Лорд и хозяйка гостиницы

На какой-то момент она подумала, как хорошо, в самом деле, было бы стать его любовницей. Ведь он сознательно оставил за ней свободу выбора. Возможно, в этом и есть их будущее. А главное, он понимает, как дорого она ценит свою независимость. Она будет все так же содержать «Толстого Кота», наняв кого-нибудь в помощь Шону на время своих отлучек…

Картины счастливой жизни с Джорджем проплыли, дразня радужными надеждами, перед глазами Рут. Затем они исчезли. Нет, это невозможно: если бы она согласилась, то обрекла бы себя на неисчислимые страдания. Она не могла любить его и жить с ним такой жизнью, при которой приходилось бы прятаться, идти на всякие уловки. И еще, ей была ненавистна даже мысль о том, что живое существо, ребенок, которого она может родить от Джорджа, явится в мир, не имея права носить отцовское имя. Она могла пожертвовать своим собственным добрым именем и покоем, но не имела права обрекать на страдания и позор ту невинную душу, которой подарит жизнь.

— Хотелось бы мне быть такой наездницей, как вы, — восхищенно сказала Кора, прервав этим размышления Рут.

— Дело практики, — ответила Рут, стараясь говорить нарочито беззаботным тоном. — Я сажусь на лошадь почти каждое утро.

Она перехватила острый взгляд Джорджа и поняла, что отчасти ответила на тот вопрос, на который ранее отвечать не пожелала, отчего его любопытство только возросло.

— Очевидно, вы живете в такой местности, которая объясняет и извиняет вате пристрастие к быстрой езде, — сказал он насмешливо, но глядел на нее со значительным выражением. — Я хочу сказать, что эта местность, судя по всему, не имеет ни рытвин, ни канав, так что, каким бы бешеным галопом вы ни скакали, вам совершенно не грозит опасность свалиться с лошади и перепачкаться в грязи.

Пересилив себя, Рут улыбнулась.

— Нет, почему же? Препятствия можно найти повсюду, — ответила она. — Не исключено, что в один прекрасный день я попытаюсь устроить скачки с препятствиями… когда мне захочется острых ощущений.

— Хотелось бы мне в тот момент оказаться поблизости и понаблюдать за вами, — сказал он, сверкнув глазами. — Уж я бы постарался зарисовать в свою тетрадь все ваши самые выразительные движения.

Майкл улыбнулся, но Кора повернулась к Джорджу.

— Скажите, сэр, это правда, что вы согласились сделать портрет свиньи в обмен на то, что вам одолжили этих лошадей? — спросила она.

— Да, мисс Ренфрю, так оно и есть, — сказал он, слегка поклонившись девушке.

Она продолжала смотреть на него с недоверием.

— А я подумала, что Майкл… что мистер Гордон шутит надо мной! — воскликнула она. — И вы уверены, что вам действительно хочется этого? Рисовать свинью!

— Но это же не просто какая-то свинья, — ответил Джордж с самым серьезным видом. — Это ведь сама Толстобрюхая Молли, представительница высшей знати свинячьего племени, у нее несколько призов. У нее, поверьте мне, весьма выразительная физиономия, исполненная чувства собственного достоинства. Так что я бесспорно рад представившейся мне возможности сделать ее портрет.

Искренность его интонации Рут приняла за чистую монету. Уж ей ли было не знать, что он говорит правду. Джордж умел находить прекрасное и интересное в самых безобразных существах.

— Как видно, вы уже встречались с этой почтенной знатной дамой? — спросила она торжественно.

— О да. Хендерсон был весьма любезен, представив меня ей.

Затем последовало оживленное обсуждение материала, потребного для портрета; будет ли это живопись маслом или акварелью, а также сколько потребуется предварительных зарисовок и как заставить модель спокойно позировать.

Рут чуть поотстала и ехала теперь рядом с Майклом.

— Надеюсь, мисс Ренфрю довольна прогулкой, — сказал он.

— Мне определенно кажется, что да, — улыбнувшись, ответила Рут.

Она радовалась, что сменила кавалера. Ей было бы сейчас очень неловко в обществе Джорджа, как, впрочем, и наедине со своими мыслями. Но она сознавала, что и с другими попутчиками следует быть настороже.

— Наверное, мы должны были прежде чаще пытаться приглашать ее поучаствовать в наших вылазках, — задумчиво произнес Майкл. — Но она всегда казалась такой унылой, к тому же я… то есть мы все, не очень-то искали ее дружбы из-за того, что она богатая наследница. Это как-то сковывает, не правда ли?

