Вкус невинности

Они помолчали, принявшись за аппетитный ростбиф, который им подали, и в течение нескольких минут ели в тишине, орудуя вилками и ножами.

– Скажите, как вы занялись строительством железных дорог? – наконец снова заговорил Чарли.

Этот вопрос часто задавали Малькольму.

– Мне повезло, – промолвил он. – Я был готов начать собственное дело, как раз когда Стивенсон искал деньги для строительства дороги Стоктон – Дарлингтон. Его идея была великолепна, но большинство дельцов в ту пору предпочли заняться созданием боковых веток. У меня были наличные, и я вложил их в проект Стивенсона. Нас, людей, финансировавших эту дорогу, было совсем немного. Но вскоре выяснилось, что наш проект был высокоприбыльным делом. И с тех пор именно наша маленькая группа стала финансировать строительство новых линий. Лично я вкладывая деньги в строительство дороги Ливерпуль – Манчестер, а затем участка, связавшего ее с Лондоном.

– Значит, капиталовложения в железные дороги оправдывают себя, – сказал Чарли.

Промокнув губы салфеткой, он отодвинул в сторону пустую тарелку.

– Да, но мне приходилось часто отклонять предложения, которые мне делали, – заявил Малькольм.

– Да? Почему?

– Вначале, когда я успешно провернул первое дело, меня стали приглашать поучаствовать в других проектах. Вы же знаете, люди всегда стараются примкнуть к победителю. Но меня в первую очередь интересовала прибыль. Связать Лондон с Манчестером и Ливерпулем разумно в коммерческом плане. Но имеет ли смысл строить дорогу Ньюкасл – Карлайл? Когда окупятся капиталовложения в такой проект? А вот строительство дорога Лондон – Бристоль – выгодное дело. Одним словом, я всегда основательно обдумывал предложение, прежде чем принять его. Точно так же я поступаю и сейчас. Меня всегда интересует окупаемость капиталовложений между моментом, когда произведено вложение, и началом получения прибыли.

– Значит, ваша цель делать быстро большие деньги и избегать долговременных капиталовложений, которые не скоро окупятся?

Малькольм кивнул.

– Многие не знают, с какими трудностями приходится сталкиваться, занимаясь строительством железных дорог. Это, кстати, еще одна причина, почему я сейчас воздерживаюсь от инвестирования новых проектов в этой области.

Чарли приподнял бровь.

– Понятно.

Закончив обед, они отодвинули стулья и встали из-за стола. Расплатившись с владельцем гостиницы, джентльмены вышли на улицу. Чарли повернулся к Малькольму:

– Благодарю вас за интересную беседу, я почерпнул много нового из разговора с вами.

– Не за что. – Они пожали друг другу руки. – Мне было приятно пообщаться с вами.

– Нам нужно чаще встречаться и обсуждать различные деловые вопросы. Это нам обоим пойдет на пользу.

Малькольм кивнул, и они расстались, довольные друг другом. Чарли взглянул на гавань. Пока они обедали, ветер усилился и поднял на море волны с белыми пенными гребнями. Погода была явно неподходящей для плавания под парусами. В последний раз он выходил в море вместе с Сарой.

Резко повернувшись, Чарли зашагал к конюшням, решив, что будет лучше, если он вернется домой и займется каким-нибудь делом, которое поможет ему отвлечься от мыслей о Саре.

Приготовлениями к свадьбе занимались в основном лорд Коннингем и мать Чарли. Самого Чарли не утруждали заботами. Похоже, все решили, что он в этом деле будет только мешать, путаясь под ногами. После поездки по графству вместе с Джейсоном, Джульет и Генри Чарли вечером уединился в библиотеке своей усадьбы, чтобы почитать газеты. Когда он уже развернул одну из них и попытался заинтересовать себя какой-то статьей, в комнату вошел Крисп, его дворецкий.

– К вам пожаловал мистер Адэр, милорд, – доложил он.

Чарли отложил газету в сторону.

