Волшебная река

О'Брайен чувствовал, что они готовы броситься в объятия друг друга.

– Я рад этому, Индия, – сказал он в замешательстве.

– Коннор… вы простите меня за то, что я считала вас жестоким и бездушным?

– Осторожней. Еще немного, и я покажусь себе миролюбивым поклонником поэзии…

Индия, смеясь, положила голову ему на плечо.

– Черт возьми, не представляю вас сидящим в пыльной библиотеке. Уткнувшимся в Китса или Теннисона. Если вы читали «Прорыв легкой кавалерии», это еще не значит, что вы – поклонник поэзии.

– Рад совпадению наших взглядов по этому вопросу.

Она подняла подбородок; ее глаза сверкали; на красивых губах блуждала счастливая улыбка. Все эти недели он хотел видеть перед собой именно такую женщину. Покорную Индию.

Индию, добившуюся от него всех возможных уступок.

Долгожданный момент настал.

Он посадил девушку к себе на колени, обнял, поцеловал страстно и нежно. Она застонала, ее уста дрожали. Его пальцы скользнули под фартук, нашли путь к ее груди. Такой прекрасной. Полной. Нежной.

До встречи с Индией Коннор не был чрезмерно озабочен удовлетворением своих плотских желаний, хотя определенный опыт в этой области имел. Индия отличалась от других женщин. Его влечение к ней было многоплановым. Он ощущал разницу между обыкновенным сексом и праздником любви.

Армейская служба была для Коннора важнее всего. Однако сейчас ему хотелось забыть в обществе соблазнительной Индии о войне.

Девушка, однако, не была готова к следующему шагу. Растрепанная, задыхающаяся, она выскользнула из его объятий.

– Послушайте, герой, – тихо произнесла Индия, – если хотите заказать говяжий бок, нам следует вернуться…

– Вы правы.

Коннор почти обрадовался, что она нашла предлог, чтобы отстраниться от него. Он не мог лишить ее девственности в этом заснеженном месте. Это выглядело бы не слишком романтично.

– Вы нашли покровителя в лице майора О'Брайена.

Опал Лоренс вернулась домой от племянницы, которой все еще нездоровилось. Жена полковника узнала о том, что больные заключенные получили по второй чашке говяжьего бульона. Опал остановила Индию на верхней площадке лестницы. Она ждала ответа.

Не имея под рукой слуховой трубки, женщина протянула Индии лист бумаги и карандаш.

– Мне сказали, что вокруг бараков выставлено оцепление. В одном из них находится изолятор, в другом – лазарет.

– Верно, – утвердительно кивнула головой Индия. Каждое из двух прямоугольных строений вмещало сорок пациентов. Конечно, Опал не обрадуется, услышав то, что Индия должна была сказать. Однако почему бы не сказать правду? А заодно и написать ее.

– Группа пленных южан взяла на себя охрану бараков.

– Если вас так беспокоит распространение болезни, почему вы не боитесь за этих людей? – не унималась Опал.

– Каждый из них уже переболел оспой или получил вакцину, – пояснила Индия.

– Конечно, речь идет о сыворотке, присланной федеральными властями. – Опал поджала губы. – Я огорчена, что распоряжения моего мужа не выполняются. Вам известно, как ревностно Роско экономит государственные средства?

– За счет человеческих жизней?

– За счет пленных сторонников Конфедерации, погубивших немало северян.

В усталых глазах Индии горел вызов.

– Миссис Лоренс, вы выразили вашу позицию. Я поняла вашу точку зрения. Но Санитарная служба направила меня сюда, чтобы я облегчила участь больных. И я не позволю отдельным личностям мешать мне.

– Я напишу Роско. Он с вами расправится, – почти крикнула жена полковника.

– Успеет ли ваше письмо дойти до Вашингтона? Разве ваш муж не вернется на Рок-Айленд через несколько дней?

– Его возвращение откладывается. В министерстве обороны возникли проблемы.

Индия с трудом скрыла вздох облегчения. Она ежедневно искала законный способ вызволить Мэтта из «одиночки». Каждый очередной день давал ей новые шансы сломить упорство майора.

– Пишите ваше письмо, миссис Лоренс. Я жду возможности предъявить обвинения вашему мужу.

