Леди Удача

– Что это значит?

– Только то, что мы с Фредди старые друзья. С тех самых пор, как я ему втолковал, что маленькое недоразумение, произошедшее между нами в клубе «Кларион», было всего лишь ссорой влюбленных. И что если он меня застрелит, это разобьет тебе сердце.

Она смотрела на него, открыв рот.

– Ты… ты… – У нее не хватило слов. Риордан улыбнулся: привести Касс Мерлин в замешательство было чертовски приятно.

– Как нам поступить? Оставить его здесь или поднять вдвоем и отнести в постель? Что скажешь?

– Просто уходи! – прошипела она в ярости. Ей ужасно хотелось на него наорать. – Убирайся отсюда немедленно и никогда не возвращайся!

Он обошел разделявший их чайный столик и остановился, подойдя к ней вплотную. Она не отступила, но, главным образом, потому, что отступать было некуда: один шаг назад, и она упала бы прямо на Фредди.

– Что ты так сердишься, Касс? – тихо спросил Риордан. – Из-за того, что мы делали? Или из-за того, что не успели сделать?

Она хотела что-то ответить, но он опять заставил ее замолчать, тихонько положив руку ей на затылок. Заметив, как темнеют от страсти ее прекрасные серые глаза, он коснулся ее губ нежнейшим из поцелуев, каким когда-либо награждал женщину, и ощутил у себя на щеке ее легкое теплое дыхание. Услыхал тихий вздох. И сразу же резко отступил назад, словно обжегшись.

Запоздалым жестом Кассандра поднесла ко рту сжатую в кулак руку и принялась яростно стирать с губ его поцелуй.

– Подлец.

Риордан лишь улыбнулся в ответ. Она огляделась вокруг, ища, чем бы в него швырнуть.

– Советую тебе уйти, – храбро сказала она вслед его удаляющейся спине. – Если ты еще хоть раз меня тронешь, я поставлю тебе фонарь под глазом! Так разукрашу, что свои не узнают!

Он повернулся к ней у двери.

– Ладно, я это учту. Но только скажи: это будет до того, как я уложу тебя в постель, или после? Просто чтоб я знал, когда начать уворачиваться.

Кассандра наклонилась и подхватила с полу один из башмаков Фредди. Риордан усмехнулся:

– Увидимся в четыре, милая. Будь добра, надень одно из твоих античных платьев. Ты в них отлично смотришься. Так и хочется тебя потрогать.

Он успел выскочить за дверь прежде, чем она размахнулась.

Джон Уокер просунул голову в дверь спальни. Его хозяин был занят бритьем: он предпочитал бриться сам, когда выдавалась свободная минутка. На нем ничего не было, кроме завязанного на талии полотенца.

– Прошу прощения, сэр.

– В чем дело, Джон?

– Мистер Куинн уже внизу. Сказать ему, что вы скоро спуститесь?

Риордан втянул верхнюю губу, чтобы выбрить под носом.

– Нет, – ответил он через минуту, – попросите его подняться сюда. Да, Джон, вот еще что…

– Да, сэр?

Секретарь раскрыл дверь шире.

– Позовите сюда Бигля и скажите ему, чтобы дал мне одеться.

– Да, сэр.

– И еще я голоден.

– Все будет сделано, сэр.

Дверь закрылась, и Риордан вновь занялся бритьем. Он прищурился, глядя на себя в зеркало. Всего три часа сна в сутки, притом в середине дня. Нет, эта богемная жизнь его скоро доконает. Неужели седина стала еще заметнее? Он провел рукой по волосам, разглядывая свое отражение с явным недовольством. После того что ему пришлось пережить прошлой ночью, просто чудо, что он еще не облысел. Женщины постоянно твердили ему, что восхищаются серебряными прядями в его волосах, но Риордан давно уже начал сомневаться в их искренности. Обычно он торопился объяснить им, что седина появилась у него с двадцати лет. Теперь, когда ему было под тридцать, это звучало не столь уж утешительно. Ну и ладно, в конце концов, всегда можно начать носить парик.

Кто-то без стука открыл дверь, и в комнату ворвался сквозняк. Даже не оборачиваясь, Риордан догадался, что это Оливер, обозленный, как шершень.

– Итак, ты соизволил проснуться. Риордан повернулся с бритвой в руке.

