Искушай меня в сумерках (новый перевод)

Поппи запнулась, глаза ее блестели.

– На нем повсюду была кровь. Я подошла к нему, просунула руки ему под голову и спросила, что мне делать. А он прошептал мне, что я всегда должна быть хорошей девочкой, чтобы мы однажды смогли встретиться на небесах. – Она прокашлялась и коротко вздохнула. – Простите меня. Я чересчур разоткровенничалась. Мне не стоило...

– Нет, – успокоил ее Гарри, оглушенный тяжелыми и незнакомыми эмоциями, вселяющими в него тревогу. – Я мог бы слушать вас весь день напролет.

Девушка удивленно моргнула, вырванная из своей скорби. Застенчивая улыбка появилась у нее на губах.

– Не считая моего дяди Ховарда, вы первый человек, сказавший мне это.

Их прервали восклицания мужчин, собравшихся вокруг подьемника, в то время как макака взбиралась все выше.

– Ад и все демоны, – пробормотал Гарри.

– Пожалуйста, подождите еще минуту, – настойчиво попросила его Поппи. – Моя сестра отлично справляется с животными. Она вытащит обезьяну оттуда, не навредив.

– У нее есть опыт обращения с приматами? – спросил Гарри язвительно.

Поппи обдумала его вопрос.

– Мы только что пережили лондонский сезон. Это считается?

Гарри с искренним удовольствием рассмеялся, что с ним не часто случалось, Валентайн и Бримбли в изумлении посмотрели на него.

К ним спешила Беатрис, сжимая что-то в руках. Она не обращала внимания на мисс Маркс, которая ворча следовала за ней.

– А вот и мы, – радостно возвестила она.

– Наш кувшин с засахаренными фруктами? – уточнила Поппи.

– Мы уже предлагали ей еду, мисс, – сообщил Беатрис Валентайн. – Она не возьмет это.

– Это она возьмет, – Беа уверенно шагнула к дверце кухонного подъемника. – Давайте поднимем кувшин к нему наверх.

– Вы подмешали что-то в конфеты? – с надеждой спросил Валентайн.

Все три нарайских делегата обеспокоено воскликнули, что не хотят, чтобы макаку одурманили или отравили.

– Нет, нет, нет, – успокоила их Беатрис, – поступи я подобным образом, и он мог бы упасть в шахту подьемника, а этому драгоценному животному нельзя причинять вред.

После ее заверений иностранцы успокоились.

– Чем я могу помочь, Беа? – спросила Поппи, подойдя к ней.

Ее младшая сестра протянула ей отрезок тяжелого шелкового шнура.

– Обвяжи его вокруг горлышка кувшина, пожалуйста. У тебя всегда узлы получаются намного лучше, чем у меня.

– Мертвым узлом?? – предложила Поппи, забирая шнурок.

– Да, идеально.

Джейк Валентайн с сомнением посмотрел на двух занятых молодых женщин и перевел взгляд на Гарри.

– Мистер Ратледж...

Гарри жестом велел ему молчать, и позволил сестрам Хатауэй продолжать. Независимо от того, увенчаются ли их попытки успехом, он слишком наслаждался происходящим, чтобы останавливать их.

– Ты не могла бы сделать нечто вроде петли на конце веревки для ручки? – попросила Беатрис.

Поппи нахмурилась.

– Может "клеверный лист"4? Не уверена, что помню, как он делается.

– Позвольте мне, – вызвался Гарри, выступив вперед.

Поппи уступила ему конец шнура, ее глаза сверкнули.

Гарри завязал один конец веревки в аккуратный веревочный шар, сначала обернув его несколько раз вокруг пальцев, затем, продев свободный конец вокруг намотанной веревки, и сделал четвертый виток. Не без желания покрасоваться, он затянул всю конструкцию эффектным жестом.

– Хорошо проделано, – признала Поппи. – Что это за узел?

– Забавно, – ответил Гарри, – он известен как "обезьяний кулак"5.

Поппи улыбнулась.

– В самом деле? Да нет же, вы шутите.

– Я никогда не шучу по поводу узлов. Хороший узел – отличная штука. – Гарри передал веревку Беатрис и стал наблюдать, как она устанавливает кувшин на верхушке рамы кабинки подьемника. Тогда он понял, в чем заключался ее план.

– Умно, – пробормотал он.

– Может и не сработать, – предупредила Беатрис. – Зависит от того, кто умнее: мы или обезьяна.

