Рискуя всем

— А ты? Никогда не думал, что и ты не слишком спешишь выйти замуж во второй раз!

— У меня на это достаточно причин.

— На этот раз все будет по-другому.

— Флинн! Прекрати! Ты первый скоро пожалеешь о своем опрометчивом решении. Поразмысли, неужели ты действительно готов проститься со свободой? — запальчиво выкрикнула Фелисия и тут же тихо добавила: — Кроме того, я потребую верности.

Воцарилась неловкая тишина. Флинн лукаво улыбнулся:

— Я готов рискнуть, если ты согласна.

— Тоже потерять свою свободу? Я верно поняла?

Флинн кивнул.

— Для этого мы должны быть безумно влюблены друг в друга.

— Как я — в тебя.

До этой минуты Флинн ни о чем подобном не задумывался.

— Как ты можешь быть уверен?

— Ни в чем нельзя быть уверенным, дорогая. Но если не отважишься, не узнаешь. И даже если это не любовь, мне все равно, ибо то, что с нами происходит, лучше, чем все развлечения и путешествия на свете.

Фелисия счастливо улыбнулась:

— Правда! И куда лучше, чем шоколадки с вишневым кремом.

Его ответная улыбка была поистине лучезарной.

— Последнее утверждение спорно. Но если ты скажешь «да», обещаю тебе каждое утро шоколадки к завтраку.

— M-м… соблазнительно.

— Ты ведь не хочешь жить без меня, верно?

— Это так заметно? Ты слишком хорошо знаешь женщин.

— Нет, потому что у нас с тобой одно счастье на двоих.

— До вчерашнего вечера я и не знала, что такое счастье.

— Я тоже, — торжественно заверил он.

— Мне кажется, мы совершаем роковую ошибку.

— Не совершаем. Выходи за меня, и я сделаю тебя счастливой.

— Ты всегда так самоуверен?

— Всегда! — ухмыльнулся Флинн.

— Еще один вопрос, прежде чем кинуться в пропасть. Ты ведь не просто мистер Саффок, не так ли, ваша светлость?

— Это что-то меняет?

— Не для меня. Я влюбилась в мистера Саффока.

— Им я и останусь, хотя отныне к тебе будут обращаться «ваша светлость, герцогиня Графтон».

— Не может быть!

Имя герцога Графтона было символом порока, красоты, беспутства и, разумеется, сказочного богатства.

— Теперь я понимаю, почему ты не говоришь женщинам о своем титуле.

— Не только им. Вообще никому. Так что, если не возражаешь быть герцогиней, мое тщеславие будет удовлетворено простым согласием на первое и единственное предложение руки и сердца с моей стороны.

— Если бы не Дики, ты ни за что…

Он поцелуем заставил ее замолчать. Минут пять спустя поднял голову и тихо приказал:

— Скажи «да».

Она улыбнулась:

— Убеди меня.

Флинн так и сделал — с большим искусством, а под конец и с буйным самозабвением, совершенно уничтожившим сиреневый шедевр мадам Дениз.