Любовь и поцелуи

— Но это несправедливо! — запротестовала Арилла. — Я совсем не сварлива! Это все потому, что я люблю тебя, так люблю… и хочу, чтобы ты жил в достойном тебя богатом поместье!

— Мне почему-то кажется, что именно я должен говорить тебе это. Но вместо этого я дам своей милой женушке любовь и поцелуи, и если этого окажется недостаточно, ты сбежишь от меня с лордом Рочфилдом!

Оба рассмеялись, и девушка, обняв Гарри, объявила:

— Знаешь ведь, что я никогда, никогда тебя не покину, и даже если надоем, все равно никуда не уйду и буду следовать за тобой! Не могу представить жизнь без тебя!

— Я тоже, — кивнул Гарри. — Думаю, нам обоим повезло!

Он снова начал целовать ее, и обоим стало уже не до слов.

Когда настал день свадьбы, на небе ярко сияло солнце, и Арилла посчитала это добрым знамением.

Гарри больше не жил в Излингтоне, поскольку считал, что люди будут шокированы тем, что теперь, когда он выздоровел, они продолжают жить под одной крышей.

Ложась спать, девушка считала часы и минуты, оставшиеся до того дня, когда они наконец будут вместе и больше никогда не расстанутся.

Венчание должно было происходить в церкви Святого Георгия на Гановер-сквер, в полдень. Сам принц-регент обещал приехать, а шафером жениха, конечно, был Чарльз.

Об убранстве церкви, за которое по обычаю платил жених, на этот раз позаботились Чарльз и Энтони. У них были большие загородные поместья, откуда в Лондон прислали цветы и садовников, которым было поручено их расставить. Букет невесты из белых орхидей и ландыша тоже прибыл из поместья Чарльза.

И восхищаясь искусной аранжировкой цветов, Арилла не могла не подумать о том, что букет ничего не стоил Гарри. Ее свадебный наряд получился таким роскошным, что Арилла почти стеснялась его, однако сознавала, что оно лучше всяких рекомендаций продемонстрирует умение и вкус модистки. Глядя на свое отражение в зеркале, Арилла не сомневалась: это платье станет предметом зависти каждой женщины!

Поскольку ее считали вдовой, наряд был сшит не из белой, а из серебряной ткани, вышитой мелкими стразами, а вместо вуали она надела маленькую шапочку в тон платью. К счастью, ей не пришлось волочить за собой длинный тяжелый шлейф. Шагая по проходу, Арилла чувствовала на себе взгляды собравшихся. Лайза была права! После сегодняшнего дня все невесты станут заказывать наряды только у нее!

Столько всего нужно было сделать, что только в самый последний момент Арилла вспомнила о посаженном отце! Кто будет вручать невесту жениху?!

— Как глупо, что я не подумал об этом! — досадовал Гарри. — Я попрошу его королевское высочество!

— Но как можно! — ахнула девушка. — Что, если он откажется?

— Какая разница? Придется попросить кого-нибудь другого, только и всего! Не беспокойся, принц очень любит подобные вещи! Вот увидишь, все будет в порядке!

Арилла чувствовала себя так, словно волшебная сказка стала явью! Подумать только, сам наследник престола будет ее посаженным отцом! Несомненно, это вызовет потом немало злобных и завистливых замечаний, но она их уже не услышит. Как только новобрачные покинут город, никто, кроме Чарльза, не будет знать, куда они направились.

— Я намекнул, — сказал Гарри Чарльз, — что вы собираетесь за границу. Все полагают, что лучшего места для медового месяца, чем Париж, не найти.

— Прекрасная идея, — согласился Гарри, — но ты не должен никому говорить, где мы скрываемся в действительности. Иначе им придет в голову навестить нас, а стоит кому-нибудь увидеть, в каком состоянии находится дом, всем сразу станет ясно, что у Ариллы нет ни гроша!

— Можешь довериться мне, — отозвался Чарльз, — и говоря по правде, я считаю, что вы оба просто молодцы! Немало мужества требуется на такой поступок, и сам я, возможно, не решился бы на такое!

— Решился бы… будь твоей невестой Арилла! — воскликнул Гарри с улыбкой, и при этом в глазах его сияла такая любовь, что Арилла едва не заплакала. Сам епископ Лондонский венчал их, и Арилла во время церемонии истово молилась Господу, прося его и усопших родителей помочь ей сделать Гарри счастливым.

