Контрабанда, шпионаж и любовь

– Постараюсь завтра выяснить у слуг, – пообещала няня. – Среди них есть один, который получше, чем все остальные. Такой вежливый молодой человек.

– Слава Богу, хоть один приличный нашелся, – улыбнулась Георгия. – Будем надеяться, что они не учинят такого разгрома, как в прошлый раз.

– Да уж, я неделю после них все приводила в порядок, – вздохнула няня. – Если бы миссис Айвес не помогла мне, я провозилась бы куда дольше.

– Мы даже не можем позволить себе нанять прислугу, – сказала Георгия.

– Хорошо, что миссис Айвес не берет денег, – добавила няня. – Иногда она уносит домой овощей с нашего огорода, а когда я варю куриный бульон, то наливаю тарелку для ее младшенького. Он такой слабенький, бедняжка.

– Не могу представить, что бы наши люди без тебя делали, милая нянюшка, – сказала Георгия и поцеловала старушку в щеку.

– Ну, нечего тут сидеть всю ночь напролет, – смущенно проворчала та в ответ.

– Постараюсь уснуть, – вздохнула Георгия, – хотя все время думаю о том, что нам предстоит завтра.

– Ее сиятельство не ведает, что творит. Еще весла не обсохли, а тебя снова посылают. И когда же только всему этому наступит конец! Иногда мне кажется, что не доживу до этого дня.

– Мы ничего не можем поделать.

– Я знаю, добром это не кончится. Ее сиятельство требует все больше и больше. Конечно, нужны немалые деньги, чтобы платить этим нахальным слугам и покупать дорогие безделушки. Но неужели ради них ты должна рисковать своей жизнью? Неужели она не понимает, что если тебя схватят, то не будет больше ни лошадей, ни карет, ни красивых нарядов? Без тебя карманы ее скоро опустеют, не мог же сквайр, бедняжка, оставить ей столько денег, чтобы их хватило на все ее прихоти.

– Вряд ли мою мачеху способно что-то остановить, – с горечью заметила Георгия. – Уж если она захочет что-то получить, непременно добьется любыми средствами. А желание у нее только одно – деньги.

– Она заплатила людям? – поинтересовалась няня. – Если нет, тебе будет трудно уговорить их выйти в море еще раз.

– Я настояла на том, что деньги нужны немедленно, – ответила Георгия. – К счастью, она выиграла в карты и не стала спорить со мной. Я даже убедила ее дать каждому гребцу на одну гинею больше, поскольку на сей раз мы везем пассажира. Мои люди не настолько глупы, чтобы не понять, кого им предстоит переправить через канал.

– А как отнесся к этому мистер Рейвен? – неожиданно спросила няня.

– Он пришел в ужас. Конечно, с моей стороны было чистое безумие довериться совершенно незнакомому человеку. Но я просто вынуждена так поступить: плыть без одного гребца равносильно самоубийству. Наше единственное спасение в том, что мы окажемся быстрее береговой охраны.

– Единственное ваше спасение, милая ты моя, в том, чтобы никто вас не выдал. Наше поместье всегда было вне подозрений, так как сэра Гектора, да упокоит его душу Господь, уважали все в округе.

– Бедный отец, – вздохнула Георгия. – Не представляю, как бы он отреагировал, если бы узнал, что творится в его доме.

– Иди спать, моя милая, – сказала няня, подавляя зевок. – Уже поздно. Ступай в свою комнату, а я встану и запру дверь.

– Я сама ее запру. – Георгия закрыла дверь на ключ и на засов, который поставили недавно. – Теперь я чувствую себя в безопасности. Но пока этот человек не уберется из нашего дома, страх не оставит меня.

– Жаль, что мистер Рейвен не может заступиться за тебя. Он бы поставил его сиятельство на место. Такой приятный молодой человек! Завтра дам ему рубашку мистера Чарльза, а пока он будет в море, выстираю и выглажу его собственную.

– С какой стати ты беспокоишься о мистере Рейвене! – воскликнула Георгия. – Если бы он не попал в беду, его бы здесь не было.

– Дам-ка я ему еще и куртку, в которой мистер Чарльз обычно ходил в море, – продолжала няня, не обращая на слова Георгии никакого внимания. – Не может же он плыть в своем шикарном сюртуке! Знаешь, Георгия, я рада, что он будет с вами. Думаю, если случится беда, ты сможешь рассчитывать на него.

