Знатные распутницы

НЕИСТОВАЯ БЕРТРАДА,

ИЛИ, КАК СТАТЬ КОРОЛЕВОЙ…

В 1092 году город Тур с необычным блеском готовился к празднованию Троицы. По настоятельному повелению графа Фулька ничто не должно было оставаться без внимания, чтобы у ожидавшегося гостя сложилось лучшее впечатление от Анжу вообще и от имения его господина в особенности, поскольку гостем будет не кто-нибудь!.. Речь шла о короле Франции – Филиппе I.

Он был известен как большой любитель роскоши, и Фульк хотел по меньшей мере оказать ему соответствующий прием.

Среди всех тех, кто ожидал короля, была персона, которая ждала его визита с особым нетерпением, и этой персоной была Бертрада, прекрасная графиня Анжу, супруга хозяина дома. В действительности этот визит был делом ее рук и она ожидала от него очень многого.

Несколько недель назад не в силах сдержать свое страстное любопытство, она направила королю письмо и, если осторожно высказаться по поводу послания, то следует отметить, что оно было деликатного свойства и посылалось замужней женщиной женатому мужчине.

Содержание было примерно следующее: «Я состою с несчастливом браке и страдаю из-за неразделенной любви к Вам, и хотя и никогда не видела Вас, я люблю Вас. Поэтому я поклялась, что душой и телом не буду принадлежать ни одному мужчине, кроме Вас…»

Подобные вещи возбуждают любопытство, даже если ты женат и если ты сам король… особенно когда твое имя Филипп I.

Король этот был необычайно привлекательной личностью. Он был сыном Генриха I и русской принцессы Анны Киевской, единственной русской, которая когда-либо правила Францией.

Его мать – русалка из далеких русских степей с золотистыми волосами – принесла с собой как образ жизни восточной принцессы, так и богатства из «Тысячи и одной ночи». От нее он унаследовал необычайную красоту и страстный темперамент.

Она дала ему византийское имя Филипп – совершенно необычное для Франции, где короли чаще именовали себя Людовиками. Знаменитая славянская привлекательность Филиппа повергала бесчисленное количество женщин королевства в глубокую меланхолию и восхищала его тайных фавориток.

И этот высоченный блондин, сложенный, как нордический бог, и сильный, как медведь, в возрасте 15 лет женился на розовощекой кругленькой и маленькой голландке Берте, которая, будучи от природы румяной и упитанной, с годами стала непомерно полнеть, страдая от ожирения. Она родила ему двух детей, хотя и не без труда, – первый ребенок появился у нее лишь через восемь лет; Людовик и Констанция, как и мать, тоже с детства были склонны к полноте. [1]

Легко себе представить, что Филипп, большой почитатель красоты, как в свое время и его мать, получив призыв от графини Анжу, окунулся в мечты. Тем более что ослепительная красота Бертрады была у всех на устах.

Благородные господа и миннезингеры превосходили друг друга, воспевая ее прекрасные черные глаза, отливающие синевой черные длинные локоны, легкую походку и стройную фигуру, правильные черты ее лица. Любопытство короля вскоре достигло предела. Он поручил своим подданным объявить о визите вежливости под предлогом того, что уже давно хотел познакомиться с этой богатой и плодородной местностью. Осыпанный подобными лестными отзывами со стороны королевского двора, Фульк приказал своим людям сделать все, чтобы оправдать это доброе мнение.

Можно было бы иметь все основания посочувствовать несчастному благородному господину, которого ожидала отвратительная неблагодарность, если бы Фульк сам был приятным человеком. Но для этого ему многого недоставало. Его подданные дали ему прозвище «брюзга». Его называли также «задира» и «ворчун».

Первым в этом смог убедиться его брат Жоффруа – бородатый. Не удовлетворенный тем, что получил в наследство только Сантонь, в то время, как Жоффруа досталась львиная доля – Туррен и Анжу, неблагодарный от природы Фульк взял «быка за рога»: с мечом в одной руке и гербом в другой объявил брату войну. Будучи несомненно лучшим воином, он разбил Жоффруа в Бризасе, захватил его в плен и посадил за решетку. Тридцать лет Жоффруа размышлял над тем, какую роковую роль сыграл в его жизни отвратительный характер младшего брата, пока, наконец, не умер. Фульк, тем временем, занял его место.

