Радуга до небес

Она привыкла думать о нем с трепетом и почтением и не видела в нем мужчину. Барри подбадривал ее, когда это было необходимо, вселял надежду, когда падала духом, помогал советом.

Он казался Диане скорее священником, исповедующим какую-то новую, чудесную религию, у которого всегда, если есть необходимость, можно найти слова утешения и поддержки.

И вдруг с удивлением обнаружила, что перед ней настоящий мужчина, отнюдь не лишенный привлекательности.

Никогда она еще не видела его таким веселым.

За ужином он смеялся и поддразнивал ее, а Лоэлия с Джеком лишь подливали масла в огонь, вынуждая Диану, в свою очередь, подшучивать над Барри, пока наконец вся компания не заливалась веселым дружным хохотом.

«Какой же он милый!» — думала про себя Диана, наблюдая, как Барри укрощает строптивого пони.

При этом он смеялся, суровые черты его лица смягчались, и Барри казался совсем мальчишкой.

Диана поняла наконец, что присущая ему сдержанность, которая поначалу так пугала ее и даже вызывала в ней какие-то неприятные чувства, вызвана лишь тем, что большую часть жизни Барри пришлось прожить в одиночестве.

Должно быть, долгое время лишь туземцы были его единственными соседями.

— Расскажи мне о Барри, — попросила она Лоэлию. — Кто его родители? Что побудило его начать заниматься старинными рукописями?

— Его отец, — начала свой рассказ Лоэлия, — был офицером индийской армии, а мать считалась одной из красивейших женщин своего времени. Барри родился в Индии, а потом, естественно, его отправили в Англию. Такова уж была незавидная доля детей, рожденных вдали от родины.

Несколько лет спустя мать, которую он боготворил, сбежала с офицером, служившим под командованием его отца. Отец был вне себя от горя, однако огромным усилием воли заставил себя не показать вида, насколько ему тяжело.

В то время развод считался делом постыдным и грешным. Домбар-старший, будучи добрым христианином, отказался разводиться со своей женой. И в течение многих лет продолжалась трагедия этой семьи.

Офицеру, с которым бежала мать Барри, естественно, пришлось оставить свой полк, а вернуться домой и открыто жить с замужней женщиной он не мог.

Они отправились в Токио, где несколько лет назад оба погибли во время землетрясения.

— Значит, Барри знал свою мать? — спросила Диана.

— Да, — ответила Лоэлия. — Вообще вся эта история ужасно грустная. Видишь ли, мать Барри была по-своему сильной личностью. Если уж она решилась на такой поступок ради любви.

К своему законному мужу она не испытывала особо сильных чувств, а вот того, с кем сбежала, любила горячо. К сожалению, этот офицер так и не смог избавиться от чувства вины за свой неблаговидный поступок и постоянно сожалел о том, что случилось.

Так или иначе, он ужасно обращался с матерью Барри: унижал ее и словом, и кулаком — в общем, вел себя отвратительно. И все-таки она любила его.

Барри никогда не заводил с нами разговора на эту тему, а вот люди, знавшие его мать, частенько рассказывали об этом.

Родственники отца пробовали хоть как-то повлиять на ход трагических событий. Они упрашивали мать уйти от этого человека, но она отказалась. Мне кажется, что, несмотря ни на что, она была по-своему счастлива. Видимо, лучше жить как на вулкане, чем не жить вообще.

В конце концов это была ее судьба, и она подчинилась ей до конца. Вскоре отца Барри назначили губернатором одной небольшой индийской провинции.

Закончив школу, Барри отправился туда и проводил там почти все время. Но разразилась война. Впрочем, до того как покинуть Индию, он успел понять и полюбить ее.

Настоящее образование он получил именно перед войной, в те годы, что провел со своим отцом. Этот человек в отличие от большинства англичан, занимавших такие же посты, взял на себя труд хорошенько изучить положение дел во вверенной ему провинции, по-настоящему понять тот народ, которым ему довелось управлять, в общем, постичь тонкую душу людей Востока.