– Я никому не доверяю и ни на кого не рассчитываю, – выпалила Георгия. – Ты знаешь, какого я мнения о мужчинах, а особенно о всяких разных господах. Единственная моя защита – мой пистолет. А мистеру Рейвену я доверяю не больше, чем остальным мужчинам его круга.

Георгия вдруг почувствовала, что незаслуженно обвинила человека, который согласился ей помочь в трудную минуту. И хотя она пыталась убедить себя, что он поступает так ради денег, все-таки в глубине души сознавала: причина в другом. Он уже собирался уезжать, но вдруг почему-то изменил свое решение. «Уедет, как только вернемся обратно», – успокаивала себя Георгия, стараясь не думать ни о чем. Вдруг ее охватил страх. А если они никогда не вернутся? Если их схватят?

Герцог провел скучнейший день. Он лежал на кровати и пытался читать старинные книги. Он не стал спускаться по лестнице и подслушивать под дверью, не стал и заглядывать через маленькое окошко в гостиную. Ему была отвратительна эта шумная пьяная компания, да и на Каролину смотреть не было никакого желания.

Одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы вспомнить, до чего она вульгарна и распущенна, при всей своей красоте. Даже если бы он и не подслушал ее разговора с Георгией, для него было очевидно, что Каролине и ее гостям в этом доме не место. С годами герцог научился разбираться в людях и прекрасно знал, какова настоящая Каролина – алчная, злая, развратная.

С тех пор как герцог получил наследство, в отношениях с красотками он был предельно холоден и осторожен. Каролина преподала ему хороший урок, который запомнится надолго. И все-таки Трайдон не мог забыть, как вызывающе она вела себя с молодой, беззащитной девушкой. Его охватывала ярость при мысли о том, что из-за ненасытных желаний развратной женщины Георгия и ее люди вынуждены нарушать закон и рисковать жизнью.

Герцог не хотел принимать участия в делах бывшей любовницы. Однако он дал слово Георгии и не собирался его нарушать. Его сейчас волновало другое: справится ли он с ролью гребца? Все-таки не садился за весла уже очень давно, со времен окончания Оксфорда. Успокаивало только то, что он находился в отличной физической форме.

– Да, ваши гости неплохо повеселились, – усмехнулся герцог, идя по опустевшему дому с Георгией.

Через открытые двери спален они наблюдали вопиющий беспорядок: неубранные постели, разбросанные вещи, тазы с грязной водой. Полы затоптаны, на обеденных столах остатки ночной трапезы. Всюду – следы безобразной пьяной оргии.

– После них всегда так, – отозвалась Георгия.

Герцог решил не продолжать разговора на эту тему. Хорошо смазанная дверь, ведущая в погреб, бесшумно отворилась, и он стал осторожно спускаться по стертым каменным ступеням вслед за Георгией.

– А бочонки и тюки все еще здесь, – как бы между прочим заметил герцог.

– Товар заберут сегодня ночью, – сказала девушка.

– А кто его обычно забирает?

– Я никогда не видела этого человека. Мне известно только его имя – Филипп. Товар выносят из погреба через другую дверь, которая выходит во двор за конюшней. Никто в доме не знает, когда и как это происходит. – Георгия беззаботно говорила, как вдруг остановилась и с тревогой посмотрела на герцога. – А почему вы спрашиваете? – забеспокоилась она. – Боже мой, а если это ловушка! Вы и так слишком много знаете.

– Если бы вы как следует подумали, то не высказывали бы нелепых предположений. Я обещал не причинить вам никакого вреда, и свое слово сдержу.

– Но вы все время задаете вопросы, – дрогнувшим голосом произнесла Георгия.

– Просто я заинтригован. На моем месте вы поступили бы точно так же. Вообразите себе: вы спокойно едете по своим делам и вдруг оказываетесь в столь необычном положении. Разве вы не попытались бы выяснить, что здесь происходит, к каким людям попали? Кроме того, мне с детства хотелось знать побольше о контрабандистах.

– Если бы вы знали о них столько же, сколько знаю я, вам бы не было так интересно, – с горечью сказала Георгия. – Что ж, у меня нет иного выбора, приходится верить вам на слово. Но не спрашивайте меня больше ни о чем. Завтра вы должны забыть все, что видели и слышали. Вы мне поклялись.