Горячие сердца

– А Лютер? Тоже тайком пробирается сюда вместе с Гедеоном?

Он отвернулся в сторону, на миг закрыв руками глаза, потом поднял к сереющему небу искаженное мукой лицо.

– Нет, Лютер здесь не появляется. Он хорошо знает, что я так и не смирился с тем, чем он занимается – скитается по округе и ворует. Рано или поздно кого-нибудь из этих парней пристрелят, и очень может быть, что им окажется Лютер. Если даже его не убьют, то уж непременно поймают и вздернут на виселице, а я, Бог свидетель, этого не переживу. – Он опустил глаза к земле, плечи его поникли. – Мисс Китти, я очень хочу увидеть своего мальчика, но никогда не смирюсь с тем, чем он стал. Поэтому я и попросил Гедеона передать Лютеру, чтобы он держался подальше отсюда до тех пор, пока не образумится и не вернется домой навсегда. Гедеон дал мне слово, что он постарается убедить Лютера в том, что тот слишком молод, и я верю Гедеону. Но Лютер всегда был упрямцем. Как я слышал, он теперь один из самых лучших стрелков в отряде Гедеона. Его матушка, наверное, перевернулась бы в могиле, если бы об этом узнала.

Китти подошла к старому негру и положила руку ему на плечо:

– Скажи Ноли, что она может оставаться здесь, сколько ей угодно, и Гедеону здесь ничто не грозит. То же самое касается и Лютера. Я, как и ты, Джекоб, не одобряю их действий, но весь Юг сейчас охвачен смятением и пройдут годы, прежде чем страдания, пережитые за годы войны, уйдут в прошлое. Если бы только Тревис поскорее вернулся и помог нам!

– Вы верите, что он вернется? – Теперь голос Джекоба был полон горечи. – Видит Бог, мисс Китти, мне бы не хотелось вас огорчать, но думаю, вам лучше посмотреть правде в глаза. А правда эта состоит в том, что если бы капитан собирался вернуться, он уже давно был бы здесь. И вы, и я – оба это понимаем.

– Джекоб, я не желаю даже слушать подобных разговоров! – Китти разволновалась, щеки ее покраснели. Поднявшись с места, она направилась обратно к домику. – Пожалуйста, если увидишь девочек Ноли, попроси их сходить сегодня на болота и принести целебных трав. Я неважно себя чувствую, и не отказалась бы от горячего травяного чая. И как только освободишься, перенеси лохань в дом. Она мне еще пригодится, а если я оставлю ее здесь, не исключено, что кто-то увидит ее и решит, что это я ее украла. Не приведи Бог, если, помимо всех прочих грехов, меня еще обвинят в воровстве.

Она уже почти скрылась внутри лачуги, когда до них эхом донесся громкий стук копыт.

– Джекоб, посмотри, кто там. Если опять Кори Макрей, клянусь Богом, я встречу его с ружьем.

Китти ступила за порог, но крик Джекоба заставил ее остановиться.

– Это не мистер Макрей. У этого человека лошадь пегая, с белой гривой, а мистер Макрей всегда ездит либо на гнедом, либо на вороном жеребце.

Китти быстро спустилась обратно по ступенькам, и не успела она ступить на землю, как всадник осадил лошадь в нескольких ярдах от нее. Его красивое лицо было ей незнакомо. Вопреки промелькнувшей у нее робкой надежде это оказался не Тревис, и сердце, подскочившее в ее груди, снова забилось ровно. Мужчина среднего роста и сложения, элегантно одетый в брюки из оленьей кожи и жилет, снял шляпу из замши и поклонился Китти, кончики его усов слегка приподнялись в улыбке:

– Доброе утро, мисс Райт. Меня зовут Джером Дантон.

– Кажется, я прежде не слышала вашего имени, – недоверчиво сказала Китти.

Джекоб обернулся к ней и взволнованно произнес:

– Теперь я узнаю его, мисси. Мистер Дантон владеет лавкой в городе. Она так и называется: «Галантерейные товары Дантона».

Она кивнула, глядя прямо в темные, орехового оттенка глаза Джерома Дантона. Его золотисто-каштановые волосы были аккуратно подстрижены.

– Зачем вы приехали, мистер Дантон? Обычно я не принимаю посетителей.

