Лорд Очарование (ЛП)

К счастью они слезли с него прежде, чем он задохнулся. Он вскочил на ноги, и присоединился к Пэн, которая успела высунуться со стены. Внизу, на дороге перед разводным мостом, пять вооруженных людей возились и копались в грязи. Тристан следовал взглядом за веревкой, которая свисала со стены, где была закручена вокруг шеста и прикреплена к сети, прикрытой грязью и соломой.

Он хмуро осмотрел их жертв, в то время как Дибблер и Видл помчались назад к разводному мосту. Пэн отдавала им указания, пока они стягивали концы сети над людьми прежде, чем те смогли бы встать. Затем они поспешили назад в сторожку, и разводной мост поднялся. Эрбут решил присоединиться к своим товарищам на другой части крепостной стены. Неспособный спокойно воспринимать то, что видели его глаза, Тристан ничего не сказал, когда Пэн, похлопав в ладоши, склонилась над люком смотрового колодца на вершине лестницы.

— Хорошо сделано, Видл, — сказала она.

— Вы так думаете? — спросил он, но она не слышала его.

Он присоединился к ней и глянул вниз на пастушку. Видл была одной из тех девушек, которых можно было принять за мальчика. Куда бы она ни шла, она носила тяжелые, скрипящие кожаные ботинки, шоссы и длинную блузу. Ее длинные волосы были неровно пострижены, а лицо казалось постоянно запачканным копотью, так что ее синие глаза особенно выделялись на нем.

— Угадайте, кого мы поймали в большую сеть в лесу, госпожа, — спросила Видл, сияя от удовольствия.

— Только не говори, что Пондера.

— Да, хозяйка. Он висит там подобно пухлому Рождественскому гусю.

Пэн снова захлопала в ладоши и подпрыгнула на месте.

— Просто изумительно, Видл.

Тристан раздраженно выругался и отошел, чтобы пристальнее разглядеть людей, барахтающихся в сети. Один из них сумел выбраться, и уже высвобождал других. Эрбут, Дибблер и несколько других жителей замка глумились над ними с зубчатых стен, бросая в них палки и комья грязи. Освободившись, они прокричали несколько проклятий своим мучителям прежде, чем хромая отступить на дорогу к лесу.

— Ну, Тристан, — сказала Пэн, как только смогла присоединиться к нему. — Я могу показать Вам Хайклиф перед завтраком. — Она пристально посмотрела вниз на работу своих рук и кивнула сама себе с улыбкой. Она ожидала, что он одобрит ее!

Преисполненный гнева, Тристан указал на вооруженных людей. — Снова Вы участвуете в этом безрассудстве. Вы устанавливаете ловушки для этих людей, для Кутвелла.

Пэн наблюдала за отступлением вооруженных людей, и, казалось, не замечала его ярости.

— Матерь Божья, я не смеялась так, с тех пор как Твисл подмешала слабительное в любимое вино Пондера. — Ее смех искрился, ослепляя его своей красотой.

Несмотря на свое неодобрение, от ее смеха Тристан почувствовал, что его тело загорелось. Смех ее отозвался гулким эхом, и он услышал еще чей-то смех. Без предупреждения, он внезапно почувствовал укол непонятной близости — женский смех. Она была высокой, намного выше, чем он, с волосами эбенового дерева и такими же глазами. Сдержанный смех. Беги, дитя. Я послежу. Беги, дитя.

Он мигнул, затем с трудом вдохнул, но видение пропало, и Пэн позвала его. Он поглядел вниз на нее, ее теплая ладонь легла на его руку, пристальный взгляд был полон искреннего беспокойства. Он поймал ее руку, зная без слов, что это чувство, что гнездится в нем, будет для него якорем. Ее пристальный взгляд обратился к их рукам. На мгновение он подумал, что она отнимет у него руку, но она не сделала этого.

— Что-то не так? — В ее голосе слышалась дрожь, говорившая одновременно о страхе и влечении. — Вы больны?

— Я думаю, нет, — сказал он, отвлеченный дрожанием ее голоса. Затем он тряхнул головой. — Было кое-что, какое-то воспоминание. Давнее воспоминание, я так думаю. Может быть, из моего детства, но я не могу понять его.

Пэн улыбнулась ему.

— О, Святые, разве я не говорила, что все у вас наладится?