– Я несколько опасаюсь ответа, – сухо отозвался Гарри. Высунувшись в шахту кухонного подъемника, он медленно потянул веревку, поднимая кувшин наверх к макаке, в это время Беатрис держала шелковый шнур.

Все затихли. Вся группа в ожидании одновременно затаила дыхание.

Удар.

Обезьяна прыгнула на крышу кабинки. Несколько любопытных уханий и вскриков эхом разнеслись по шахте подьемника. Стук, тишина, а потом резкий рывок шнура. Обиженные крики заполнили пространство, а тяжелые удары сотрясли кухонный подъемник.

– Попалась, – воскликнула Беатрис.

Гарри забрал у нее шнур, пока Валентайн опускал кабинку.

– Пожалуйста, отойдите назад, мисс Хатауэй.

– Позвольте мне, – настаивала Беатрис. – Макака скорее бросится на вас, чем на меня. Животные доверяют мне.

– Тем не менее, я не могу рисковать безопасностью моих гостей.

Поппи и мисс Маркс отвели Беатрис подальше от дверцы кухонного подъемника. У всех перехватило дыхание, когда перед ними предстала крупная черно-голубая макака: ее глаза казались огромными и яркими на безволосой морде, шерсть на голове комично росла пучками. Самец на вид был коренастым и сильным, хвост, однако, упоминания не заслуживал. Его выразительная морда исказилась от ярости, когда он закричал, сверкнув белыми зубами.

Одна из его передних лап застряла в кувшине с засахаренными фруктами. Разгневанное животное неистово дергало ее, безуспешно пытаясь вытащить. Причиной ее пленения явился собственный сжатый кулак, – она отказывалась выпустить сладости даже ради того, чтобы высвободить лапу из кувшина.

– Ох, разве он не прекрасен, – пришла в восторг Беатрис.

– Для самок макак, возможно, – усомнилась Поппи.

Гарри одной рукой удерживал шнур, привязанный к кувшину, а в другой держал свою фехтовальную рапиру. Макак был крупнее, чем он ожидал, и способен нанести существенный ущерб. И совершенно очевидно решал на кого напасть первым.

– Пойдем, дружище, – тихо позвал Гарри, пытаясь подвести обезьяну к открытой клетке.

Беатрис полезла к себе в карман, достала несколько засахаренных фруктов и бросила их в клетку.

– Вот так, жадюга, – сказала она макаке. – Твое лакомство там. Давай-ка за ним, и без скандалов.

Чудесным образом, обезьяна подчинилась, волоча кувшин за собой. Бросив злобный взгляд на Гарри, самец зашел в клетку, и сгреб разбросанные фрукты свободной лапой.

– Отдай мне кувшин, – терпеливо попросила Беатрис, потянув за шнур, и вытащила его из клетки. Она бросила последнюю пригоршню сладостей обезьяне и закрыла дверцу. Нагарайцы поспешили запреть ее.

– Я хочу, чтобы ее трижды обвязали цепью, – приказал Гарри Валентайну, – и клетку второй обезьяны тоже. После этого отправьте их прямиком в Риджент-парк.

– Да, сэр.

Поппи подошла к своей сестре и обняла ее, открыто проявляя любовь к ней.

– Отлично проделано, Беа, – воскликнула она. – Как ты догадалась, что обезьяна не выпустит сладости из лапы?

– Это общеизвестный факт, что обезьяны так же жадны, как и люди, – ответила Беатрис, и Поппи рассмеялась.

– Девочки, – прервала их вполголоса мисс Маркс, пытаясь утихомирить их и увести прочь. – Это неприлично. Мы должны идти.

– Да, конечно, – ответила Поппи. – Прошу прощения, мисс Маркс. Мы отправляемся на прогулку.

Однако попытку компаньонки заставить сестер уйти расстроили нагарайцы, столпившиеся вокруг Беатрис.

– Вы оказали нам очень большую услугу, – сказал Ниран, глава дипломатической делегации, девушке. – В самом деле, очень большую. Примите благодарность от нашей страны и нашего короля, и мы обязательно расскажем Ее величеству королеве Виктории о вашей отважной помощи...

– Нет, благодарим вас, – решительно вмешалась мисс Маркс. – Не нужно упоминать о мисс Хатауэй. Рассказав о ее роли в сегодняшнем проишествии, вы навредите ее репутации. Если вы действительно признательны за ее доброту, просим вас отплатить ей молчанием.

Это вызвало дальнейшее обсуждение и решительные кивки.