— Такая щепетильность делает вам честь, — сухо отозвалась Рут.

Молодой человек покраснел, — Вы полагаете, мне имеет смысл чаще вовлекать ее в нашу жизнь, мэм? — с некоторой неловкостью спросил он и, не дождавшись ответа, продолжил: — Я, собственно, и сам так думаю, только вот Синтия…

Тут он прервался, не желая, видно, высказывать мнение своей сестры на сей счет.

— Вы действительно в затруднительном положении, — ответила Рут уже чуть теплее.

— Я даже начал было ухаживать за Корой. Но тут появился этот Чарльз Мортон, и она оказалась весьма довольной его обществом. Конечно, он ведь богат. Мне до него далеко…

Майкл вдруг резко умолк. Он явно сердился на себя за излишнюю болтливость.

— Майкл, вы и вправду думаете, что такая девушка, как Кора Ренфрю, будет выбирать друзей не по характеру, а по толщине кошелька? — спокойно спросила Рут.

— О, нет конечно! — негодующе воскликнул молодой человек.

— Ну вот и прекрасно.

— Кроме того, миссис Прайс, мои намерения не такие, как намерения этого Мортона. Я вообще узнал о нем нечто такое, чего не могу спокойно… — И вдруг Майкл замолчал, его глаза, полные искреннего ужаса, остановились на лице Рут. — Прошу прощения, миссис Прайс, — сдавленно проговорил он. — Я совсем забыл, что он ваш кузен.

— Пожалуйста, Майкл, не извиняйтесь, — спокойно сказала молодая женщина. — Если говорить начистоту, должна вам сознаться, что я тоже знаю о нем кое-что такое, что мне совсем не по нраву. Но прошу вас, не говорите об этом больше никому.

Он встретил ее взгляд и какое-то время не отводил глаз. Рут даже подумала, что, очевидно, он гораздо умнее и глубже, чем кажется со своими слишком пестрыми жилетами, и очень обрадовалась этому обстоятельству.

— Клянусь вам, — сказал он серьезно, но без патетики. — И благодарю вас, мэм.

После этих слов Майкл направил лошадь вперед, догоняя Кору и лорда Фицуотера. Минутой позже Джордж, немного поотстав, снова присоединился к Рут.

— Так где же вы совершаете свои утренние верховые прогулки? — сразу же спросил он.

— Джордж…

— Нет, — прервал он ее без всяких извинений. — Нет, Рут! Если вы полагаете, что я позволю вам бесследно исчезать, то сильно ошибаетесь. Вы уже однажды это попробовали, теперь у вас ничего не получится, я вам обещаю.

— Я не собираюсь… — не договорив, она закусила губу, подняла глаза и встретила взгляд Джорджа.

— Ах не собираетесь? Может, это Мортон задерживает вас? Не потому ли вы так не расположены довериться мне?

— Нет, не потому! — твердо сказала Рут.

— Да, это и вправду кажется маловероятным, — уступил ей Джордж. Слабая улыбка показалась на его губах, когда он увидел возмущенное выражение ее лица. — Вы гораздо более сильная натура, чем он. Но не используете ли вы его, чтобы защититься от кого-то еще? Так же, как вы однажды использовали Джека Рэя?

— Нет! — На этот раз голос Рут задрожал от гнева. — Сколько можно повторять? Не нужна мне ни его, ни еще чья бы то ни было защита. Я способна постоять за себя сама!

— В таком случае объясните, что такое ужасное произошло в вашей жизни за эти последние семь лет, что вы даже не можете рассказать мне о ней? — вспылив, крикнул Джордж. — Неужели вы считаете меня столь бесчувственным, что не хотите мне ничего рассказать?

— Не хочу я вашего понимания! — отрезала Рут. — Я хочу только, чтобы вы оставили меня в покое! Почему вы не верите мне, когда я говорю, что со всем в своей жизни справлюсь сама? И не делаю ничего такого, чего мне пришлось бы стыдиться, ничего, слышите?!

— Я не говорил, что вы должны стыдиться своих поступков. Но мне трудно поверить, что ваша жизнь совершенно безоблачна и, как вы говорите, ни от кого не зависит, когда вы с таким завидным упорством отказываетесь рассказать мне о ней. Не думаете ли вы, что у меня есть некое право узнать, что с вами было в эти годы?