Среди роз

— Разумеется, отец. Как хозяйка Иденби, я сама приму гостей. — Она величественно поднялась. На Женевьеву легла ответственность — и она не уклонится от нее. Отец Томас ошибался, считая, что ей не справиться с делами одной. Она выдержит все, и ни Гай, ни священник, ни кто-то другой не отнимут у нее то, что принадлежит ей по праву. Власть слишком дорого досталась Женевьеве.

— Сэр Гай! — с достоинством проговорила она. — Не согласитесь ли вы собрать отряд воинов в помощь королю?

— Я готов, Женевьева! — Он схватил ее руку, запечатлел на ней пылкий поцелуй и выбежал.

Отец Томас усмехнулся:

— Похоже, он уже считает себя хозяином замка.

— Возможно, когда-нибудь он и станет им, — отозвалась Женевьева. — А может, и нет. Отец, я вдруг осознала, что мне нравится повелевать. Допускаю, что я никогда вообще не выйду замуж!

Священник неодобрительно нахмурился, но Женевьева улыбнулась, поспешив успокоить его.

— Отец, всему свое время, верно? Пока нам следует накормить гонцов короля и отправить их назад вместе с подкреплением — хотя, Бог свидетель, подкрепление сейчас нужнее мне, чем королю! А уж потом… Потом мы отслужим мессу по погибшим, — тихо закончила она и протянула священнику руку. — Не согласитесь ли остаться со мной и помочь мне принять гостей? Никому другому я не могу довериться…

Он улыбнулся:

— Конечно, Женевьева, я останусь с вами. А еще… помолюсь за вашу душу во время мессы.

Глава 7

— …Если мы обогнем замок с тыла, — продолжал Тристан, указывая на рисунок, нацарапанный на земле, — с небольшим отрядом на плотах или лодках, то застанем стражников дальней башни врасплох. Взобравшись на стены, мы заставим их отпереть ворота — прежде чем стража главной башни заподозрит неладное. Одновременно мы отправим двоих воинов в подземелье, чтобы они освободили наших людей, запертых там. До того как поднимется тревога, мы захватим весь замок.

Присев на корточки, Тристан посмотрел на Джона и Тибальда. Оба сосредоточенно изучали его рисунок, словно стараясь найти уязвимое место в плане, но ничего не находили.

— Когда? — живо откликнулся Джон.

— Пожалуй, сегодня ночью.

Тибальд с укором покачал большой растрепанной головой:

— Милорд Тристан, вы только начали поправляться. И выжили чудом. Подумать только, ведь мы уже примирились с вашей смертью!

Тристан поморщился, затем усмехнулся и встал. Он чувствовал себя превосходно. Чудо сотворили чистая вода, сытная еда и морская соль, промывшая раны. Он был еще слаб, но приступы головокружения уже прекратились. Побрившись и переодевшись в чистое, Тристан ощутил себя фениксом, воскресшим из пепла.

— Тибальд, еще никогда в жизни я не был так готов к бою, как теперь! И кроме того, — добавил он, помрачнев, — в подземельях замка томятся наши воины. Боюсь, промедление нам дорого обойдется. Джон, ты пойдешь со мной. Мы с десятью воинами обогнем замок со стороны моря. Тибальд, а ты возглавишь наш основной отряд, когда ворота замка откроются.

— Что приказать воинам на этот раз? — осведомился возбужденный Джон.

Тристан подошел к столу, сел и задумался. Очнувшись в могиле, он был готов перерезать всех обитателей замка, от воинов до детей, не пощадить даже собак и скот. Но мало-помалу его гнев утих. Вместе со здоровьем к нему вернулась и рассудительность. Тристан хотел поступить справедливо — со всеми, кроме одной-единственной женщины.

— Джон, Тибальд, — наконец заговорил он, барабаня пальцами по столу и глядя в пустоту, — бойня не принесет нам пользы. Если мы убьем каменщиков, некому будет чинить стены. Если погибнут крестьяне, никто не соберет урожай. Нам понадобится шерсть для торговли с фламандцами, поэтому мы должны пощадить и пастухов.

— Неужели зло останется безнаказанным? — удивился Джон.

— Нет, этого я не говорил. — Тон Тристана сразу успокоил Джона. — Самым страшным испытанием для меня, — продолжал он, — стал не роковой удар, а размышления о том, что случилось бы со мной, не сумей я вывезти из могилы и добраться до лагеря. Неуверенность и страх — надежное оружие. Подземелья замка Иденби вскоре будут переполнены.

