Скандал ей к лицу

В центре этого бедлама стояла женщина, одетая в отороченную соболем шубку и украшенную страусовыми перьями лихую алую шляпку. Заметив Джулиана и Нелл, женщина вскрикнула и бросилась растерянному Джулиану на шею.

– О, Джулиан, – затараторила она, – я знаю, что обещала приехать только спустя недели, но не могла ни минуты оставаться вдалеке! Я должна была приехать домой. Лондон без тебя слишком ужасен!

Вдовствующая графиня, леди Диана, прибыла в Уиндем-Мэнор.

Глава 10

Следуя по пятам за матерью, Элизабет, чье лицо очаровательно обрамлял подбитый шиншиллой капюшон, проговорила:

– Нам очень жаль, что мы приехали без предупреждения, но мама соскучилась по деревне. – Она робко улыбнулась Нелл: – Надеюсь, вы не возражаете? И мы не доставим вам больших хлопот?

– Ну разумеется, не доставим, – с досадой сказала леди Диана. – Полагаю, что мы можем в любое время вернуться в свой дом, не создавая никаких проблем. – Она подняла источающий сладость взгляд на Джулиана: – Разве не так, Джулиан? Ты ведь никогда не откажешь своей мачехе в крыше над головой?

Джулиан отчаянно огляделся по сторонам в поисках дороги к спасению.

Разрываясь между досадой и смехом от фокусов леди Дианы, Нелл шагнула вперед:

– Разумеется, он не откажет! Я в этом уверена, ведь, кроме Вдовьего домика, мой муж владеет таким количеством недвижимости, что сможет найти вам подходящее жилище. – Подойдя затем к Диане, она деликатно отцепила ее руки от шеи Джулиана и, взяв ее под руку, с теплой улыбкой произнесла: – А пока мы будем более чем рады предложить вам и Элизабет наше гостеприимство.

Леди Диане и Элизабет помогли избавиться от верхней одежды, и минуту спустя Нелл решительно повела гостей через холл в глубь дома.

– Нам будет так приятно побыть в компании. Я уверена, что после долгого путешествия вы мечтаете отдохнуть и освежиться, – жизнерадостно говорила Нелл и не столько вела, сколько тащила упирающуюся вдовствующую графиню за собой. – Мы уже начали приготовления к вашему приезду, так что я уверена, от слуг потребуется совсем немного усилий, чтобы быстро подготовить ваши комнаты. – Она глянула через плечо на Диббля: – Это ведь так, Диббль?

Восхищенный тем, как легко и ловко Нелл овладела ситуацией, Диббль с поклоном пробормотал:

– Абсолютно верно, миледи.

– Отлично! Но сначала пришлите в зеленый салон чай и бисквиты.

Диббль снова поклонился:

– Я немедленно позабочусь об этом.

Леди Диана и Элизабет встроились в жизнь Уиндем-Мэнора без особых проблем. Этому помогло то, что Нелл никогда не теряла хладнокровия, и то, что леди Диана, пусть глупенькая и временами раздражающая, была, в сущности, не вредной.

Шли дни, и зима все крепче сжимала свою хватку над полями и лесами. И хотя местные жители не страдали от жестоких леденящих ветров и буранов, отравлявших жизнь других, менее удачливых, графств Англии, случалось довольно много дней, когда погода делала невозможными приятные прогулки на воздухе.

У Джулиана было множество дел. Большинство их касалось рутинной жизни поместья, и он легко мог поручить их кому-то другому, чтобы самому заняться планированием весенних работ, когда погода улучшится. Нужно было позаботиться о полях, где чувствовалась нехватка извести, обдумать ротацию посевов, дабы повысить урожаи, произвести необходимый ремонт ряда фермерских жилищ. А вот свидание с лесничим принесло тревожные новости.

– Что вы подразумеваете под «необычным опустошением»? – требовательно переспросил Джулиан.

Джон Хантер, лесничий Уиндемов, также нес на своей грубоватой внешности явную печать наследственности старого графа. Джулиан часто размышлял о том, что чувствовал его отец, имея слугой сводного брата. Сам он всегда ощущал неловкость, отдавая приказания человеку, являющемуся, по сути, его дядей... разумеется, незаконным.

