Вершина счастья

— Неб! Постой! Нет! — закричала Мередит, подбежав поближе. Тот повернулся в пол-оборота и остановился. Она перешла на шаг, почти задыхаясь. — Неб, пожалуйста! Ты же болен… Тебе нельзя вставать. Вернись со мной в хижину, пожалуйста. Все будет хорошо… Ты слишком болен, чтобы идти куда-либо.

Мужчина настороженно наблюдал за ее приближением. Уитяи протянула руки, успокаивающе продолжая говорить. Он тоже устал и дышал тяжело; глаза горели лихорадочным огнем, на лице выступили крупные капли пота. Внезапно негр со злостью оттолкнул ее. Она упала на землю, едва не задохнувшись. Приподнимаясь, Уитни заметила Джереми Девлина, несущегося к ним по траве огромными скачками. Его лицо искажала гримаса напряжения.

Он бросился на огромного африканца, и они покатились по дорожке. Это никак не походило на борьбу, ибо Джереми выглядел таким же гигантом, как и Неб, и его не мучили приступы лихорадки. Девлин быстро прижал раба лицом к земле, заломив ему руки за спину. Он обернулся к Мередит и тряхнул головой, отбрасывая назад волосы, выбившиеся из его длинной косицы.

— С вами все в порядке?

Уитни медленно села, одной рукой схватилась за бок.

— Кажется… да. — Она глубоко и судорожно вздохнула. — Только… только нечем дышать.

— Это чертовски глупо! — рявкнул Девлин. — Вы же рисковали собственной жизнью. Этот парень мог переломить вам руки и ноги, не моргнув и глазом.

Мередит вскипела. Ей очень захотелось ответить ему в том же духе, но не хватало дыхания. Наконец она выдавила:

— Едва ли подобает слуге так разговаривать со мной.

— Я буду говорить так, как посчитаю нужным! Чуть шею не сломал, спасая вас. Боже милостивый! Мои подошвы разорваны в клочья от ваших идиотских ракушек на дорожках.

— Не беспокойтесь, я вылечу вас, — едко парировала Мередит, медленно поднимаясь на ноги. Девлин тоже встал и потянул за собой Неба. — Он потерял сознание, — колко заметила Уитни, — или… вы убили его.

— Я высоко ценю вашу признательность и благодарность, которые просто переполняют мою душу… Идите сюда. Вы крепкая и сильная. Помогите мне поднять этого несчастного.

Глаза Мередит сделались почти круглыми от столь небрежного обращения с ней, но она все же торопливо подошла, чтобы поддержать обмякшее тело раба. Джереми взвалил его с помощью Уитни себе на спину и проворчал:

— Ну! Ведите меня к хижине!

Вначале она опешила от грубоватого тона Джереми, но потом опомнилась и повела его через лужайку к лачуге, где временно обитал Неб. Они нашли там Бетси и черных ребятишек. Они удивленно смотрели, как белый гигант несет чернокожего африканца. Мередит прогнала их с дороги и вошла в хижину. Там все оказалось перевернуто вверх дном. Вдвоем со служанкой Уитни подняла тяжелую кровать, и Девлин опустил Неба на тощий тюфяк. Он облегченно вздохнул и осторожно выпрямился.

— Кажется, я повредил себе хребет, — тихо проворчал Джереми.

Мередит обожгла его испепеляющим взглядом.

— Мисс Мерри, — испуганно проговорила Бетси, — он приходит в себя.

Все трое уставились на мужчину, лежащего на кровати. Он пошевелил пальцами, веки дрогнули. Скоро Неб уже снова метался, стонал и что-то бормотал на своем родном языке.

— Бетси, принеси мою сумку и немного воды, — приказала Мередит. — Девлин, останьтесь здесь. Мне может понадобиться ваша помощь, если он станет слишком буйным.

Когда служанка вернулась, она обтерла лицо и грудь чернокожего гиганта влажным полотенцем, что, кажется, немного успокоило его. Уитни приготовила еще одну дозу хинной коры.

— Думаю, у него сейчас наступает кризис… Бетси, если мы вытащим его, то он, возможно, будет жить.

Служанка нервно прикусила нижнюю губу, продолжая обтирать больного. Они попытались заставить его выпить немного лекарства, и Неб начал неистово метаться. Джереми тут же подскочил, чтобы удержать его. В бреду африканец был сильным и безумным. Мередит заметила, как напряглись мышцы рук Девлина. Наконец негр затих, потом затрясся, и дрожь становилась все сильнее — даже кровать заходила ходуном вместе с ним. Джереми ошеломленно взглянул на Уитни.