– Знаю, – произнес он не без сожаления. – Именно поэтому я и здесь. Видите ли…

Он сделал паузу и покосился в сторону Джекоба. Китти обернулась к старому негру:

– Джекоб, будь любезен, попроси дочек Ноли, чтобы они принесли мне трав прямо сейчас. Пожалуй, следует предложить гостю чашку чая.

Джекоб неохотно побрел прочь, то и дело с подозрением оглядываясь через плечо.

Джером рассмеялся. Китти понравился веселый блеск в его глазах.

– Очевидно, ваш слуга очень предан вам, – заметил он. – Не хотел оставлять вас наедине со мной. Неужели у меня такой зловещий вид?

– Пожалуй, Джекобу любое незнакомое лицо покажется зловещим, если учесть, как добрые граждане графства относятся ко мне. Я ему очень признательна за лояльность.

Она направилась к ступенькам лестницы и уже хотела пригласить гостя последовать за ней, когда он сделал быстрое движение и, подхватив ее за руку, помог ей подняться.

– Спасибо, – пробормотала она, и они вошли в дверь.

В комнате имелись два стула и маленький деревянный стол. Китти сделала Дантону знак сесть, а сама, подбросив дрова в плиту, разожгла огонь под чайником и снова спросила, зачем он пришел.

– О, у меня на то есть целый ряд причин. Прежде всего, любопытно взглянуть собственными глазами на всеми презираемую Китти Райт.

Она поежилась в кресле.

– Стало быть, у людей долгая память? Простите меня, если я покажусь вам невежливой, мистер Дантон, но я не обязана давать вам отчет о своем прошлом.

– Как я уже сказал, – продолжал он, – вы пробудили во мне любопытство, Я приобрел галантерейную лавку в Голдсборо и значительно расширил ее, так что теперь она считается одной из самых крупных в городе. Вы бы непременно услышали о ней, если бы хоть изредка наведывались в город, но, как я слышал, вы там не появляетесь. Итак, я стал прислушиваться к разговорам о вас, которые вели между собой посетители лавки, – о кавалерийском офицере-северянине, который обещал вернуться к вам, но до сих пор не сдержал слова, о вашем погибшем женихе, который встретил смерть от этого кавалериста. Кроме того, я знаю о вашем отце, который пользовался славой одного из самых храбрых солдат в армии Союза, а также о том, с каким презрением относились к нему в этих краях.

– Странно, мистер Дантон! Вы проделали весь этот путь только для того, чтобы вмешиваться в мои личные дела? Придется попросить вас покинуть мой дом, даже не предложив вам из вежливости чашку чая.

– Погодите минутку, мисс Райт! – Он сделал примирительный жест рукой. – Я явился сюда не затем, чтобы обсуждать ваше прошлое, просто хотел дать вам понять, что мне известно, кто вы такая. На мой взгляд, к вам относились крайне несправедливо, и я не верю ни единому слову из того, что слышал. Разумеется, это не мое дело, и слухи меня тоже не касаются. Пожалуй, лучше вернуться к самому началу и объяснить вам подробно, кто я такой, и уже затем перейти к причинам моего приезда.

Она кивнула и уселась в кресло напротив него, держась настороже.

– Я из тех людей, которых южане называют «саквояжниками», – сообщил он с явным удовольствием. Китти удивилась, он заметил это и пояснил: – Вы ничего о них не слышали? Саквояжники – ужасные люди, моя дорогая. Будучи выходцами с Севера, мы скупаем по дешевке земли южан, наживая себе состояние на последствиях войны извлекая выгоду из поражения конфедератов. Строго говоря, меня нельзя называть саквояжником. Я – южанин, родом из Виргинии, и сражался на стороне Юга. Но когда война закончилась по причине, непонятной даже мне самому, я предпочел не возвращаться домой, а поселиться здесь. Я приобрел лавку, и теперь она стала самым процветающим предприятием в Голдсборо. Однако для меня недостаточно быть просто владельцем магазина. Я верю в возможности фермерского хозяйства и в то, что будущее этого штата связано с табаком. Но больше всего верю в землю, и вот я подхожу к цели моего визита.

Глаза Китти снова сузились, она стиснула руки на коленях, словно предчувствуя, что ее ожидает.

– Вам знаком участок Гриффинов, который граничит с вашим с северной стороны?

Она медленно кивнула.

– А владения Мосли к западу от ваших?

Китти еще раз кивнула.