Бедная Настя. Книга 4. Через тернии – к звездам

— Я приехал, чтобы обсудить с вами мое собственное, — задиристо ответствовал Корф, напоминавший сейчас самоуверенного и отчаянного подростка.

— Скажите, Владимир, — покачал головой князь Петр, — благоразумие вам вообще не свойственно или вы так глубоко скрываете его, что догадаться об этом не представляется возможным?

— Наоборот, — лихо отбил удар Корф. — Сегодня я разумен, как никогда, и вы сразу поймете это, если соблаговолите выслушать предложение, с которым ваш покорный слуга явился к вам.

— Так говорите же, — с некоторым раздражением бросил князь Петр. — Дело, что мы обсуждали с вами вчера, — серьезное и не терпит отлагательств. А посему довольно политесов и самовосхвалений.

— Похоже, долгое отсутствие среди живых сделало вас мизантропом, — едко сказал Корф, чувствуя, что его благодушие начинает потихоньку испаряться.

— Вы намерены говорить или будете продолжать упражняться в изящной словесности? — нахмурился князь Петр.

— Хорошо, — кивнул ему Корф, — как скажете… Итак, вы требуете немедленного замужества для своей дочери, я говорю о Елизавете Петровне. А я, в свою очередь, прошу вас отозвать свое требование ради другой вашей дочери, которой я намерен подписать вольную в случае, если мы договоримся.

— О чем вы? — смутился князь Петр.

— О Полине. Или Анастасии, если вам так угодно ее называть, — с легким поклоном ответил Корф.

— Откуда вам это известно? — побледнел князь Петр.

— Ваша супруга явилась ко мне с просьбой увезти вашу предполагаемую дочь и продать ее подальше от этих мест, — объяснил Корф.

— Маша?! — князь Петр выглядел растерянным. Новость застигла его врасплох. — Как она могла?..

— Да неужели подобные поступки княгини вам в удивление? — улыбнулся Корф, не заметив, как недобро сверкнули глаза князя. — Но я бы не хотел обсуждать сейчас с вами эту надоевшую всем тему. Я прошу вас немедленно обсудить мое предложение и покончить со всеми недоразумениями, что существуют между нами и нашими семьями.

— Вы шантажируете меня? — с тихой угрозой спросил князь Петр.

— Долг платежом красен, — пожал плечами Корф. — Однако я не держу на вас зла за свое разрушенное счастье и готов идти вам навстречу. Давайте договоримся, и сегодня же Полина переедет к вам.

— Я не веду переговоров с бесчестными людьми! — вскричал князь Петр.

— Боже! — вслед за ним повысил тон и Владимир. — До каких пор я буду терпеть оскорбления и не пытаться ответить ни них?!

— Вам не нравится отзыв, который я дал вам? — не унимался князь Петр. — А как иначе я могу назвать того, кто предлагает мне купить честь одной моей дочери, заплатив за свободу другой?

— Я не торгую детьми! — сорвался Корф. — Я прошу вас подумать о счастье своих дочерей и оставить меня в покое. Раз и навсегда!

— Видел бы Иван, до чего докатился его сын — дуэлянт, насильник, шантажист! — патетически вознес руки к небу князь Петр.

— Я?! — побелел Владимир, и кровь ударила ему в голову. — Вы не желаете мира? Что ж, я отвечу на вызов… Обещаю — вы не получите ничего! На Лизе хоть сами женитесь! А Полина… Пожалуй, я приму совет вашей женушки и отправлю ее к чертям подальше, так что и следов не найдете!

— Вы — негодяй, Владимир! — князь Петр сжал кулаки.

— Я — всего лишь зеркало, — холодно сказал Корф. — Внимательно посмотритесь в него, что вы там видите, князь? Прощайте и после полудни можете слать ко мне секунданта.

— Постойте, — вдруг спохватился князь Петр, — постойте, Владимир, не горячитесь! Кажется, я совершенно потерял голову, не уходите! Давайте успокоимся и попробуем еще раз начать этот разговор.

— К чему? — сухо спросил Корф.

— Я даже не знаю, что на меня нашло, — принялся оправдываться князь Петр. — Я прошу вас: не делайте того, что обещали. Моя душа и так разрывается на части. Но Настя… Это тот грех, который я должен искупить. Я не могу подвергать девочку еще большим мучениям, чем ей довелось испытать.

