Любящее сердце (СИ)

   Девушка бросила теплый взгляд на свой таинственный сундук, занимавший место между двумя застекленными шкафами возле стены справа от кровати, и глубоко вздохнула, прогоняя остатки сна. Горничная подала девушке платье для завтрака из синего муслина с цветками, вышитыми серебристой ниткой, и хорошо накрахмаленными нижними юбками, помогла его застегнуть, причесала ее темные длинные волосы и уложила в прическу. Заправив постель, сделала книксен и удалилась из комнаты.

   Лизабет задумалась, подойдя к окну. В этот раз сон отличался от предыдущих. Она наконец-то увидела лицо мужчины, который перевоплотился из волка. Она была уверена, что ей еще предстоит встретиться с ним. Эта мысль вызвала шквал отрицательных эмоций: страх, отвращение и ... предчувствие опасности.

   Вздохнув, девушка накинула на плечи серый газовый шарфик и вышла из комнаты. Пора было идти в столовую, где ее уже ждал отец - Лорд Уэлский.

   - Доброе утро, милорд. Как вы себя чувствуете? - спросила Лизабет, присаживаясь за стол на противоположной стороне от отца.

   Столовая, в которой они находились, была отделана в зеленых тонах, включая мебель и посуду. Открытая балконная дверь вела на веранду, заполненную цветущими растениями в больших кадках: розами, лавандой, азалиями. В комнате витал насыщенный цветочный аромат, влекомый с веранды из-за развивающихся от ветерка тюлевых занавесей. В столовой находился Дженкинс, дворецкий, присматривающий за лакеями, которые подавали блюда на стол.

   Граф улыбнулся своей дочери и, положив вилку рядом с тарелкой, вытер уголки рта салфеткой.

   - Спасибо, Лизи, хорошо...как никогда хорошо. А ты как? Что-то ты бледненькая какая-то, - обеспокоился он, вглядываясь в бледное лицо Лизабет.

   - Не волнуйтесь, папа. Думаю, что после верховой прогулки румянец вернется на мои щеки, - отшутилась девушка и добавила, - Приятного аппетита, милорд.

   - Спасибо, и вам, миледи, приятного аппетита, - последовал ответ.

   Трапеза прошла в семейной спокойной обстановке. Вскоре Лизабет уже выезжала на верховую прогулку на своем любимце - черном жеребце по кличке Везельвул, а граф прошел в библиотеку, чтобы разобрать утреннюю почту. Среди различных газет и журналов ему в руки попало письмо, при взгляде на которое брови взлетели вверх от удивления. Он уже давно перестал ждать писем от своего младшего брата Эдварда из-за крупной ссоры между ними. Лорд Эдвард Шелдон писал, что в Винтер-Холл направляется его сын, Эдмонд, который только что вернулся из Америки, и полон надежд приобрести в лице графа Уэлского любящего дядю, а в лице его дочери, Леди Лизабет, любящую кузину.

   Разрыв между братьями произошел двадцать лет назад и, казалось, никто и ничто их не помирит. Однако, как бы подумал любой здравомыслящий и незаинтересованный человек, когда по истечении длительного времени вдруг воспламеняется родственная любовь, не подкрепленная духовностью и сердечностью, то жди, скорее всего, лицемерия и алчности.

   Граф не раз слышал, вращаясь в светских кругах Лондона, о кутежах и дорогостоящих приобретениях Лорда Шелдона из Норфолка, когда тот бывал наездами в столице. При этом граф так же слышал, что племянник, мистер Эдмонд Шелдон, вдруг разорвал все отношения со своим родителем и уехал в Северную Америку, дабы попытать счастье на золотоносных приисках.

   Старший брат, Видмунд Шелдон, граф Уэлский, еще при жизни своего отца, маркиза Ридвудского, являвшегося в свою очередь прямым наследником герцога Салемского, обручился с дочерью барона Фрэмшоу из Суррея, мисс Джессикой Эшвуд. На беду, к невесте старшего брата питал нежные чувства и младший брат, Лорд Эдвард Шелдон. Отказ любимой во взаимности повлияло на отношения между братьями и послужило причиной разрыва между ними всех родственных связей.

   Граф был не просто удивлен, получив нежданное письмо, но и поражен до глубины души, однако не в его характере было отказаться от протянутой "трубки мира" и не попытаться восстановить давно утраченное родство.

   - Ну, что ж, гости так гости, - проговорил граф, вставая из-за стола, - надо будет подготовиться к его приезду.