Ни один человек не отважился бы на то, что делает он, повторяла девушка про себя, и дай Бог, чтобы нам помогла та Божественная Сила, присутствие которой я чувствую всякий раз, когда он целует меня!

Жених и невеста выглядели сияющими и радостными, когда шли вместе по церковному проходу, и даже у самых суровых, умудренных опытом женщин сжимались сердца и глаза неожиданно влажнели.

Позже Чарльз уверял, что никогда еще не присутствовал на столь веселом свадебном приеме, где слышалось бы так много смеха. Казалось, на всех подействовала аура любви и счастья, исходившая от новобрачных. Принц-регент произнес остроумную речь, которой наслаждался сам не меньше окружающих, и Гарри в ответной речи выказал не только ум, но и ухитрился сердечно поблагодарить гостей за доброту и щедрость с такой искренностью, что согрел души всех присутствующих.

Только Арилла и Чарльз знали, что при этом он имеет в виду великолепную выставку подарков, устроенную в Китайской комнате. Денег, вырученных за их продажу, хватит надолго!

Наконец, усевшись в экипаж, позаимствованный у отсутствующего лорда Барлоу, Арилла поинтересовалась:

— Куда мы едем? Я хотела раньше спросить, но забыла.

— Проведем еще одну роскошную ночь в Излингтоне, — ответил Гарри, — Я заставил слуг поклясться, что они и близко не подойдут к спальне, так что мы сможем остаться одни. Будем есть восхитительную еду, спать на мягкой постели, а уж завтра начнем сражаться со всеми трудностями и бедами, которые ждут впереди.

— Ты… очень их страшишься? — вырвалось у Ариллы.

— Ничуть, ведь у меня есть ты!

Он не припал к ее губам, как ожидала Арилла, но вместо этого перецеловал все ее пальчики, а потом и ладошку.

Единственное, что им пришлось купить, было его обручальное кольцо. Сама Арилла надела кольцо матери, но Гарри все-таки заявил, что прикует ее к себе всеми парламентскими актами и амулетами, существующими в мире, на тот случай, если ей вздумается сбежать.

— Можно подумать, мне это когда-нибудь придет в голову, — запротестовала она.

— Ты так прекрасна, так совершенна, что, боюсь, найдется немало мужчин, подобных Рочфилду, которые захотят отнять тебя у меня, — со вздохом сказал Гарри и начал властно, требовательно целовать ее, давая понять, что совсем не шутит. Но Арилла и сама хотела, чтобы Гарри защищал ее, оберегал и вечно держал в плену своей любви.

Они вернулись в Излингтон и, поблагодарив кучера и лакея, взяли с них обещание никому не рассказывать, где провели ночь новобрачные. Дверь открыла Роза. Они вошли в гостиную, трогательно украшенную цветами, купленными прислугой на свои деньги. Гарри сжал Ариллу в объятиях, но тут же слегка отстранил:

— Теперь я хочу взглянуть на свою жену. Неужели это правда, и ты моя?

— Об этом я все время спрашиваю себя, — шепнула Арилла.

— Я люблю тебя! Уверен, что, знай люди правду, они посчитали бы нас безумными и легкомысленными, но я не боюсь будущего и не желаю, чтобы ты страшилась чего бы то ни было.

— Но я так счастлива, став твоей женой, что не могу даже думать ни о чем другом.

— Я тоже, — кивнул Гарри, — и именно поэтому не собираюсь больше ждать, дорогая! Я должен показать, как люблю тебя!

Они рука об руку поднялись наверх, и Гарри помог жене снять подвенечное платье. До обеда оставалось не менее трех часов, и Гарри, зная это, уложил Ариллу на постель.

— Я так мечтал об этом, — выдохнул он, целуя ее. — Не бойся, я буду очень нежен, моя маленькая невинная невеста, и не хочу пугать тебя или причинять боль.

— Ты не способен на это, — покачала головой Арилла. — Я люблю тебя и от любого твоего прикосновения меня словно пронизывают солнечные лучи. — И вздохнув, мечтательно попросила: — Я хочу, чтобы ты целовал меня, снова и снова, всегда… и никогда не уставал.

Гарри сдавленно рассмеялся и исполнил ее желание, и внезапно Божественный Свет озарил влюбленных, и его сияние окутало их. Арилла услышала пение ангелов, как раньше в церкви, и весь мир куда-то исчез. Остались лишь руки Гарри, его губы и их любовь, которая превратила их в единое целое и перенесла в самое сердце дневного светила.