– Я слишком долго спал? – осведомился он с едким сарказмом. – До самого утра мне пришлось возиться с пьяным баронетом; потом у меня было заседание парламентского комитета, оно продолжалось до полудня. Я не предполагал, Оливер, что два часа послеполуденного отдыха могут так сильно тебе досадить.

Куинн взмахнул рукой, словно учитель, стирающий не правильный ответ с доски.

– Речь не о том. Я хочу задать только один вопрос, Филипп: скажи мне, во имя всего святого, что на тебя нашло?

Стараясь не встречаться взглядом со своим старшим другом, Риордан повернулся обратно к зеркалу.

– Когда именно?

– Не надо играть со мной в игры.

Риордан положил бритву и взял полотенце, стараясь оттянуть время, а главное, стряхнуть с себя ощущение, будто он – нашкодивший мальчишка и сейчас гнев учителя обрушится на его несчастную голову. Двадцать лет прошло, подумал он, однако Оливер сохранил прежнюю власть над ним. Просто поразительно.

– Человек десять, не меньше, видели тебя с нею! – продолжал Куинн. – Как ты мог это допустить?

– Я думал, никто меня не узнает.

– Никто бы и не узнал, если бы ты не выставил себя напоказ, как ярмарочный фигляр! Может, ты решил… – Тут Куинн замялся, но все-таки выговорил:

– Совершить совокупление с ней прямо в общественном саду?

Риордан невольно рассмеялся.

– Такая мысль действительно приходила мне в голову, – признался он.

– Болван! Даже Уэйд видел, как ты ее тискал! Если ты собирался ее проверить, неужели нельзя было найти более укромное место?

Раздался стук в дверь. Это вернулся Уокер.

– Продолжай, Оливер. Можешь говорить при Джоне.

– Я задал тебе вопрос.

Дверь снова открылась. К величайшему облегчению Риордана, на этот раз вошел Бигль, его камердинер. При нем нельзя было говорить о делах. А следом за Биглем появилась хорошенькая белокурая горничная с подносом. Она поставила свою ношу на столик у кровати, смущенно краснея при виде внушительного полуобнаженного туловища хозяина, и сразу же ушла.

– Кто-нибудь хочет ко мне присоединиться? – спросил Риордан, указывая на поднос. Никто не ответил.

– Я уже подготовил для вас одежду в гардеробной, сэр, – удрученным тоном возвестил камердинер.

– Уже подготовили, Бигль? Очень мило с вашей стороны. Спасибо, можете идти.

– Да, сэр.

Камердинер откланялся и вышел.

– Я все еще жду ответа, – напомнил Куинн.

Риордан подошел к подносу, взял оттуда мясной рулет и откусил сразу чуть ли не половину. Медленно жуя, он уставился на Куинна. Уокер стоял в стороне, заложив руки за спину, как всегда скромный и незаметный. Наконец Риордан прожевал и проглотил кусок пирога.

– Так о чем ты спрашивал? Куинн задохнулся от возмущения.

– Наш план погублен, и все из-за тебя! Как она теперь сможет завязать роман с Уэйдом, когда все думают, что у нее роман с тобой?

– Положение и в самом деле щекотливое, – согласился Риордан, не проявляя ни малейших признаков раскаяния. – Но мне с самого начала казалось, что не стоит использовать мисс Мерлин. Это была неудачная мысль.

Куинн круто повернулся к секретарю:

– Будьте добры, Уокер, оставьте нас одних на несколько минут.

Риордан начал возражать, но Куинн настоял на своем. Секретарь извинился и вышел.

– А теперь послушай, – начал Куинн.

Держа в руке недоеденный рулет, Риордан направился в гардеробную, но скрыться от Куинна и там не удалось. Сбросив полотенце, он потянулся за батистовой рубашкой, приготовленной для него заботливыми руками Бигля.

– А я-то думал, что подобного рода поведение ты похоронил в далеком прошлом. – Тонкий голос Куинна прерывался от возмущения. – Что произошло?

Риордан натянул панталоны, стараясь не встречаться глазами с собеседником.

– Ничего не произошло, – ответил он угрюмо. – Она подвернулась под руку. Она была согласна. Вот и все. Бога ради, Оливер, пойми наконец: я всего лишь человек.

Куинн покачал головой.

– Я разочарован, Филипп. Я был уверен, что подобного рода женщины тебя больше не привлекают.