— Так за чем же дело встало? — недоверчиво повернулся к нему Корф, все это время через плечо слушавший откровения Долгорукого.

— Дайте мне время, — умоляюще произнес князь Петр, — мне надо все обдумать… Слишком многое свалилось на меня, и так трудно сразу развести сплетение проблем, одолевших мою семью…

— Вы даете мне отсрочку по приговору? — усмехнулся Корф.

— Я прошу вас дождаться моего ответа, — прошептал князь Петр.

— Хорошо, — кивнул Корф. — В отличие от вас, я не намерен устанавливать слишком строгие временные рамки, но все же прошу вас дать мне знать до вечера. У меня есть и свои планы, и я намерен полностью их осуществить.

Долгорукий кивнул ему и проводил до двери…

Произошло то, чего он боялся. Оттого и просил Настю… Полину держать все втайне от хозяина. А Мария опять нанесла ему удар в спину… Она не оставляла его — преследовала и настигала, опережала и устраивала ловушки. Она играла с ним и мучила его. Есть ли предел ее дьявольский хитрости и изворотливости?! Будет ли конец его несчастьям и воцарится ли мир в их многострадальной семье?..

Князь Петр буквально ворвался в гостиную, вызывающе громко хлопнув дверью.

— Петенька, да на тебе лица нет! — умильным голосом заметила Долгорукая, вынужденная обернуться на резкий, взрывной звук.

Она впервые за все эти дни села за рояль и принялась музицировать. Делала княгиня это не слишком виртуозно, но для домашних вечеринок и игры с детьми в четыре руки выходило вполне сносно и даже прелестно. Появление мужа отвлекло ее от такого времяпровождения, к сожалению, подзабытого, но всегда приятного.

— Что случилось, ты не болен? — Долгорукая с видимой неохотой оторвалась от своего занятия.

— Да, я болен, болен, — страшным голосом сказал князь Петр. — Я болен неизлечимо, болен тобой! Ибо это — единственная болезнь, от которой нет лекарства и нет спасения.

— Но, Петя… — ничуть не смутилась Долгорукая.

— Молчи! Не говори ни слова! — князь Петр медленно пошел ей навстречу, надвигаясь неумолимо и с ужасным видом. — Кто позволил тебе приезжать к Корфу?! Как ты посмела требовать от него избавиться от Насти?!

— Я — мать! — гордо сказала Долгорукая. Она не выглядела ни испуганной, ни виноватой. — И я защищаю своих детей! Твоя приблудная дочь меня не волнует. Но никто, слышишь, никто из наших детей, законных наследников рода Долгоруких, не пострадает от твоей бредовой идеи ввести в наш дом самозванку!

— Кажется, я поторопился отпереть твою комнату! — зарычал князь Петр.

— Ты поторопился обидеть наших детей в пользу безродной рабыни и нищенки, даже не удосужившись получить сколько-нибудь весомые доказательства ее россказней! — в тон ему закричала Долгорукая.

Князь Петр рассмеялся.

— Больше тебе не удастся ни в чем помешать мне! Теперь ты и рта не раскроешь, и с места не двинешься!

Долгорукая саркастически усмехнулась.

— Ты прикуешь меня цепями к стене в подвале и зальешь горло раскаленным оловом?

— Нет, — спокойно покачал головою князь Петр, буквально прижимая ее к роялю и протягивая руки к горлу жены, — я поступлю проще. И быстрее. Я убью тебя!

— А-а-а! — дико закричала Долгорукая.

Но отбиваться ей не пришлось — князь Петр внезапно замер, лицо его перекосилось на правую сторону, и он рухнул на пол без движения в какой-то странной, скрюченной позе, словно окаменел…

— Где я? Что со мной? — слабым голосом спросил Долгорукий, открывая глаза.

— Дома, — мягко сказал доктор Штерн, проверяя пульс на его руке. — Вы по-прежнему дома, со своей семьей. Не волнуйтесь, вы просто немного перенервничали. Все-таки свадьба — это так хлопотно, тем более для родителей.

— Лиза? — обрадовался князь Петр.

— Лиза? Разве вы запамятовали? Андрей Петрович и княжна Репнина венчаются скоро, и я премного благодарен вам за приглашение. Давеча получил его, — удивился доктор Штерн, отпуская его руку. — Пульс отличный. Думаю, еще немного, и вам можно будет вставать. Вы поразительно быстро пришли в себя после удара, что еще раз говорит о недюжинном здоровье. Надеюсь…