– Проведи его сюда, Крисп, – распорядился он. Чарли был удивлен визитом Барнаби. Он не мог взять в толк, что этот человек делал в их округе в неурочный час. Наверное, что-то случилось. Подозрения Чарли окрепли, когда он увидел входящего в библиотеку Барнаби. У него был встревоженный вид, белокурые волосы растрепались, шейный платок измят и съехал набок. Барнаби был, как всегда, хорошо одет, но в дороге его костюм пришел в беспорядок.

Встав, Чарли устремился навстречу гостю и крепко пожал: ему руку. Похлопав Барнаби по плечу, он указал на стоявшее у горящего камина кресло:

– Садитесь к огню, вам надо согреться.

У Барнаби озябли руки.

– Вы обедали? – спросил Чарли.

Барнаби покачал головой:

– Я выехал утром из Лондона и прямиком отправился к вам, никуда не заезжая.

Чарли удивленно приподнял брови.

– Я полагаю, вы заночуете у меня?

Барнаби опустился в кресло, уголки его губ дрогнули.

– Да, если у вас есть свободная комната.

Чарли усмехнулся. Усадебный дом Моруэллан-Парка был огромен. Повернувшись к Криспу, он распорядился, чтобы для гостя приготовили комнату и ужин. Дворецкий, поклонившись, вышел.

Чарли направился к подставке для графинов со спиртными напитками:

– Может быть, выпьете бренди?

– Да, пожалуй. – Барнаби откинулся на спинку кресла. – На улице стоит жуткий холод.

Чарли внимательно посмотрел на своего приятеля. Плохое настроение Барнаби было связано вовсе не с погодой. Лицо гостя хранило мрачное выражение.

Вручив ему бокал с французским бренди, Чарли опустился в кресло и, не сводя глаз с Барнаби, сделал несколько глотков из своего бокала.

– Что случилось, Барнаби?

– Кто-то в стране занимается темными делишками, – наконец заговорил гость, пригубив бренди. – Отец и другие важные персоны обратились ко мне за помощью. Это официальная просьба, но она сделана конфиденциально. Меня попросили провести расследование и, если это возможно, привлечь к суду того, кто стоит за серией грязных спекуляций земельными участками.

Отец Барнаби был одним из пэров, осуществлявших надзор за деятельностью недавно учрежденной лондонской полиции.

Чарли нахмурился:

– Вы говорите, что это целая серия нарушений закона?

Барнаби кивнул:

– Да, именно это всех нас и тревожит. Выяснилось, что злоумышленник действует уже около десятилетия. Люди встревожены его небывалой активностью и наглостью. Преступления совершаются в различных местах страны. Столь большой географический разброс позволял злоумышленнику долгое время действовать безнаказанно, и только теперь власти заметили, что это целая серия целенаправленных спекуляций. – Барнаби сделал паузу и, снова пригубив напиток, продолжал: – А теперь представьте, что я уже больше недели мотаюсь по стране и собираю сведения о спекуляциях землей в судах, у шерифов и властей различных графств. – Барнаби тяжело вздохнул и закрыл глаза. – Недавно я был в Ньюмаркете и остановился на ночь в доме Диллона и Прис. Когда Диллон узнал, чем я занимаюсь, он позвал Деймона, и мы втроем долго сидели, обсуждая все это. У нас возникло несколько версий, но в конце концов мы решили, что будет лучше обратиться за помощью к вам и Габриэлю.

Чарли озабоченно нахмурился.

– Я не слышал о том, что в нашей округе кто-то спекулирует земельными участками, и уверен, что до Габриэля тоже не доходили подобные слухи.

Барнаби устало махнул рукой, в которой держал бокал.

– В случаях, о которых идет речь, правда о махинациях всплыла только потому, что всполошились крупные инвесторы, финансировавшие строительство железных дорог. С ними едва не случился удар, когда они узнали, какие бешеные деньги им придется заплатить за земельные участки, по которым в соответствии с планом должны быть проложены пути. Это был настоящий грабеж, и инвесторы подняли шум. Они представили в полицию список участков, за которые их компании вынуждены были выложить кругленькие суммы. Об этом узнал мой отец и сразу же обратился ко мне.

– Ага, теперь все понятно, – насмешливо промолвил Чарли. Многие крупные инвесторы пэры Англии, состоятельные аристократы и, конечно же, не желают терять зря свои деньга. – Значит, инвесторы решили дать спекулянтам бой?