Когда он вернется

Глава 17

Изабел обернулась на звук шагов. К ним решительно приближался Аласдер.

– Ты уверена, что не хочешь еще раз подумать над моим предложением, дорогая? – спросила Патриция. – Твоё общество мне правда будет очень приятно. Ты ведь останешься со мной, Изабел?

Изабел улыбнулась.

– Вы так добры, – сказала она, и неожиданно у нее на глазах выступили слезы. Она погладила Патрицию по руке и встала, глядя на Аласдера. Изабел не чувствовали себя ни храброй, ни дерзкой. Сожаление – вот что она ощутила. А еще печаль.

Аласдер был одет так же, как накануне вечером, – в камзол, жилет и брюки. На корабле на нем обычно были лишь рубашка и бриджи. Иногда Изабел видела, как он стоит на носу, а ветер с океана треплет его рубашку. Один раз рядом с ним сидела кошка Генриетта, и оба они внимательно смотрели на бесконечное движение волн. Воспоминание об этой трогательной сцене надолго останется в ее памяти.

Без бороды Аласдер выглядел другим человеком. Капитан, командовавший «Стойким», был совсем не похож на этого хорошо одетого джентльмена. Она никогда не будет подходящей женой для такого человека, а вот капитан чем-то трогал душу Изабел, вызывал восхищение и еще какие-то чувства, которым она не смела дать определение.

Ее капитан был удивительно человечным. Временами высокомерным и, конечно же, упрямым, но он был добр к ней и заботлив.

Возможно, со временем она сможет говорить о нем в беседе со знакомыми ей замужними женщинами. «Я была замужем за привлекательным мужчиной с глазами голубыми, как небо, – будет она им рассказывать. – Это был человек чести, и он был мне предан». И эти воображаемые женщины будут кивать, но вряд ли ей поверят.

Аласдер подошел, и она увидела чернильное пятно на указательном и большом пальцах. Значит, он уже отказался от наследства.

«Уходите, Макрей».

Изабел опустила глаза, не зная, как произнести эти слова, которые, возможно, будут самыми трудными в ее жизни.

– Я хочу вернуться в Шотландию, – сказала она, прежде чем Аласдер успел заговорить. – Вы обещали отвезти меня туда, куда я захочу. Отвезите меня домой, Макрей. Я хочу пережить свой позор у себя на родине.

– Ты считаешь позором быть моей женой? – Его голубые глаза сверкнули, и выражение лица стало жестким.

– Мы не женаты, Макрей. Во всяком случае, для англичан. Мне стало известно, что в Англии не признаются браки, заключенные в Шотландии.

Изабел хотела уйти, но он схватил ее за руку.

– О чем ты говоришь?

– Вам была нужна свобода, Макрей. Вы получили то, что хотели. Забирайте ее.

Отвергнутый собственной женой, Аласдер с досадой обернулся к Патриции.

– Это правда? Она кивнула.

– К сожалению. Так что и аннулировать ничего не надо, Аласдер.

– В таком случае пригласите священника. – Что за глупость этот дурацкий английский закон, подумал он.

Аласдер догнал Изабел и снова схватил ее за руку. Она вздрогнула.

– Я сделал тебе больно? – испугался он.

Она взглянула на него и тут же отвернулась. Ее глаза были полны слез, щеки и нос покраснели.

Сегодня Изабел была в своем голубом жакете, а не в чем-то чужом и слишком открытом, и Аласдер был этому рад. Он повернул ее к себе и посмотрел в глаза.

– Что может заставить тебя говорить, Изабел?

Но она молчала.

Он обхватил ладонями ее лицо, наклонил голову и ска зал у самых ее губ:

– Что мне сделать, Изабел, чтобы ты заговорила? Нельзя же, чтобы ты повторяла только то, что говорю я. А может быть, – Аласдер дотронулся пальцем до ее нижней губы, – заставить тебя говорить как-то иначе? Поговори со мной, Изабел, и я проглочу твои слова, так что их никто никогда не услышит.

Он прикоснулся губами к ее губам, без всякого нажима, просто чтобы почувствовать их. Кожа лица под его пальцами была словно нежный шелк из Китая, только она была теплой и живой. Неподвижные мягкие губы были такими же безыскусными и интригующими, как и сама Изабел.

