Прости, любимая

Виконт Астор вошел в гостиную Паркленд-Мэнор и почти сразу же почувствовал огромное облегчение. По крайней мере, леди Астор продемонстрировала безупречные манеры. Она подошла к нему, протянула руку и поприветствовала нового хозяина поместья. Три молодые девушки, похоже, тоже были неплохо воспитаны. Они встали при его появлении и сделали реверанс.

Однако прежде виконт успел беглым взглядом окинуть комнату и увидеть свою невесту. Ее внешность буквально потрясла виконта. Настоящая красавица – утонченные черты лица, восхитительные белокурые волосы, а фигура могла удовлетворить самым взыскательным мужским вкусам.

Две се сестры были гораздо моложе и ничего собой не представляли. Наверное, ему не правильно сообщили их возраст.

– Милорд, вероятно, произошла какая-то ошибка? – сказала леди Астор, на лице которой было написано недоумение. – Вы не можете быть тем кузеном моего покойного мужа, с которым я встречалась много лет назад. В то время вы были бы просто юнцом.

Виконт поклонился:

– Должно быть, вы имеете в виду моего батюшку, мадам. Есть определенное неудобство в том, когда тебя зовут точно так, как отца. Но моя мать настояла, чтобы меня в честь него назвали Джеффри. Судя по всему, вы не знали, что мой отец умер четыре года назад.

– Понимаю, какая это потеря для вас! – посочувствовала леди Астор, прижав ладони к груди. – Но, разумеется, я помню, что у покойного кузена был сын. Значит, теперь вы лорд Астор, сэр. Я рада знакомству с вами и искренне сожалею о той давней ссоре, которая на многие годы разлучила наши семейства. Признаться, мои девочки, как и я, горят желанием восстановить родственные связи. Разрешите представить вам моих дочерей, милорд?

– Почту за честь, – заверил ее лорд Астор. Он по очереди поклонился мисс Франсис Уилсон, мисс Арабелле и мисс Джемайме. Затем сел рядом с самой красивой из девушек и не разочаровался, когда представилась возможность вблизи рассмотреть ее лицо и фигуру. У нее были прекрасные, ласковые голубые глаза, а темные ресницы, густые и длинные, лежали на ее розовых щеках, словно опахала.

Она в основном молчала, но разве надо требовать слов от женщины, у которой такие необыкновенные глаза? Прихлебывая чай, лорд Астор уже представлял себе ту сенсацию, которую произведет ее появление в обществе в качестве его жены. А как приятно будет возить ее к портнихам и наряжать по последней моде!

Лорд Астор вел беседу исключительно с хозяйкой дома, а она пыталась втянуть в их разговор одну из младших дочек. такую маленькую, с копной темных волос, которая сидела на банкетке у окна и болтала ногами, однако виконт практически не замечал девушку. Не уделял он внимания и третьей сестре – худой, с темно-рыжими волосами, – которая молча уставилась на него. За последние две недели виконт несколько раз задавался вопросом: стоит ли ему забирать с собой в Лондон мать невесты и ее сестер? Сейчас у него появилось твердое убеждение, что в этом нет никакой необходимости. Младшие сестры еще слишком молоды для выхода в свет.

Но, разговаривая с леди Астор, виконт поймал себя на мысли, что несказанно рад тому, что у него такая красивая невеста, и если понадобится, он готов забрать с собой в столицу хоть дюжину ее сестер.

После чая леди Астор поднялась и предложила виконту проводить его в комнату, поспешно добавив, что в его распоряжении главная спальня, где он сможет отдохнуть с дороги и переодеться к обеду. Виконт поклонился девушкам и последовал за леди Астор, вполне удовлетворенный первым часом своего пребывания в Паркленд-Мэнор. Для себя он решил, что сегодня ограничится лишь светскими разговорами. А завтра с глазу на глаз побеседует с леди Астор и обсудит вопросы, касающиеся свадьбы, а также дальнейшей судьбы самой леди Астор и ее младших дочерей.

Глава 2

Арабелла сидела на лужайке возле конюшен и играла с колли по кличке Георг. В дом пса не пускали, потому что Франсис страдала аллергией на собачью шерсть. Тем не менее, Георг явно не был обделен человеческой любовью. Каждую свободную минуту Арабелла проводила на улице, а Георг радостно носился вокруг нее. Но сегодня девушка чесала пса за ухом, игнорируя его предложение встать и побегать. Ей не хотелось, чтобы ее видели из дома.