– Только посмейте! – Опал, преданная жена, выхватила из рук Индии бумагу и карандаш. – Я жалею о том, что вы приехали сюда. Ввели людей в заблуждение, заставив поверить в вашу доброту.

Жена полковника заспешила вниз.

Индия направилась в свою комнату. Стычка с женой Лоренса не слишком встревожила девушку. Индия знала, что должна успеть уехать отсюда до возвращения полковника. Лед на реке уже трещал – воздух прогрелся настолько, что в саду Опал уже вылезли ростки нарциссов. Скоро река станет судоходной, и Индия сможет избежать рискованного путешествия на поезде через занятую янки территорию.

Однако как может она уехать отсюда? Возможность оказывать помощь несчастным пленным давала Индии внутренний покой. Могла ли она быть уверенной, что после ее отъезда лазарет и изолятор не окажутся закрытыми?

И все же Индия не могла оставаться здесь вечно. Она сделала все, что от нее зависело. Спасла немало жизней. Этим ее возможности исчерпывались. Что касается Мэтта, то его рана на ноге начала заживать. Если бы он хоть немного подышал свежим воздухом, возможно, его голова прояснилась бы. Тогда он, конечно, сообщил бы ей, где находится золото. Ну конечно!

Однако… ужасная боль в груди говорила о том, что, уехав, она будет тосковать по майору.

Поцелуй обжег ей губы. «О, Коннор, ты заставил меня отвернуться от поклонников поэзии», – призналась она себе.

Индия повернулась и пошла к его комнате. Скрипнув дверью, увидела, как он снимает обувь.

– Коннор… – С какой легкостью она стала обращаться к нему по имени! – У меня еще одна просьба.

Он застонал. Провел рукой по своему прекрасному лицу.

– Какая на этот раз?

Она поняла по его тону, что он боится услышать ее ответ.

– Насчет Мэтта. Ему нужен свежий воздух.

– Нет.

Он не изменил своего решения и в последующие дни. Но если Коннор желал стать настоящим Аладдином, он должен был позволить Мэтту подышать весенним воздухом. И его упрямство напомнило Индии о различии между ней и ее героем, ястребом войны.

Глава 10

Индия валилась с ног от усталости. Эта фраза как нельзя лучше передавала состояние девушки после двух недель ее благородной миссии. Она сунула руку под фартук, потерла плечо. Она осматривала барак, выделенный для больных. Слава Богу, Зик помогал ей. Как и Дут Смит, когда ему удавалось убежать от Опал Лоренс. Не последнюю роль играла и племянница Лоренса, оправившаяся от инфлюэнцы.

Хотя доктор практически «не просыхал», больные заняли часть нового помещения, а несколько человек поправились настолько, что уже могли играть в шахматы. Ожидалось прибытие еще двадцати пациентов. Они должны были появиться, как только для них подготовят койки.

– Разрешите помочь вам, – сказала Индия. Она повернулась, чтобы улыбнуться Антуанетте Лоренс. – Мне пригодится лишняя пара рук. Но вы плохо выглядите, моя дорогая. Вы еще не совсем поправились. Возможно, вам следует выпить бульон и немного отдохнуть.

– Со мной все в порядке. Ваше рвение подняло меня с постели.

Индия обвела взглядом помещение и убедилась в том, что мужчины находятся в дальнем конце барака. Значит, она могла говорить, не опасаясь, что они ее услышат.

– Я бы хотела, – сказала она, – чтобы Опал Лоренс последовала вашему примеру.

– Тетушка Опал тайно аплодирует вашим усилиям. Но она боится гнева дяди Роско. И защищает своего мужа.

Женщины расправили простыню, засунули ее края под матрас.

– Дядя Роско, – проговорила блондинка, – не обрадуется вмешательству Санитарной службы. Если я поговорю с ним, он позволит вам продолжить работу. Дядя редко мне отказывает. – Она говорила с уверенностью женщины, сознающей свою власть над мужчиной. В данном случае – над дядей.

Антуанетта взбила подушку.

– Я не позволю дяде сурово обойтись с майором О'Брайеном.

– Давайте помолимся о том, чтобы вы сумели оказать на него влияние.