Именно тогда Барри и познакомился с одним из величайших индийских философов столетия. Это был древний старец, сейчас его уже нет в живых. В Барри он нашел самого талантливого своего ученика.

Он заразил парнишку идеей донести до европейцев философию Востока, самую глубокую и мудрую.

— А что стало с отцом Барри? — перебила подругу Диана.

— Он умер через три года после того, как закончилась война. В Индии он был человеком глубоко уважаемым, так как многое сделал для этой страны. Мне кажется, он обожал своего единственного сына, однако перенесенное горе ожесточило его сердце, и отец никогда не показывал мальчику, как сильно его любит.

Вот откуда у Барри невероятное чувство самообладания. С детских лет не знал он ни любви, ни ласки. Мать свою он увидел уже в зрелом возрасте, но встречался с ней крайне редко.

И теперь, мне кажется, Барри опасается любви. Всю свою жизнь он видел только ее неприглядные стороны.

— С самого детства у него сложилось глубокое предубеждение против этого чувства, а уж отец постарался воспитать своего сына невосприимчивым к нему. Многим женщинам нравится Барри, чего отнюдь не скажешь о нем.

В этот момент к ним подъехал сам Барри.

— О чем это вы так серьезно разговариваете? — поинтересовался он.

Диана улыбнулась:

— Вы бы очень удивились, если бы узнали.

— Ну, тогда наверняка обо мне, — расхохотался он.

— В каждой шутке есть доля правды, — вмешалась Лоэлия. — Ну да ладно, пора идти обедать. Диана, должно быть, уже умирает от голода. Скажите, пожалуйста, Джеку, что мы его ждем.

Барри тут же поскакал выполнять ее просьбу, и пару минут спустя друзья вернулись вместе. Джек подхватил жену под руку.

— Замерзла, дорогая? — спросил он. — Нужно было и самой поездить верхом.

Лоэлия лишь покачала головой. Они направились к дому, свистом подозвав собак, охотившихся за кроликами.

— Я собираюсь завтра утром покататься верхом. Может быть, поедем за компанию? — спросил Барри Диану.

— У меня с собой нет одежды для верховой езды, — ответила Диана.

— Можешь взять мою, — предложила Лоэлия. — Мы ведь примерно одинаковые. Помнишь, как-то в Лондоне я надевала твою амазонку, когда Джеку зачем-то понадобилось, чтобы я непременно поездила на гунтере, которого он собирался купить?

— Ах да, помню! — воскликнула Диана. — В таком случае я с удовольствием покатаюсь завтра верхом.

— Вот и отлично! — просиял Барри. — Поднимемся в горы. Там со стороны Херефорда целую милю дорога идет прямо. Вам она придется по душе.

— А что будем делать сегодня после обеда? — поинтересовалась Лоэлия. — Мы пока что ничего не придумали. Какие предложения, Барри?

— Мне нужно будет немного поработать, — ответил он. — Пойдемте после обеда со мной в замок. Я вам покажу первые главы из нашей с Джеком книги. Правда, мне еще осталось кое-что откорректировать.

После обеда все последовали предложению Барри и отправились в замок. Дул холодный ветер. Щеки Дианы покрылись ярким румянцем, и она была очень довольна, что надела толстое шерстяное пальто.

«Слава Богу, за городом можно носить все, что душе угодно. За модой здесь никто не гонится», — думала она, надевая его.

Покупать новые вещи ей уже становилось не так легко.

Весело переговариваясь, компания бодрым шагом направилась к замку.

Наконец добрались до ручья, где Диана сидела на поваленном дереве в тот летний день несколько недель спустя после самоубийства отца, когда Барри нашел такие нужные слова, чтобы утешить ее.

Она знала — он тогда ничего не сказал Лоэлии и Джеку об их встрече, и когда компания проходила мимо этого места, Диана улыбнулась ему заговорщицкой улыбкой.

Встретившись с ней взглядом, Барри улыбнулся в ответ.

«Молодец!» — тихонько прошептал он.

"Вернувшись домой после прогулки верхом, Диана долго нежилась в горячей ванне. В последний раз она каталась на лошади очень давно, и теперь все тело ломило с непривычки.