— Озноб, — коротко пояснила она. — Так обычно протекает малярия… Жар и озноб, озноб и жар… Больному ненадолго становиться лучше, а потом состояние резко ухудшается. С этим трудно бороться.

— И все же вы боретесь. Мередит пожала плечами.

— А что же делать? Стоять и смотреть, как человек умирает?

— Некоторые так и поступают.

Уитни принялась укутывать больного одеялами. Наконец озноб прекратился, и он снова стал потеть. Они тут же сбросили покрывало. Прошел еще час сильнейшей лихорадки, во время приступов которой Джереми снова пришлось удерживать чернокожего гиганта, а затем Неб погрузился в глубокий сон. Мередит дотронулась до руки мужчины: кожа на ощупь оказалась прохладной и влажной. Она нашла вену на запястье, невольно напуганная мыслью о его смерти, но пульс — пусть и слабый — все же обнаруживался. Уитни робко улыбнулась.

— Думаю, теперь все будет в порядке.

— О, мисс Мерри. — Бетси порывисто обняла свою госпожу.

Мередит удивленно подумала: «Уж не завладел ли этот дикарь сердечком девушки, пока она ухаживала за ним? Моя милая Бетси и это черное чудовище? Нет, такое просто невозможно, вернее, немыслимо!»

Она выпрямила ноющую спину и обратилась к Девлину:

— Идемте на свет… Я обработаю ваши ступни. День клонился к вечеру, и лучи угасающего солнца струились по траве, местами делая ее прямо-таки золотистой. Мередит устало повертела головой, пока Джереми выносил ведро с водой и ее медицинскую сумку. Уитни жестом пригласила его сесть на траву и опустилась рядом с ним. Положив одну стопу к себе на колени, она принялась промывать ранки при помощи влажного полотенца, пока кожа не стала чистой. Девлин пристально наблюдал за ее действиями. Волосы Мередит выбились из узла на затылке и свисали на лицо спутанными локонами. Она то и дело отбрасывала их нетерпеливым жестом. На ней была только юбка для верховой езды и батистовая рубашка, сквозь которую виднелась тонкая сорочка.

Вид женского кружевного белья возбуждал Девлина, но не столь сильно, как ее поза и нежные прикосновения к его стопам. Неожиданно он ощутил покалывание и напряжение в паху. Девлин понял, что очень скоро напряженная капризная плоть вызывающе натянет бриджи. Он попытался думать о чем-то еще, что смогло бы отвлечь сознание от изысканной роскоши этих твердых и сильных пальцев, осторожно прикасающихся к пораненным стопам.

Она была так добра к рабу в хижине. Это просто поразило Девлияа. Почему женщина, получавшая удовольствие от наблюдения за торговлей людьми на аукционе, ухаживает за больным негром? Причем это не бездушное милосердие благородных дам, которые подъезжают в своих великолепных каретах к лачугам бедняков и посылают служанок с корзинами еды для несчастных. Нет, эта леди сидела у кровати больного, обтирала лицо негра, готовила лекарства и заставляла пить, работая до тех пор, пока не заболела спина. И она бежала за Небом, будто безумная, задрав юбки и сверкая длинными белыми ногами. Тот мог убить ее одним ударом. Почему никто не присматривал за. ней? Например, он никогда бы не оставил свою женщину на милость рабов и конюхов. Свою женщину… Жар в крови тут же усилился. Она скоро станет его. Увиденное сегодня лишь усилило желание Джереми.

Мередит тоже сознавала чувственный подтекст происходящего. Она заметила, что ее руки не спешат покончить с обработкой ран Девлина. «Это усталость, — заверила она себя. — Просто усталость». — Уитни совсем не желала прикасаться к этому ужасному мужчине. И все же ощущение его загрубевших подошв под пальцами вызывало какой-то трепет во всем теле. Она решительно убрала руки и достала мазь, чтобы наложить ее на порезы.

— Мисс Уитни, — заговорил Джереми, улыбкой подчеркивая имя, которым, по ее гордому требованию, он должен называть ее, — я хочу исправить ваше ужасающее мастерство, вернее, отсутствие такового, верховой езды.

— О чем вы говорите?