Сладостный плен

Корбин был настолько ошарашен, что не мог вымолвить ни слова. Издалека эта девица выглядела вполне привлекательно, но при ближайшем рассмотрении оказалась просто красавицей.

– Если бы я знал, что уступаю свою каюту такой очаровательной особе, я бы ни слова не сказал против, – проговорил он, не в силах оторвать от Эрики взгляда.

– Ты несешь чепуху, – тихонько заметил Данте, наклоняясь к брату.

Корбин закрыл рот, и лицо его окрасилось легким румянцем.

– Да, нам непременно нужно помочь Эрике в ее бедственном положении, – заметил он, обращаясь к брату.

Какие у нее потрясающие голубые глаза, полные жизненной силы! Как раз то, что нужно Данте. И нет никаких сомнений в том, что эта девица братцу очень нравится. Вон с каким откровенным восхищением он на нее смотрит.

– А вы с Данте очень похожи, – заметила Эрика, прервав его размышления. – Сразу видно, что братья. Только вот кто из вас красивее, трудно сказать.

Корбин просиял от удовольствия.

– Если вы и дальше будете осыпать меня комплиментами, я не только отдам вам свою каюту, но и охотно разрешу повести пароход, – подмигнув, поддразнил он Эрику.

– Надо же, для себя я у нее комплимента выпросить не могу, а брата моего она ими просто забросала, – недовольно проворчал Данте.

Корбин не обратил никакого внимания на слова брата. Пораженный красотой Эрики, он не видел и не слышал ничего вокруг, а вот Эрика не могла на них не отреагировать. Сладко улыбнувшись и пожав плечами, она с напускным безразличием произнесла:

– Некоторые завоевывают мое уважение хорошими манерами, а те, у кого их нет, должны придумать для этого еще что-нибудь.

– И я, конечно, попадаю в последнюю категорию, – фыркнул Данте, разворачивая салфетку.

Ответить Эрика не успела: Корбин принялся расспрашивать ее о том, кто она и откуда, и Эрике пришлось изворачиваться, чтобы не сказать лишнего: ни к чему братьям знать слишком много. Данте тоже не терпелось выведать хоть что-нибудь о ее семье и о человеке, от которого Эрика скрывается, но она настолько ловко избегала расспросов, что сумела сказать много и вместе с тем ничего. Раздосадованный, Данте понял, что из этой девицы ничего и клещами не вытянешь, и оставил ее в покое.

Эрика наслаждалась приятной компанией и вкусной едой. Она ела и ела, до тех пор, пока не почувствовала, что швы на платье сейчас лопнут, однако перед тортом с желе не смогла устоять.

Когда Корбин и Данте поняли, что Эрика не позволит им совать нос в ее прошлое, они принялись подтрунивать друг над другом, и это привело даму в полный восторг.

Когда обед закончился, обеденные столы убрали и вместо них поставили маленькие карточные столики. Группы мужчин, включая и Хайрема Джонсона, уселись за них, решив провести остаток дня за игрой в карты. Эрика удивилась, когда Данте предложил и ей к ним присоединиться, но отказаться ей в голову не пришло. Ей гораздо больше нравилось бросать вызов своим соперникам, чем сплетничать с женщинами, собравшимися в дальнем конце салона. После первых трех партий Эрике удалось выиграть значительную сумму денег, и Данте чертыхнулся. Надо же так унизить мужчин! Нужно вытащить ее из-за стола, пока она не выудила у них все деньги.

– Почему мы не доиграли? – удивилась Эрика, когда Данте попросил ее встать из-за стола и повел к двери. – Мне так понравилось!

– Где ты выучилась так играть? – хмуро спросил Данте. – Женщины обычно никудышные игроки. Я видел, что у Хайрема глаза чуть не вылезли из орбит, когда он смотрел, как лихо ты тасуешь карты, словно всю жизнь только этим и занималась.

Эрика насмешливо улыбнулась.

– Я же не на необитаемом острове жила, – заметила она.

– Я это вижу, – проворчал Данте. – Есть на свете что-нибудь, что ты не умеешь делать?

– Честно? – вскинула брови Эрика. Интересно подумала она, он действительно хочет это знать или в очередной раз собирается над ней посмеяться?

– Конечно, честно, – ответил Данте и, остановившись, пристально взглянул на нее.

– Нет. – И она улыбнулась ему такой обворожительной улыбкой, что у Фаулера сердце на секунду замерло в груди. – Хотя бы один раз я испробовала в жизни практически все, просто из интереса.

В этот момент Данте забыл о своей уязвленной гордости и расплылся в довольной улыбке.

– Так я и знал, что ты это скажешь, – заявил он и провел своим тонким пальцем по нежным губам Эрики. – А все, чем бы ты ни занималась, ты стараешься делать отлично, правда, Эрика?

Трепет прошел по телу Эрики от одного лишь его прикосновения, и она поспешно отступила, чтобы не дать тщательно сдерживаемому желанию вырваться наружу.

– Да, – подтвердила она, стараясь говорить спокойным голосом, чтобы Данте не заметил, что с ней творится на самом деле. – Гораздо интереснее жить полной жизнью, а не влачить жалкое существование.

Это ее заявление лишний раз подтвердило предположение Фаулера о том, что Эрика не боится никого и ничего на свете, и он проникся к ней уважением. Ни один человек на всей земле не в силах укротить ее свободолюбивый дух. Эрика не тот человек, который пойдет на компромисс или смирится с поражением. Под ангельской внешностью скрывается стойкий и решительный характер. Данте не сомневался, что эта девица преодолеет все преграды, которые возводит на ее пути преследующий ее таинственный незнакомец. Она умна и расчетлива, и если он не поостережется…

– Что-нибудь не так? – прервал его размышления голос Эрики. Голубые глаза смотрели на Данте, пытаясь разгадать выражение его лица.

Губы Данте тронула едва заметная улыбка.

– Все так, моя дорогая. Просто я задумался, – заметил он и, взяв Эрику за руку, вывел за дверь.

– Да-а-а… Старость не радость, – насмешливо протянула Эрика.

– Считаешь меня слишком старым? – подхватил Данте. Ему приятно было видеть, что Эрика, которая постоянно вела себя с ним настороженно и опасливо, наконец-то расслабилась. – В тридцать три года я еще хоть куда, и реакция у меня отменная.

На это трудно было что-либо возразить, да Эрика и не стала. Она отлично помнила ту ночь в борделе, когда стремительным броском рванулась к двери и тут же оказалась в объятиях Данте, быстрого и ловкого, как пантера. Решив, что пора сменить тему разговора, Эрика принялась озираться по сторонам.