В его власти

Но когда портниха пришла снимать с нее мерку, Сабрина, к своему ужасу, обнаружила, что Найл собирается при этом присутствовать. Он уселся в кресло перед камином и заявил, что хотел бы давать советы. Сабрина решила не закатывать сцен, и ей не оставалось ничего иного, как смириться с его присутствием в собственной спальне.

Она старалась не замечать его, когда снимала платье, но взгляд его ощущала физически, словно прикосновение. На нем были кожаные штаны и жилет, волосы убраны назад в хвост, и он, по всей видимости, вполне комфортно чувство вал себя среди бобин с тканями. Однако исходящая от него энергия не прибавляла комфорта его жене. И едва она увидела, как заблестели его глаза, когда портниха приложила к ее груди кружевное полотно, Сабрине стало не по себе.

— Декольте надо сделать глубже, — сказал Найл. — Чтобы показать ее грудь во всей красе.

— Это неприлично, — запротестовала Сабрина. Портниха согласилась с Найлом.

— Ничего страшного. Днем под корсаж можно что-нибудь подложить, если скромность не позволяет вам носить глубокое декольте.

— Верно. Фишу придаст вашим чертам мягкость, это вам очень пойдет.

Сабрина опять что-то забормотала насчет цены, однако Найл отмел все возражения одним небрежным жестом.

— Эти простые платья не идут ни в какое сравнение с теми баснословно дорогими нарядами, которые сейчас носят в Европе. Там бальное платье стоит столько, сколько фермеру хватило бы на целый год безбедной жизни вместе с семьей. Так что эти наряды обойдутся в сущие гроши.

Найл был неистощим на советы.

Когда портниха закончила работу, он отпустил ее, сказав, что сам поможет миледи одеться.

Сабрина замерла, услышав знакомую хрипотцу в его голосе.

— Итак, — сказал он, когда дверь за портнихой закрылась, — вы станете отрицать мою компетентность в этом вопросе?

— Нет, — ответила Сабрина. Вкус у него и в самом деле был безупречным. — Вы заслужили свою славу.

— Что такое, любовь моя? Неужели я слышу комплимент из этих прелестных уст?

Любовь. Сабрина, закусив губу, натянула платье. Она была раздражена.

— Где вы приобрели такие познания в области женских нарядов?

— Я год разъезжал по Франции и Италии.

Она легко могла представить его себе на балах знаменитостей, флиртующего с графинями и герцогинями.

— Полагаю, это там вы изучили науку флирта. Франция известна своими талантами в амурных делах.

— Это верно, — с ленивой улыбкой согласился он. — Француженки едва насмерть меня не замучили своими претензиями.

— Как жаль, что они не довели дело до конца. Найл сделал вид, будто не заметил колкости.

— Настало время и тебе иметь наряды, которые бы не уродовали твои достоинства. В новых платьях ты будешь выглядеть очень даже неплохо, на зависть всем женщинам шотландских гор.

Если бы они ей и позавидовали, то не из-за платьев, подумала Сабрина, а из-за мужа, легендарного Найла Макларена.

— Ни к чему тебе все время так грубо мне льстить. Я не претендую на то, чтобы называться красавицей.

— Может, в обычном смысле тебя красивой и не назовешь, — сказал Найл. — И все же у каждого свое представление о красоте.

Она бросила на него скептический взгляд.

— Приятной наружности придается слишком много значения, — заявил Найл, скрестив на груди руки. — Чарующая живость ума, томный взгляд, милая улыбка способны восполнить множество недостатков внешности. Женщины умеют использовать то немногое, что дала им природа, и, поверь, у них гораздо меньше козырей, чем у тебя.

Она состроила гримасу, но не смогла сохранить безразличный тон, сказав, что слишком хорошо знает, что мужчины предпочитают красоту заурядности.

— Многие, наверное, предпочитают. Но поверь мне, классическая красота — не главное, что привлекает муж чину.

— Судя по моему опыту, главное.

— Но ведь ты не так уж опытна, не правда ли?

— У меня достаточно опыта в этом вопросе. — Сабрина понизила голос почти до шепота. — Я уже была помолвлена. Он… он нашел другую. Которая была красивее.

— Он просто дурак.