— Но ничего не было. Никаких имен, ничего проясняющего видение. Это может быть просто сон. — Он отпустил ее руку, отвернулся от нее и стукнул кулаком по камням зубчатой стены. — Божье дыхание, я не могу больше выносить эту пустоту.

Она подошла к нему и коснулась его руки.

— Отвлекитесь, Вы нуждаетесь в этом. Позвольте мне показать Вам Хайклиф.

Он услышал, как вдалеке хохочут Дибблер и его команда. Тристан застонал и повернулся к ней.

— О, нет. Вам не удастся снова отвлечь меня. — Он приковал ее своим пристальным взглядом. — Вы не имеете никакого понятия, как надо управлять замком и прилегающими землями. Какой демон заставил вас послать этих людей на такое опасное задание? Эта ссора между Вами и Кутвеллом закончится чьей-нибудь смертью, если вы не будете осторожны.

— Святые угодники!

Крик Пэн был настолько внезапным, что он вздрогнул.

— Святые, святые, святые. — Она шагала перед ним взад и вперед, размахивая руками. — Неужели нет конца Вашему адскому высокомерию? Вы не знаете Пондера Кутвелла и его страстного желания заполучить Хайклиф. Приходило ли вам в голову, что я делаю только то, что могу, чтобы защитить себя?

Она остановилась перед ним и смерила взглядом с головы до пят.

— И что заставляет Вас думать, мой Ничего-Не-Помнящий Лорд, что Вы вообще знаете что-нибудь об управлении замком?

Шагнув, он оказался так близко от нее, что его грудь почти коснулась ее груди. И Тристан ворчливо ответил.

— Я знаю достаточно, чтобы не начинать войну за свиней.

Пэн вскинула голову.

— Тревожиться не о чем. Пондер будет занят, пытаясь выбраться из той сети. Он шириной с галеон, и у него не будет времени для этого.

— Тогда я советовал бы Вам использовать это время, чтобы подготовиться к нападению, — сказал он, наклоняясь так, что его губы приблизились к ее. — Если бы Вы поймали меня в сети, я разрушил бы Ваши стены и бросил бы Вас в Вашу же собственную уборную.

Пэн, пытаясь уклониться от него, вытянула шею под неудобным углом. На сей раз он был готов к внезапному страху в ее глазах. Он мягко заговорил с нею прежде, чем она решилась бежать.

— Что это? Вы боитесь, Гратиана?

Она не отвечала, только взглянула на него, как будто пытаясь набраться храбрости, чтобы убежать. Его собственные чувства были заполнены светящимся золотом ее глаз, желанием коснуться этих стройных линий ее тела. Не смея отвести взгляд, он не опускал его до последнего мгновения, пока не нашел ее рот. Его язык коснулся ее нижней губы. Губа дрожала, посылая волны страстного желания от его головы вниз к паху. Что-то в этой дрожи нестерпимо взволновало его, и он накрыл ее рот своим. Он почувствовал ее крик, однако, его рот заглушил его. Он попытался схватить ее, но было слишком поздно.

Она исчезла в водовороте золотых волос и колыхании юбок. Он бросился за ней. Сошел с лестницы и налетел на нее, поскольку она в смятении остановилась в тени. Они мягко столкнулись, и он завладел ее руками. Справа от него вырисовывались разводной мост и опускающаяся решетка, слева — лучи солнечного света проникали в открытый дверной проем, который вел к внешней стене замка. Хотя поблизости было около полдюжины человек, они были одни.

— Вы должны помнить что случается, когда мы подходим друг к другу слишком близко, Гратиана. — Его голос казался отдаленным и глухим в темноте пустой сторожки. — Смотри. В твоих волосах серебряный луч света. Они похожи на густой туман.

Она попробовала освободиться, но он крепко держал ее.

— Я не хочу…

— Иисусе, женщина, ты не знаешь, чего хочешь.

Он начал постепенно уводить ее в тень к стене. Он закинул ее руки себе за шею и придержал их там. В темноте он обводил контуры ее лица губами — лоб, нос, губы. Скольких женщин он целовал? Несомненно, ни одной, которая заставила бы его чувствовать такую муку удовольствия. Он приоткрыл рот и исследовал ее рот своим языком. Да, он, должно быть, делал это прежде, но он, возможно, не чувствовал себя настолько смущенным.

Запустив пальцы в ее волосы, он почувствовал вездесущий страх в своем потерянном хранилище памяти. Как только это прошло, он понял, как же сильно страдал от этого.