— Если мы проявим милосердие, — напомнил Тибальд, — то не добьемся уважения к себе. Нас не станут бояться.

— Мы устроим порку, — заметил Тристан. — И заставим: ремесленников и арендаторов принести присягу новым хозяевам. За любую провинность будем строго карать. Пусть знают, что мы не потерпим ни малейшего неповиновения.

— А что будет ночью, когда мы ворвемся в замок? — допытывался Джон. — Что мне передать воинам?

Тристан горько усмехнулся.

— Скажи им, что все молодые женщины замка достанутся им. Мы не тронем крестьянских жен, но позабавимся с их дочерьми. — Он прищурился. — И предупреди, чтобы никто не прикасался к леди Иденби. Как только ее схватят, пусть ведут прямо ко мне.

— Тристан, прошу тебя об одолжении. — Джон опустил глаза. — Отдай мне леди Эдвину.

— Она твоя. — Тристан посмотрел на Тибальда. — А ты ничего не хочешь попросить для себя, дружище?

Тибальд усмехнулся:

— Для счастья мне хватит и пятерых крепких крестьянских девчонок. А еще мне нужен клочок земли, чтобы построить на нем дом. Больше я ни о чем не прошу.

— Я исполню твою просьбу, — кивнул Тристан и добавил: — Теперь нам осталось только привести наши планы в исполнение. И проверить, не вернулась ли к нам удача. Предупреждаю вас и всех воинов: с этими людьми надо держать ухо востро. Не поворачивайтесь к ним спиной. Не верьте сладким речам, мольбам о пощаде и…

Он нахмурился. Снаружи послышались топот копыт и взволнованные голоса, затем — звуки трубы и глухие шаги.

Тристан встал и направился к выходу из шатра, чтобы приветствовать гостей. Джон и Тибальд последовали за ним.

Воины Тристана столпились вокруг вновь прибывших, обмениваясь с ними шутками и радостными возгласами. Гости несли знамена цветов Ланкастеров, на их плащах выделялись алые розы. В такое время было опасно путешествовать по стране немногочисленными группами, но, видно сторонники Ланкастеров не принадлежали к робкому десятку. Тристан узнал среди них сэра Марка Тейлора — одного из ближайших советников Генри Тюдора. Марк протянул ему руку.

— Лорд Тристан! Мы прибыли по срочному делу.

Сэр Марк, смуглый, стройный, крепко сложенный и подтянутый мужчина, с ранней юности узнал вкус битвы. Он был старше Тристана на добрый десяток лет, но не имел ни владений, ни титула. Тристан знал: Марк примкнул к Ланкастерам для того, чтобы получить и то и другое, однако он не скрывал своих намерений — в отличие от многих гораздо менее откровенных сторонников будущего короля.

Тристан пригласил Марка в шатер. Рыцарь в массивных доспехах остановился над рисунком Тристана.

— Разве вы еще не взяли замок Иденби? — удивился Марк.

— На этот раз он будет моим, — твердо ответил Тристан. — В этом нет сомнений.

— С замком Иденби придется подождать.

— Это еще почему? — удивился Тристан. — Мне нужна всего одна ночь…

— Нам предстоит решающее сражение за корону. Ричард собрал войска, многократно превосходящие наши. Ты и твои люди поедут с нами. Таков приказ Генриха Тюдора. Ему понадобится каждый мужчина, способный носить оружие.

Тристан стиснул кулаки. Подойти вплотную к победе — только для того, чтобы отказаться от нее! Он чувствовал горечь неутоленной мести. Возможно, он погибнет в бою и никогда уже не вернется сюда.

Но наступал решительный момент: королю из рода Йорков предстояло встретиться с Ланкастером, претендентом на престол. У Тристана не было выбора.

— Я прикажу воинам собираться в путь. — Словно забыв про сэра Марка, он направился к порогу.

Отсюда открывался вид на поля, утесы и замок Иденби — неприступный, мрачный и манящий.

— Я вернусь, — мрачно бросил Тристан. — Леди, я еще вернусь.

Он уверенно направился к костру. Плащ развевался у него за спиной.

— Сворачивайте шатры! — громко приказал Тристан. — Мы идем на помощь дому Ланкастеров! Пора рассчитаться с самозванцем!