Три первых жены графа Фульк (Бертрада была четвертой) также имели мало оснований для радости. Хильдегарда Боженси умерла от сильных побоев, полученных в припадке гнева ее мужа. Двум другим – Эннегарде Бурбон и Аренгарде Кастилон – пришлось не лучше. Фульк избавился от них более гуманным способом, дав возможность как той, так и другой подумать в монастыре о том, какое несчастье принесла им «нежная» забота мужа.

Поэтому было неудивительно, что гордая Бертрада, несмотря на свою красоту и сына, которого ей посчастливилось подарить своему мужу, не питала ни малейших иллюзий о том, что ее ждет через некоторое время: раньше или позже ее любезный Фульк предпримет что-нибудь против нее, а так как у нее не было желания ни провести остаток жизни в монастыре, ни распроститься с ней преждевременно, лишь одному Богу известно было, чем могло все закончиться! Так она пришла к мысли избежать неприятностей и обезопасить себя. При этом она страстно любила красивых мужчин, к числу которых ее омерзительный брюзга, к сожалению, не принадлежал.

Визит Филиппа в Тур действительно прошел с большим блеском. И Бертрада сразу же поняла, что не напрасно на него надеялась. Для обоих это стало любовью с первого взгляда: великан-блондин покорил сердце страстной Бертрады, а ее ослепительная красота разожгла в душе короля всепоглощающую страсть, которая продолжалась всю жизнь и от которой нельзя было избавиться.

В день визита уже в короткой беседе вспыхнули взаимные чувства.

– Я приехал по вашему приглашению – сказал Филипп… – и после того, как увидел вас, мое сердце принадлежит вам, но покорил ли я также и ваше?

– Мое принадлежит вам уже давно, – ответила Бертрада, как в свое время Клеопатра своему Цезарю, – но если вы хотите, чтобы я принадлежала вам целиком, вы должны меня похитить!

– Где и когда вам угодно! Я знаю, что уже не смогу жить без вас!

Он был человеком решительным, и с этого момента Бертрада не препятствовала ему ни в чем. Кроме того, он владел искусством актера. В церкви Сен-Жен вместе с Фульком Филипп освятил новый источник и поклялся ему в вечной дружбе, в то время как Бертрада, извинившись, что не сможет присутствовать на церемонии, готовилась к побегу. Затем состоялись официальные проводы. Король покинул Тур, чтобы возвратиться в Орлеан, где находился его двор. Когда Филипп после официальной торжественной церемонии прощался с хозяином дома, Бертрада со стучавшим сердцем и улыбкой на губах слушала несмолкавшие торжественные возгласы в адрес высокого гостя… Она знала, что вскоре вновь увидит Филиппа, поскольку он оставался от нее в непосредственной близости…

Он доскакал до первого моста через Беврон, где нашел убежище для своей прекрасной дамы. Бертрада, сказав, что намерена помолиться в ближайшем монастыре, под вечер покинула замок в сопровождении лишь двух горничных. Едва выехав из города, она пришпорила своего коня и стремительным галопом помчалась навстречу тому, кто в мыслях был уже ее возлюбленным.

И вскоре это действительно случилось, в шелковом шатре на берегу реки. Затем они провели любовную ночь под открытым небом, которую оба никогда не смогли забыть. На следующий день влюбленные поскакали бок о бок в Орлеан. Однако они не спешили – курьеры Филиппа должны были еще провести подготовку в королевском дворце, где спокойно проживала невинная Берта, ничего не подозревающая жертва своего ожирения и пристрастия к сладостям.

Король, обладавший тонкими чувствами, считал крайне нежелательной конфронтацию своей возлюбленной со спутницей жизни, с которой прожил вместе двадцать лет. Поэтому он сразу решил внести ясность в их отношения, и, пока он предавался любовным утехам в шатре с Бертрадой, его люди галопом мчались к королеве, чтобы объяснить ей, какая неудача в супружеской жизни ее постигла, поскольку король, хотя и неожиданно, но решительно ее покидает.