Арабелла оставила Франсис плачущей в гостиной. Сестра сидела с поникшим видом на софе, уткнувшись лицом в кружевной носовой платок. Леди Астор, которая пригласила Арабеллу в гостиную и сообщила, что чуть позже у нее состоится приватная беседа с лордом Астором, посоветовала Арабелле не приставать к Франсис и уйти. Наверное, ей хотелось поговорить со старшей дочерью наедине.

Арабелла понимала, что так расстроило сестру. Сейчас она рыдала еще безутешнее, чем в течение двух последних недель, осознав, что перспектива замужества для ее сестры теперь более угрожающая, чем была раньше.

Со вчерашнего дня Арабелле и самой хотелось плакать, и она непременно так и поступила бы, если бы считала, что и впрямь можно успокоить себя, всхлипывая и заливаясь слезами. Из своего маленького опыта Арабелла знала, что от всхлипываний болело в груди, а от слез закладывало нос, что, в свою очередь, вызывало появление на лице и шее ярких красных пятен. Нет, плакать она не будет. Не будет жаловаться или как-то по-другому выказывать матери и сестрам, какой несчастной видится ей теперь ее судьба. Она не вправе не щадить их чувства.

Как она может выйти замуж за лорда Астора? Выяснилось, что он отнюдь не старик, а молодой мужчина, старше ее лет на десять. И – что хуже всего – очень симпатичный мужчина. Не слишком высокий – чуть выше среднего роста, – но стройный, с мужественным, красивым лицом и блестящими темными волосами. На таких, как он, женщины непременно обращают внимание, даже если рядом с ними полно поклонников.

Однако самое страшное, пожалуй, заключается в том, что он уверенный в себе мужчина с большим жизненным опытом. Это чувствовалось во время общения с ним вчера вечером. Лорд Астор разговаривал с мамой на самые разнообразные темы, много рассказывал о Лондоне и Европе. Его окружала какая-то волнующая аура, но объяснить все это словами Арабелла не могла.

Например, то, как виконт смотрел на Франсис. Казалось, он с восторгом оценил ее с первой же минуты знакомства и не сомневался в том, что она ответит ему взаимностью. А вот на нее, Арабеллу, он совсем не смотрел, явно считая ее неинтересным ребенком, не заслуживающим его внимания. И хотя вчера Арабелла говорила раз в десять больше, чем Франсис, она готова была поклясться, что виконт пропустил мимо ушей все ее слова и удостоил всего лишь одним мимолетным взглядом.

Поэтому перспектива замужества теперь и представлялась Арабелле очень мрачной. В его обществе она будет вечно ощущать все свои жуткие недостатки. Ее всегда будет терзать то, что она выглядит девчонкой, что она такая маленькая и полная, что у нее круглое и детское лицо. А в разговорах с ним она будет чувствовать себя невеждой.

«Боже мой, – подумала Арабелла, гладя по животу Георга, который радостно махал лапами, – я не смогу чувствовать себя спокойно с лордом Астором! А ведь я ждала от этого брака в первую очередь спокойствия, и с пожилым человеком так оно бы и было. Подле него я не ощущала бы себя такой ущербной».

Но рядом с виконтом она будет постоянно страдать от сознания того, что он смотрит на нее в лучшем случае с безразличием, а в худшем – с отвращением. Конечно, хотелось бы произвести на него впечатление, но даже в самых своих смелых мечтах Арабелла понимала, что ни за что на свете не сможет вызвать у виконта восхищение.

Ах, как же ей в эту минуту хотелось, чтобы замуж за него вышла Франсис! Она, по крайней мере, была так же красива, как и он. Конечно, жизненного опыта у нее было не больше, чем у самой Арабеллы, но для Франсис это не имело бы значения. И брак между сестрой и лордом Астором был бы равным, поскольку они прекрасно подходили друг другу. Они были бы счастливы вместе. Лорд Астор гордился бы своей женой. Ведь вчера Арабелла своими глазами видела, как он восхищался Франсис.