– Предполагается, что я должна быть благодарна вам за разрешение самой распоряжаться своими словами? – язвительно спросила она и отстранилась. – Я могу говорить все, что хочу, Макрей. Но я должна думать о последствиях.

– Разумеется, – согласился он. И снова наклонился, чтобы еще раз коснуться ее губ и тем самым проверить, не поцелуй ли может развязать ей язык. – Но последствия твоего молчания могут быть еще более серьезными. Я намерен целовать тебя всякий раз, как ты будешь отказываться отвечать.

– Почему?

– Потому что я давно этого хочу. Разве это недостаточная причина?

Ее ресницы затрепетали, а потом она сказала:

– Я не буду вашей любовницей, Макрей.

– Тогда останься моей женой. – Он коснулся губами ее щеки.

– В Англии мы не женаты.

– Эта новость тебя радует?

– Нет, – выдохнула Изабел, и это признание вдохновило Аласдера еще на один поцелуй.

Их не могут видеть из окон дома, улыбаясь, подумал он. Ну что ж! Аласдер Макрей собирается овладеть своей женой в саду. Однако разум возобладал. Здесь он не Макрей, и она ему не жена.

Аласдер смотрел на ее прелестное лицо. Глаза Изабел были прикрыты длинными пушистыми ресницами, щеки порозовели. Опять она молчит, подумал Аласдер. И тихо и очень серьезно он произнес слова, которые ему еще ни когда в жизни не приходилось говорить:

– Выходи за меня замуж, Изабел.

Она отступила назад. Ее руки опустились. Сейчас ее молчание не удивило его. Не удивило и то, что Изабел словно вдруг оказалась где-то далеко от него, а здесь осталась лишь ее оболочка. Он и раньше замечал за ней подобное.

– Выходи за меня замуж, Изабел, – повторил он.

– Зачем?

Ее сдержанность неожиданно передалась ему. Аласдер хотел знать, почему в ее глазах иногда появляется печаль, а иногда – раздражение. Почему она начинает дрожать, когда он стоит рядом. О чем думает, когда молча смотрит вдаль, на море, и почему ее лицо превращается в маску, когда она смотрит на него?

Конечно, любопытство не может быть основой для брака. Однако Аласдер чувствовал, что они связаны какими-то невидимыми нитями, которых ни он, ни она до конца не понимают. И связывает их не только фиктивный брак по приказу Драммонда и не их общая любовь к Гилмуру, а что-то и еще. Но Аласдер не мог сказать ей это, равно как не мог объяснить и свое неожиданное смущение.

– Ты знаешь, как я просыпаюсь утром, – сказал он, избегая объяснений. – К тому же наши с тобой беседы просто восхитительны, – не без сарказма добавил он.

Изабел не отвела взгляд. По закону они не были женаты ни в Англии, ни у него на родине. Просто у них было что-то общее. Оба они были беженцами из страны, которая вырастила ее и сделала нищим его. Но Аласдеру вдруг захотелось большего, а объяснить этого Изабел он почему-то не мог.

– Так что ты выбираешь, Изабел? Шотландию или Англию? Ты станешь моей женой?

– У женщин нет выбора – быть счастливой или нет.

– А что может сделать тебя счастливой, Изабел?

– Возможность быть приличной женщиной. Мы уже муж и жена, Макрей. По закону Шотландии. А как поженились ваши родители?

Они смотрели друг на друга не отрываясь, и Аласдер пыл поражен тем, какие она вызывала в нем эмоции. Похоть, стыд, гнев, смущение...

– По постановлению церковного совета, – признался он.

– Считать, что закон Шотландии недействителен, Макрей, означает совершить предательство. Что подумал бы об этом Ворон?

– К моему отцу это не относится. Во всяком случае, я не хочу об этом говорить, когда целую свою жену.

Губы Изабел раскрылись навстречу его поцелую. Всего один поцелуй, подумал он, а она уже научилась заманивать его в ловушку. А ее руки уже обнимали его за шею. Аласдер нежно привлек ее к себе.

Интересно, как скоро он сумеет организовать еще одну церемонию бракосочетания?