   В этот момент часы пробили полдень. На вызов хозяина явился дворецкий Дженкинс и, получив распоряжения в связи с ожидавшимся приездом гостя, чинно удалился их выполнять. Граф подошел к приоткрытому окну, заслышав цоканье копыт лошади. Он невольно залюбовался всадницей, превосходно державшейся в седле, невзирая на крутой норов коня. Пройдя из библиотеки в гостиную, застал впорхнувшую туда же дочь. Ее щеки разрумянились, глаза искрились весельем.

   - Я же говорила, что лучшее лекарство от моей хандры, это прогулка верхом, - весело сказала Лизабет, снимая при этом шляпку.

   Затем присела рядом с отцом, поправив подол амазонки темно-зеленого цвета.

   - Я рад за тебя дочка, ...хм-м..., сегодня я получил хорошее известие.

   - И что же это за известие? - заинтересованно спросила девушка.

   - Письмо от моего младшего брата, твоего дядюшки. Он пишет, что к нам в гости должен приехать его сын, мистер Эдмонд Шелдон, который недавно вернулся из Америки. Я давно уже писал к твоему дяде, что хотел бы познакомиться с этим молодым человеком, твоим кузеном. Мистер Шелдон прогостит у нас до августа...

   - До августа!- возмущение в голосе дочери вызвало смущение на лице графа. - Но, милорд, ведь вы обещали свозить меня в июле в Лондон!

   - Дорогая, значит, съездим вместе с ним...или ты не хочешь, что бы он вообще приезжал? Я не понимаю тебя. Я так долго ждал этого события, да и ты ни разу не встречалась со своими родственниками по моей линии. Согласен, что в этом была доля и моей вины, так как с братом мы были долгое время в ссоре, но раз сейчас все складывает как можно лучше, почему бы не проявить радушие и гостеприимство?

   Лизабет молчала некоторое время, обдумывая сказанное. Посмотрев на свои крепко сцепленные руки, уже спокойнее произнесла:

   - Простите, папа. Конечно же, мы должны принять мистера Эдмонда Шелдона как можно лучше, и постараться скрасить его пребывание в Винтер-Холле.

   - Вот и отлично. Дорогая, займись приготовлениями, мне будет не до того, я должен отбыть к Лорду Уайдли, - достав из кармашка сюртука часы и посмотрев на циферблат, граф поцеловал дочь в лоб и прошел к дверям.

   - Как надолго вы задержитесь, милорд? - спросила ему вслед Лизабет, печально глядя на него.

   - До вечера, часов до девяти, во всяком случае, обедать я останусь у Лорда Уайдли.

   Когда за ним закрылась дверь, Лизабет медленно поднялась из кресла и тихонько вздохнула. Она привыкла к таким частым отлучкам графа, но не была при этом счастлива. Характер ее родителя отнюдь не отличался мягкостью и уступчивостью. Нельзя сказать, что Лорд Уэлский не гордился успехами дочери или не любил ее, все же она была его единственной дочерью, однако, излишнее проявление чувств не было для него характерным.

   Лизабет считала, что такое положение вещей сложилось после смерти ее матери. Девушка плохо ее помнила, только по портретам, которые висели в холле и в кабинете, а также по миниатюре, находившейся на прикроватном столике в ее спальне. Все, кто видел эти портреты, в голос заявляли, что Лизабет ни капли на нее не похожа. Это была эффектная голубоглазая блондинка с аристократической внешностью, повадками настоящей леди, томным, притягательным взглядом. Вероятно, будь Лизабет похожа на мать, отец больше бы уделял ей внимания. "Ну, да что об этом теперь думать", - решительно остановила свои невеселые мысли Лизабет. Самое время сейчас подумать о необходимых приготовлениях, дабы не ударить в грязь лицом перед мистером Эдмондом Шелдоном, ее кузеном. "Каким он окажется?"

   Дом словно ожил. Где те спокойствие и размеренность, которые иногда тяготили Лизабет. Слуги под руководством экономки сновали туда-сюда, мылись окна, менялись шторы и портьеры, натирался паркет, зеркала и столовое серебро доводились до блеска, чистились ковры, готовились гостевые комнаты на случай, если с мистером Шелдоном приедут еще гости. Шеф-повар сломал голову над меню, гоняя поварят. Дворецкий Дженкинс и несколько слуг приводили в порядок библиотеку и кабинет графа.