Лев-триумфатор

— Я не могу так притворяться!

— Или притворяйтесь, или предайте свою семью!

— Значит ли это, что вы решитесь погубить их?

— Я не шучу. Каждое мое слово сказано всерьез.

— Сначала попытка изнасилования. Теперь — шантаж…

— Это еще только начало, — сказал он со смехом. Я потерпела поражение и знала это. Как глупо было принимать в доме священника! Почему никто не подумал о «глазке прокаженных»? Они закрыли дверь в капеллу, но забыли другую, которая вела в комнату, где собирались когда-то те, кому было позволено видеть и слушать мессу только через щель в стене.

Идя вслед за Джейком через лужайку, я думала: «Ну хорошо, пусть помолвка… но ничего больше. Я придумаю выход. Я вернусь к матушке. Хани поможет мне в этом, должна помочь. В конце концов, это они с Эдуардом втянули меня в эту историю».

Сэр Пени сидел, развалясь в большом кресле с резной деревянной спинкой. Он довольно ухмыльнулся, когда я вошла в холл рука об руку с Джейком. Ни Хани, ни Эдуарда не было. Я подозревала, что они все еще находились в капелле.

Сэр Пени выбрался из кресла и подошел ко мне. Он обнял меня и крепко поцеловал в губы. Мне показалось, что от его поцелуя должны были остаться кровоподтеки.

— Ну что ж, — сказал он, — мой сын не из тех, кто теряет время даром. Но вы не прогадали, милая девушка. Я могу за него поручиться.

Он ткнул Джейка локтем под ребро, и тот рассмеялся.

— Незачем говорить ей это, отец, — сказал он, — она девица не глупая!

Они захохотали оба. «Непристойно», — подумала я. Джейк обнял меня за плечи. Я почувствовала, как его пальцы впились в мою плоть.

— Мы сыграем свадьбу вскоре после помолвки. Нет смысла тянуть с этим. Мы хотим, чтобы вы подарили нам маленького Пенлайона как можно раньше!

Я хотела крикнуть: «Я никогда не выйду за этого человека! Скорее пойду на костер!»

Но нет: ведь я позволила им считать меня невестой Джейка именно потому, что боялась. Боялась за всех нас, так как этот беспощадный человек знал, что происходило в капелле этим утром.

В этот момент появилась Хани, не такая спокойная, как обычно. Лицо у нее пылало, держалась она неуверенно. Очевидно, один из слуг доложил ей о приходе Пенлайонов, и она, должно быть, думала о том, как оградить Томаса Элдерса от этих людей.

— Добрый день и добро пожаловать! — сказала она. — Вот как, Кэтрин уже здесь! Мне только что сообщили, что вы приехали. Выпьете вина?

Она дернула за шнур звонка.

Вошел Эдуард и поздоровался с посетителями.

— Счастливый повод, — громко заговорил сэр Пенн. — Эти молодые люди… Но и я не терял даром времени. Время терять нельзя. Мы отпразднуем обручение в Лайон-корте, а вслед затем — и свадьбу. Этой парочке не терпится, и не могу сказать, что я виню их за это. Нет, я их совсем не виню!

Хани пристально смотрела на меня. Она ожидала, что я стану протестовать.

Я открыла рот, чтобы сказать, что все это ошибка и у меня нет намерения выходить замуж. Но тут я поймала взгляд Джейка — насмешливый, предупреждающий, жестоко непреклонный. Я подумала: «Он в самом деле выдаст. У него нет совести, и он не знает пощады». И я вспомнила, как моя мать поведала мне однажды о своем отце, которого она обожала. Он был заключен в Тауэр, а потом настал день, когда он лег на плаху и его голова была выставлена на Лондонском мосту. Я знала, что она всю жизнь не могла избавиться от воспоминаний о тех днях. Они омрачили все ее счастливые мгновенья. Я потеряла Кэри и была уверена, что никогда больше не обрету полного счастья. И если я предам Хани, как я смогу посмотреть матери в глаза или простить себя?

На меня вдруг нашло лихорадочное веселье. Я решила, что перехитрю этого человека, который так недавно вошел в мою жизнь и уже заполнил ее. Пусть он верит, что выиграл, но на самом деле этого не будет никогда. Пока я должна согласиться на обручение, ибо отказаться значило подвергнуть опасности Хани и Эдуарда. Но его победа продлится недолго. Если Джейк Пенлайон воображал, что я так легко покорилась, он очень скоро поймет, что ошибся.

