Леди Роз

Я выдержала его взгляд не моргнув глазом. После долгой паузы герцог продолжил:

– Из преданности королю я помогу вам, но только информацией. Эскорт предоставить не могу. За нами следят.

– Я знаю.

– Вам нужно торопиться. Нельзя терять ни минуты. Надеюсь, еще не слишком поздно.

Мы с Урсулой вооружились картой и во всю прыть поскакали к Барнету – городу, за которым была устроена засада. Измученные поездкой, мы остановились на отдых в Кэмдене. Старая пивная стояла на городской площади, рядом с церковью и зданием городского совета. Между деревянными лавками зеленщика и стекольщика мясник забивал ягненка. Когда животному перерезали горло, брызнула кровь, передние ноги ягненка подогнулись, – и он упал на колени. На морде ягненка застыло недоумение. У меня свело живот, и я отвернулась. Конечно, люди умирали точно так же.

Помещение оказалось темным, душным и неопрятным. Несмотря на открытые ставни, в нем пахло потом и копотью. За одним из грязных столов болтали три посетителя. Мы прошли по земляному полу и сели. Вошел еще один человек и присоединился к троице.

– Привет, Чарли! – поздоровался с ним один из посетителей. – Как идет ловля крыс?

Чарли широко улыбнулся в ответ:

– В моих карманах звенит серебро. Лондонцы боятся чумы и хорошо платят крысоловам.

– Если так, ты можешь угостить нас пинтой пива, верно?

– С какой стати? Заработайте сами. Я должен заботиться о собственном брюхе.

Громкая ругань, вызванная этим отказом, прекратилась, когда мимо двери прошла крупная размалеванная женщина, возвышавшаяся над своим спутником, малым с жабьей физиономией. Оба раскатисто смеялись; под их тяжестью скрипели ступеньки лестницы. Сидевшие за столом заржали, наклонили гомону и стали шушукаться.

– Это Нелли. Она хорошо поладила с местным попом. Дважды на этой неделе, если я умею считать! – воскликнул один из них.

– Да, поп у нас малый не промах! – ответила хозяйка пивной.

Урсула, на которой было одеяние монахини, взяток взаймы у доброго герцога, повернулась и смерила их ледяным взглядом. Я чуть не расхохоталась. Пристыженный мужчина залпом проглотил свое пиво, бросил на стол фартинг, посмотрел на нас, приподнял шапку и ушел. Женщина умолкла и опустила глаза. Пока мы пили пиво и ели капусту, никто не проронил ни слова. Но когда над нами затрещал потолок, присутствующие обменялись улыбками и спрятали глаза. Я слушала как зачарованная и ярко представляла себе, каким образом приходский священник и его размалеванная женщина заставляют дрожать пол.

– Доедай скорее, детка! – резко сказала Урсула. Я поняла, что улыбаюсь собственным мыслям, и наклонила голову, подавив рвавшийся наружу смех.

Когда трапеза закончилась, Урсула зашла в отхожее место, а я осталась ждать ее снаружи. У окна рос куст шиповника; несмотря на приближение зимы, его листва была густой и плотной. Решив, что мы ушли, посетители заговорили без помех. Я слышала их голоса через раскрытое окно.

– Слышали последние новости? Здесь что-то готовится, – сказал крысолов. – Королева прогнала герцога Йорка и всех его министров. Велела ему возвращаться обратно в Ирландию. Господи спаси и помилуй, теперь ничто не помешает Маргарите и ее любимчикам снова грабить страну.

– Откуда ты знаешь? – спросила хозяйка.

– Бродячий торговец сказал. Только что пришел из Лондона. За это я угостил его пинтой.

– Черта с два! Йорк не дурак. Благослови его Господь, он не уедет, – сказал другой мужчина. – Он знает, что замышляет француженка. Во время прошлой ссылки в Ирландию она дважды пыталась его убить – по дороге туда и по дороге обратно. А там его ждал успех. Говорят, что теперь все ирландцы за него горой… Нет, она не посмеет отослать его обратно. Я слышал, он едет в Лондон, чтобы лично получить приказ об отставке.

– Хотела бы я знать, кто является отцом сына королевы, принца Эдуарда, – промолвила женщина. – Ставлю на кон свое последнее платье, что это не наш святой Гарри. Этот человек – монах. И святой тоже, благослови его Бог.

