен Генрих тоже так умеет, – сообщил малыш.

– Но сначала, дитя мое, вам нужно еще многому научиться. Беатриса, отведите Эдмунда в класс, а сами возвращайтесь сюда с учебником. Я хочу проверить ваши знания. А вас, Маргарет, я прошу остаться.

Маргарет несказанно обрадовалась. Побыть наедине с матерью – это такая редкость!

Элеанора притянула девочку к себе.

– Дитя мое, скоро вас выдадут замуж.

Маргарет молчала, непонимающе глядя на королеву.

– Да, милая. Вы выйдете замуж за юного шотландского короля. Подумайте только, вы сами станете королевой.

– И у меня будет своя корона?

– Да, очень красивая. Уверена, что вы будете там счастливы.

– А где мой жених?

– В Шотландии.

– Значит, он приедет сюда?

Королева ответила не сразу.

– Дорогая, он не сможет сюда приехать. Обычно невеста едет к мужу.

– И мы все уезжаем в Шотландию?

– Мы проводим вас до Йорка, где состоится свадьба. Потом вы с мужем отправитесь дальше, в Шотландию.

– Без вас, батюшки, Эдуарда, Генриха и Беатрисы я никуда не поеду.

– Дитя мое, вы дочь короля и королевы. Быть принцессой очень ответственно. Своим замужеством вы можете установить мир между странами. Именно этого и хочет ваш отец. Я тоже этого хочу, и вы должны быть послушны.