— Вовсе нет. Он влюбился. Женился на моей кузине.

— Ах вот оно что. — Найл сдвинул брови. — Так это у нее на балу я был в прошлом году. Скажи мне, тот ли это мужчина, который не способен доставить женщине удовольствие в постели?

Сабрина вспомнила признание кузины, что от занятий любовью удовольствие получают только мужчины, и комментарий Найла о том, что ее кузина достойна жалости.

— Понятия не имею, какие у него в этом смысле привычки, — смущенно произнесла она.

— Но твоя кузина не получает удовольствия в постели. — Он нежно улыбнулся. — Боясь показаться нескромным, все же замечу, что ты сделала лучшую партию.

«Действительно ли это так?» — подумала Сабрина, глядя в его красивое лицо. Оливер по крайней мере будет своей жене верен. Насчет Найла она не питала иллюзий. Он достаточно ясно изложил свои условия.

Найл встретил ее взгляд и почувствовал, как его наполняет нежность. Сабрина не уверена в себе. Но он ей докажет, что она ошибается. Сделает все, чтобы мышка расцвела, превратилась в женщину, достойную того, чем наделила ее природа.

Он медленно поднялся с места и подошел к ней. Положив руки ей на плечи, он повернул ее к себе спиной так, что бы она могла видеть свое отражение в большом вращающемся зеркале.

— В каждой женщине есть своя красота, свой аромат, своя страсть. Чтобы разглядеть то сокровище, что таится в ней, надо лишь приглядеться попристальнее.

У Сабрины слегка кружилась голова.

Так вот почему он пользуется таким успехом у слабого пола! Он знает, как заставить женщину почувствовать себя красивой и желанной.

— Взгляни на себя, сладкая, — пробормотал он нежно, — взгляни моими глазами.

Она посмотрела на себя, и у нее перехватило дыхание от того дерзкого и чувственного образа, что возник перед ней. Халат ее распахнулся на груди, и под тонкой рубашкой соски напряглись и превратились в два острых пика. Лицо залил нежный румянец.

— Что ты видишь? — спросила она шепотом.

— Женщину, полную очарования. Посмотри на свои волосы, темные и густые, с огненными отблесками.

Он вытащил шпильки из ее волос, и тяжелые пряди упали на плечи.

— Любой мужчина мечтал бы проснуться, окутанный такими волосами. А эта кожа… — Он нежно коснулся ее шеи. — Любая куртизанка отдала бы все на свете за такую нежную атласную кожу.

Он спустил халат с ее плеч, и она осталась в одной тон кой рубашке.

— А эта фигура!.. Изящные белые плечи, упругие грудки с сосками, похожими на бутоны, бедра, обещающие райские наслаждения. — Его ладонь медленно перемещалась по ее телу, и всюду, где он касался ее, тело ее оживало. — Доверься мне, детка. Мне очень нравится женское тело, а у тебя такое тело, за которое и царского откупа мало.

Сабрина смотрела на свое отражение в зеркале и верила тому, что он говорит.

— Ты в самом деле очаровательна.

— Я… не…

Он положил ей руки на плечи и привлек ее к себе, чтобы их тела соприкоснулись.

— Да, ты такая, — с нажимом в голосе повторил он. — У тебя свой шарм. И ты становишься неотразимой, когда возбуждаешься. Я обожаю огонь в твоих глазах, огонь страсти или гнева.

Он скользнул рукой по ее плечам, накрыв ее груди ладонями. Сабрина внезапно почувствовала, что ноги ее подкосились.

— Если ты находишь меня привлекательной, почему ты… — Она покраснела и осеклась.

— Почему я не занимаюсь с тобой любовью с первой брачной ночи? Потому что хочу, чтобы твое тело привыкло ко мне.

— Я думала, ты ко мне охладел.

— Нет, мой мышонок. Я не охладел. Уверяю тебя, мне самому воздержание дается нелегко. — Он улыбнулся. — Но я готов восполнить пробел.

— Сейчас? Ты… ты шутишь?..

— Я никогда не шучу, когда речь идет об обольщении. Она хотела было отстраниться, но он удержал ее. Руки его совершали медленные вращения вокруг сосков.

Тонкий лен слегка терся о кожу. Это возбуждало.