Джейк крепко держал меня за руку. Его пожатие было само по себе предупреждением. «Я могу сломать тебе пальцы, если пожелаю, и также легко могу сломить твой дух».

— Что ж, Кэтрин, — сказала Хани, — я в самом деле могу поздравить вас обоих?

— Самое время для поздравлений, — сказал Джейк. — Мы хотим как можно быстрее повенчаться.

Хани прижалась душистой щекой к моей, вопрошая меня взглядом.

— Значит, ты решилась, Кэтрин? — сказала она. — Как же так, ведь еще совсем недавно ты заявляла, что никогда не выйдешь замуж?

— Мой сын знает, как преодолеть сопротивление даже самой застенчивой девицы!

— Кажется, так.

Внесли вино и бисквиты. Эдуард наполнил бокалы и провозгласил тост:

— За жениха и невесту!

Джейк взял свой бокал и отпил, затем протянул мне. Я пристально взглянула на его полные чувственные губы и отвернулась. Он всунул мне в руки бокал, и я выпила. Мне показалось, что я скрепила печатью свое обещание.

Они начали говорить об обручении, которое должно было состояться в Лайон-корте. Венчание же будет в нашем доме.

— Нет, оно должно быть в доме моей матери, — запротестовала я.

— Как, на другом конце страны? — воскликнул Джейк. — У моряка нет времени на такие причуды. Если ваша матушка хочет танцевать на вашей свадьбе, она должна приехать в Девон.

— Я придумаю, как поступить, — сказала я и увидела, как улыбка тронула уголки губ Джейка Пенлайона.

Я рассеянно прислушивалась к разговору. Сэр Пенн задавал вопросы о состоянии моего отца. Эдуард отвечал на них, как мог.

— Приданое, очевидно, будет солидным, — сказал сэр Пенн, — но даже если это не так, никакие соображения не помешают свадьбе. Помешать моему сыну, когда он что-то решил! Этого я не могу сделать, если б и захотел. А я и не хочу! Мой сын — точная копия своего отца, а я был таким же. При виде молодой кобылки ему не терпится ее объездить, и он не расположен долго ходить в женихах, я уж знаю! — Он наклонился ко мне. — Он горит нетерпением. Вот увидите, он не будет лениться! Единственно верный способ зачать сыновей! Вы ведь не одна из этих бедных чахлых созданий, которые падают в обморок при виде мужчины. Вы не такая, я сразу заметил. Вы будете рожать сильных духом сыновей, потому что сами сильны духом; вы будете без ума от Джейка, как и он от вас, а это и есть лучший способ наделать сыновей. Наделать их пораньше и побольше! Пенлайонских парней!

Я ненавидела этого человека так же сильно, как и его сына. Их откровенная и простецкая манера разговора будила мое воображение. Я была девственницей, но знала кое-что об отношениях полов. Однажды я наткнулась в поле на совокуплявшуюся парочку. Я слышала разные разговоры. И потому сейчас перед моим мысленным взором одна за другой проплывали картины… я и Джейк, с его похотливым, насмешливым взглядом. В его присутствии эти картины в любую минуту готовы были возникнуть и нарушить мое душевное равновесие.

Я едва прислушивалась к беседе. Речь шла о свадьбе, но прежде всего о праздновании обручения. Хани была растеряна, и это меня не удивляло: ведь так недавно я говорила ей о своей неприязни к Джейку Пенлайону. Эдуард никогда не выдавал своих чувств; по его виду никто не мог бы заподозрить, что в этой помолвке есть что-то необычное.

Решили, что обручение состоится на следующей неделе, а венчание — четыре недели спустя.

— Мы дадим Джейку время на ухаживание.

Ухмылка старика была отвратительна. Он, конечно, подразумевал время на то, чтобы предвосхитить наши брачные обеты.

— И чем скорее мы уложим их на законное ложе, тем лучше. Джейк уйдет в море ровно через два месяца после свадьбы. Но на этот раз плаванье будет недолгим. Джейк не захочет задерживаться, когда у него дома будет жена, которая греет ему постель.

Я почувствовала тошноту. «Нет, — хотелось крикнуть мне, — я никогда не соглашусь, это все только притворство! У меня нет никакого желания выйти за него замуж».