Джон Хантер был массивным мужчиной с гривой черных волос и фамильными пронзительно-зелеными глазами под тяжелыми черными бровями. Рост, мощь мускулов и толстая палка, которую он всегда носил с собой, делали его внушительным надсмотрщиком за вверенным ему хозяйством. Один вид его, шагающего по лесу, вселял страх в сердце любого браконьера, безрассудно проникшего во владения Уиндемов. Он был старше Джулиана на двадцать пять лет и, сколько Джулиан себя помнил, выполнял обязанности лесничего, быстро и безжалостно расправляясь с любым браконьером. Его неукоснительная суровость стала легендарной в этих краях.

Выслушав вопрос Джулиана, Хантер расправил плечи и с горьким удовлетворением произнес:

– Как я не раз предупреждал вас, милорд, вы слишком мягко вели себя с нарушителями и теперь платите за это. Вашу дичь, милорд, убивают направо и налево.

– Ну-ну. Не может быть все так плохо. И вы же знаете, что мне не жалко, если браконьер иногда возьмет оленя или зайчонка.

– А мне жалко, – с горечью сказал Хантер, явно недовольный подобной снисходительностью. – Но я говорю не об этом. Я недавно обнаружил в северных лесах остатки самой зверской бойни. – Он с отвращением тряхнул головой. – Говорю вам, милорд, это работа не какого-то голодного парня, пытающегося так накормить семью. Нет, это дело рук дьявола! Чудовища! Животные выглядят так... словно их рвали на части, а потом бросили гнить.

– То есть добычу не забрали с собой? – потрясенно переспросил Джулиан.

– Насколько я понял, не забрали, – покачал головой Хантер, – и даже не попытались скрыть свое зверство... словно сделавший это хочет, чтобы его гнусности были обнаружены.

Джулиан пристально вгляделся в обветренное лицо лесничего. Бросить убитую добычу было делом неслыханным... Ни один браконьер так не поступит. И ни один здравомыслящий браконьер не станет снова и снова повторять такое, каждый раз рискуя нарваться на Хантера. Однако, должен был признать Джулиан, кто-то же проникал в его владения и убивал дичь.

Встав из-за письменного стола, Джулиан приказал:

– Отведите меня на это место.

Джулиан надеялся, что Хантер преувеличил происходящее, но, возвращаясь домой после того, как сопроводил Джона к месту последнего убийства, он сознавал, что никакого преувеличения не было. Останки оленя выглядели так, будто на него напал дикий бешеный зверь... но зверь, вооруженный ножом. К горлу подступала тошнота. Господи Боже! Что же это за чудовище, способное устроить такую кровавую резню? И как теперь его найти и остановить?

Леди Диана, возможно, не отличалась умом, но дурой не была, и ей потребовалось лишь несколько дней, чтобы понять, несмотря на всю любезную мягкость Нелл, что дом отныне принадлежит этой молодой женщине. Будучи по натуре уступчивой и не склонной долго мучиться или досадовать из-за того, что не может изменить, леди Диана скоро сосредоточилась на превращении Вдовьего домика в элегантное жилище для себя и своей дочери.

Вдовий домик располагался всего в миле от главного дома поместья, посреди прелестного парка, и последние двадцать лет стоял пустым. Он был двухэтажным, с крутой черепичной крышей, высокими арчатыми окнами и окружен несколькими террасами, заросшими зеленью. В последние годы им почти не занимались, так что восстановление его внутри и снаружи требовало серьезного труда и денег. Пройдя с леди Дианой и Элизабет по гулким полутемным комнатам домика и оценив размер усилий, необходимых для приведения его в порядок, Нелл поняла, что в обозримом будущем они останутся жить в главном доме поместья.

Джулиан немедленно нанял местных строителей и ремесленников для выполнения нужных работ, но погода затянула их осуществление. Впрочем, строительные дела все равно продвигались.

По приглашению Джулиана вскоре после приезда леди Дианы и Элизабет к ним на обед приехал Маркус. Трапеза прошла в живой и приятной беседе, а потом дамы удалились, оставив джентльменов наслаждаться портвейном.

Заметив приятную непринужденность в отношениях дам, Маркус поднял свой бокал в тосте: