Леди и авантюрист

– Макс, обещай мне, что ты пойдешь, – умоляющим тоном попросила Сесилия.

Наконец он коротко кивнул, подтверждая свое согласие.

– Я попробую, миледи, но ничего не буду обещать.

– Пожалуйста, Макс, – перебила она его. – Ты не забыл, что мы друзья?

– Да, мы друзья, – чуть замявшись, согласился наконец де Роуэн.

Сесилия подарила ему шаловливую улыбку и элегантно взяла его под руку.

– Могу я в таком случае задать тебе немного личный вопрос? – спросила она, пока они не спеша шли к двери. – Отчего ты во время чая так странно смотрел на леди Кэтрин? Ты что, знаком с ней? У нее был такой вид! Чашку вдруг выронила ни с того ни с сего; я вот и подумала ...

Де Роуэн встал как вкопанный.

– Я ее не знаю, – резко, почти грубо ответил он. – Я удручен случившимся, только и всего.

Сесилия некоторое время в молчаливой задумчивости изучала его лицо, потом заметила:

– Она, вообще-то говоря, весьма привлекательная женщина, ты не находишь? Представляю, какой шум поднимется на рынке невест. По-моему, Она будет самой прелестной женщиной в этом светском сезоне. Разве только кому-нибудь по душе более жеманные особы. Знатная провинциалка и лишь недавно перебралась в город.

– Значит, она приехала к светскому сезону? – Де Роуэн с изумлением услышал собственный голос, который отчего-то начал интересоваться тем, о чем он вообще спрашивать не собирался. – Она не замужем?

Сесилия лукаво улыбнулась:

– Вдова племянника леди Кертон. Одиночество ее явно не угнетает, но особым богатством похвалиться не может. Вот ее старший брат – он граф – богат безумно. Женат на француженке, она его бывшая гувернантка. У них трое детей. Отец леди Кэтрин слыл жутким распутником, и, может быть, ты вспомнишь ее младшего брата, который ...

– Сесилия, что ты предлагаешь? – перебил ее де Роуэн.

– Ах да! – встрепенулась Сесилия. – Я предлагаю проявить мои сыскные способности! И я призываю тебя, Макс, сделать то же самое. В четверг, вечером. И не забывай, дорогой, ты не сможешь заставить великосветских господ рассказать тебе хоть что-нибудь. Ты должен вытащить из них то, что нам нужно, и очень по-умному!

ГЛАВА 5

Синьора Кастелли обитала в грандиозном кирпичном особняке, который располагался в районе, считавшемся самым изысканным для лондонского Ист-Энда. Несмотря на близость трущоб и верфей, место являло собой оазис достатка. Торговцы, магнаты и даже адвокаты-барристеры, чьи дела частенько приводили их в Сити и прилегающие деловые районы, откровенно гордились возможностью называть этот анклав родным домом. Особняк синьоры вздымался ввысь на целых шесть этажей, отбрасывая на улицу такую широкую и внушительную тень, с которой все близлежащие дома не могли соревноваться. Из этого несообразных размеров особняка синьора с истинно тосканским темпераментом правила своей империей стальной рукой.

Хотя жизнь в Лондоне София Кастелли начала, ступив на пристань отчаявшейся беженкой, едва владевшей несколькими фразами по-английски, с корабля она сошла не с пустыми руками. Она привезла с собой громадный дорожный сундук, битком набитый гроссбухами своего покойного мужа, и тридцатилетнюю практику тонкого и практичного ведения торговых дел. Поначалу она устроила свой небольшой торговый дом по ввозу товаров в тесном и грязном подвале на одной из окраин Лондона, но оставалась она в жалком жилище недолго. Вскоре стали поговаривать, что старуха разбирается в винах получше самого Диониса, а человеческую натуру знает лучше, чем сам Господь Бог. Ее уважали, если не сказать больше, деловые партнеры. Славилacь она еще и тем, что не терпела ничьих возражений, за исключением собственного внука, который умудрялся оставаться для нее одновременно паршивой овцой семьи и предметом peдкостного обожания.

В четверг после полудня де Роуэн прибыл в дом своей бабушки как раз к ленчу, который только начали подавать ливрейные лакеи. Люцифер так стремительно вылетел со второго этажа на лестничную площадку и примчался в столовую, как будто не виделся с хозяином, по меньшей мере, месяц. Де Роуэн рассмеялся, присел на корточки и ласково взъерошил собаке шерсть.

– Давай устраивайся рядом, старина, – улыбнулся он и с удовольствием почесал Люциферу за ушами. – Посмотрим-посмотрим, на какие вкусненькие кусочки ты у нас падок.

Пес, как будто поняв каждое сказанное ему слово, громко и радостно прогавкал в ответ и протиснулся под стол. Мария тотчас же распорядилась поставить еще один столовый прибор и показала де Роуэну на свободный стул.

– Садись, Максимилиан, садись! – сказала она, наливая ему тарелку супа. – Посмотри, твой любимый риболита! – И добавила по-итальянски: – Приятного аппетита!

Однако его бабушка проявила меньшую живость чувств.

– Чем мы обязаны столь неожиданно оказанной нам чести, дражайший внук? – пробурчала она, едва де Роуэн успел взять в руку ложку. – Неужели ты, наконец, притомился от своих ленчей в мерзких пивных?

– Моим пропитанием обычно занимаются мерзкие уличные торговцы, – ухмыльнувшись, поправил он хозяйку дома, – так что я за добрую еду всегда безмерно благодарен. Сегодня же я зашел, чтобы забрать кое-что из одежды.

Бабушка всегда обижалась на любое напоминание о том, что ее внук живет где-то в другом месте.

– Одежда ему нужна! – проворчала она, изящно отпивая вино из бокала. – Ты разве на днях не забрал целых три преотличных костюма? Милый мой, ты что, собрался изъять отсюда все свои пожитки?

– Бабушка, мне просто нужен вечерний костюм.

Морщинистое бабушкино лицо осветилось улыбкой.

– Бениссимо! – воскликнула она и, держа бокал с вином в руке, откинулась на высокую спинку своего кресла. – Значит, ты собираешься выйти в свет? Наконец-то! Давно пора, внук, давно пора.

Де Роуэн покачал головой.

– Мне по службе нужно посетить прием у лорда Уолрейвена, – объяснил он, пока лакеи начали выставлять на стол тарелки с салатом. – Работы на час, не больше. И именно работы, бабушка, могу тебя в том уверить.

Старуха резко выпрямилась и сердито отодвинула от себя тарелку с салатом, как если бы вдруг потеряла аппетит.

– Слышать больше не могу! – громко воскликнула она, пренебрежительно махнув рукой. – Работа! Работа! Всегда одна работа!

– Можешь мне верить или не верить, как тебе заблагорассудится, бабушка, – огрызнулся де Роуэн. – Но вспомни, если захочешь, конечно, что у меня на самом деле есть работа, причем такая, которая мне самым невероятным образом доставляет удовольствие.

На синьору подобные доводы не действовали.

– Баста! – выкрикнула она и яростно замахала руками. – Дело безнадежное! Слышать про работу больше не желаю! Между прочим, Максимилиан, здесь у нас тоже есть чем заняться. Или ты до сих пор не заметил?

Де Роуэн бросил на бабушку предостерегающий взгляд. Он знал, чем все может 'закончиться.

– Бабушка София, пожалуйста, не наскакивай на меня.

Но, как всегда, униматься она и не собиралась.

– Ну уж нет, Максимилиан, хотя бы один раз за все время ты должен меня выслушать! Завтра я буду договариваться с партнерами из «Бери Бразерс». Дорогой мой, предоставляется блестящая возможность! Они как раз подыскивают импортера итальянских марочных вин с·исключительными правами!

Де Роуэн постарался держать себя в руках. Он обожал свою бабушку и знал, что она всей душой хотела сделать для него то, что считала самым лучшим.

– Примите мои поздравления, мэм, – предельно учтиво проговорил он. – «Бери Бразерс» всегда являли собой бастион достатка и замечательных возможностей.

Глаза бабушки уже горели неукротимым пылом.

– Макс, ты только подумай! – Широким, все обнимающим жестом она раскинула руки в стороны. – Кьянти из Тосканы. Соаве из Венеты. Бароло из северных провинций. Мы уже держим мертвой хваткой виноградники в долине Луары и большую часть немецких виноградников. Если мы будем прозорливы и осторожны, то очень скоро в наших руках окажется половина марочных вин высшего сорта, которые импортируются в эту страну.