– Женщина, все знают, что это не святой Гарри! Мы не дураки. Ясно как день, почему ты предлагаешь такое пари. Дело не в деньгах. – Крысолов фыркнул. – Просто ты хочешь соблазнить нас. Скажи честно.

– Разрази тебя гром! Меня никогда не тянуло на старую солонину, – ответила хозяйка.

Крысолов громко расхохотался, а потом деловито сказал:

– Ставлю на Сомерсета. Отца или сына.

– Не забывай о Суффолке, – откликнулся другой мужчина. – Либо они, либо он. Или Уилтшир. Может быть, королева сама этого не знает. С уверенностью Можно сказать только одно: это не король Генрих. Потому что, когда ему показали младенца, он страшно удивился… – Тут он осекся и подавил смешок. – Помните, что сказал наш Гарри? «Должно быть, это дитя Святого Духа»!

Все покатились со смеху.

– Из этого следует, что он чокнутый, но не дурак! – фыркнула женщина.

Они снова расхохотались, но их слова только усилили мою тревогу. Пока мы галопом скакали к Барнеу, я размышляла над услышанным в пивной и гадала, что ждет страну, а также мои надежды и чаяния. Глядя на церковные шпили, исчезавшие в серых облаках, я молча молила Господа, чтобы он пощадил Англию и сэра Джона Невилла.

Наконец над невысокими холмами возникли очертании грубо отделанной сигнальной башни церкви Хэдли. Когда мы подскакали к ней, мое сердце билось с перебоями. Во дворе мы спрыгнули с седел, привязали лошадей к деревянному столбу и по протоптанной дорожке, Петлявшей между могильными памятниками, пошли к крыльцу церкви. Дверь со скрипом открылась, и мы вошли в храм. Тусклый свет, проникавший в высокое окно, заставил меня заморгать. А затем я увидела священника. Он стоял к нам спиной и клал цветы на алтарь. Я побежала по проходу и воскликнула:

– Отец! Прошу прощения за вторжение, но мы ищем графа Уорика и его отряд по делу величайшей важности. Подскажите, как туда проехать!

Изумленный священник выпрямился, увидел капли пота на наших лбах, забрызганные грязью одеяния и нахмурился.

– Сестры, вы позорите свой монастырь. Что значит это?..

– Отец, мы искренне сожалеем о своем поведении, но жизнь людей висит на волоске. И многое другое тоже. Пожалуйста, скажите, где они!

Несколько драгоценных минут ушло на споры и демонстрацию послания герцога Бекингема, скрепленного его личной печатью. Наконец священник, поверивший в срочность нашей миссии, вывел нас наружу.

– Они только что прибыли. Остановились в городе. Видите пастбище, на котором пасутся лошади? За ним стоит двухэтажный дом. Они будут там ночевать… – Он ткнул пальцем в нужную сторону и рассказал, как быстрее добраться до постоялого двора.

Мы сели на лошадей и понеслись во весь опор.

Когда мы въехали в Барнет, наступили сумерки. На городской площади горели факелы. Люди возились с лошадьми и были так заняты своим делом, что не обращали на нас никакого внимания. Я потрогала пальцем послание герцога Хамфри, которое должно было стать нашим пропуском. Эта мысль поддерживала меня, когда я шла к ближайшему воину.

– У нас неотложное дело к сэру Джону Невиллу, – тяжело дыша, сказала я. – Пожалуйста, проведите нас к нему немедленно. – Когда я произнесла имя сэра Джона, у меня заколотилось сердце.

– Сестры, я могу показать, где он остановился на постой.

Он провел нас к высокому и узкому двухэтажному зданию, битком набитому солдатами. У дверей стоял часовой.

– Они к сэру Джону Невиллу. Говорят, что дело срочное, – сказал наш провожатый.

– Кто вы? – спросил часовой, сверля нас глазами.

Я протянула ему послание Бекингема. Когда часовой начал медленно вертеть его в руках, я воскликнула:

– Поторопитесь! На кону стоят человеческие жизни!

Было ясно, что он неграмотен. Наконец страж еще раз смерил нас взглядом, вернул мне послание и велел проводить нас наверх. Это был румяный светловолосый юноша примерно моего возраста.

– Следуйте за ним, сестры, – сказал часовой. Мальчик начал подниматься по лестнице, шагая черезt ступеньку. Мы поспешили за ним; Урсула шла впереди.