Хозяйка Рима

— Порезалась? — как-то раз спросил он, указав на мое аккуратно перевязанное тряпицей запястье.

— Да, — спокойно ответила я и повернула руку, чтобы не были видны шрамы.

Слишком поздно.

— Твои руки похожи на мою спину, — заметил он и посмотрел мне в глаза. У него самого глаза были серые, но вовсе не холодные, как утверждали некоторые.

Среди рабов и рабынь в доме Квинта Поллио была одна старая женщина, прачка, родом из Бригантин. Я попросила обучить меня песне на ее родном языке. У песни оказалась красивая мелодия и непривычные, чужие слова.

— Это песня о доме, — пояснила старая прачка, — как и все песни рабов.

На следующий вечер, точнее уже в предрассветный час, в «Золотом петушке», когда Арий мрачно пил, сидя в углу таверны, я спела бригантийскую песню о доме. Я пела ее нежно, и красивая печальная мелодия заполняла все помещение. Арий так и не поднял голову, но на следующий день, когда я пришла с очередным письмом, спросил меня:

— Откуда ты знаешь эту песню?

— От одной рабыни, — ответила я и пожала плечами.

Он ничего не сказал, но после этого я стала лучше понимать выражение его глаз, чему была несказанно рада.

Жара сводила его с ума. Скука и ничегонеделание были ужасны, но главным образом он изнывал от ленивой, одуряющей жары. Он боялся арены и просыпался с проклятиями, разбуженный грохотом рукоплесканий и ревом трибун, что не смолкали в его голове. Однако при мысли о приближающихся играх ему делалось лучше. Все что угодно, лишь бы не чувствовать, как от жары в жилах закипает кровь.

Он прошмыгнул во двор. Здесь полуденное солнце создавало над песком призрачные, струящиеся миражи. Взяв в руки учебную деревянную рапиру, он сбросил с себя тунику и начал отрабатывать выпады и удары. Утомительные механические упражнения доставляли удовлетворение если не его нраву, то телу. Перед учебным боем учитель фехтования поставил его в пару с каким-то греком. Арий не стал ждать, когда соперник отсалютует ему, и взмахнул мечом.

— Остановись! — крикнул грек и отскочил в сторону. — Это учебный бой!

«Убей его», — прошептал демон, поднимая от колец голову.

Он бросился вперед. Соперник вскинул меч. Дерево с глухим стуком ударилось о металл. Рапира Ария сломалась, разлетелась в щепки. У него осталась лишь рукоятка. Грек отскочил назад. Арий бросился на него и деревянной рукояткой нанес противнику удар в нос. Грек пошатнулся, и оба, сцепившись, полетели на землю. Шершавой от налипшего песка рукой Арий сдавил греку горло.

«Убей его! Убей его!»

— Хватит! Прекрати, мой мальчик!

Арий непонимающе моргнул.

— Побереги себя, — сказал застывший в дверном проеме Галлий. — Я хочу, чтобы в сентябре ты был готов к Римским играм.

Арий медленно палец за пальцем ослабил хватку на горле грека. Затем отодвинулся и сел на песок. Тело было липким от пота. Наконец, он медленно поднялся на ноги.

— Сволочь! — прорычал полузадушенный грек. — Ты сломал мне нос!

«Убей его! — вновь прошептал демон в голове Ария. — Тебе ведь этого хочется. Убей его!»

Но Арий развернулся и, чувствуя на себе взгляды других бойцов, ушел прочь. На улице, точнее на другой ее стороне, его встретили любопытные взгляды прохожих.

В голове мелькнула странная мысль — как давно его беззастенчиво разглядывают посторонние люди?

Было безветренно, но от жары пот уже испарился. Неожиданно его с невиданной силой захлестнула волна тоски по дому. В душе возникло острое желание вновь оказаться под прохладным дождем среди зеленых гор, окутанных туманами, которые ласкали ему кожу, как и мягкие ветры, шевелящие кроны дубовых рощ. Как он устал от чужого неба и раскаленного сухого воздуха! Прежде чем он успеет состариться, зной иссушит его, превратит в сухое бездушное создание, хрупкую пустую оболочку.

С этими мыслями он зашагал прочь, яростно рассекая руками горячий воздух. На краю двора собралась толпа. Незнакомые люди разглядывали его сквозь прутья решетки и делали ставки на будущие бои.

Убей их!

Он уже собрался повернуть обратно к казармам, однако заметил по ту сторону решетки Тею. Она стояла на углу двора, чуть в стороне от толпы, перекинув через плечо длинную косу темных волос и прижимая к узкому бедру корзинку. Не иначе как шла на рынок, но по дороге остановилась и теперь, как обычно хмуро, но спокойно, смотрит на него. Он ответил на ее взгляд. Ее запястье снова было перебинтовано.

Он сам не знал, почему поднял меч и отсалютовал ей.

— Идущие на смерть приветствуют тебя! — услышал он голоса других гладиаторов.

Затем Арий, взмахнув мечом, описал в воздухе дугу и задержал острие в дюйме над песком. В следующее мгновение он сделал выпад в сторону воображаемого противника, отскочил, развернулся и сделал еще один ложный выпад. Это было сродни медленному и грациозному танцу с мечом под лучами жгучего солнца, что падали ему на спину и отражались от поверхности острого лезвия. Каждый мускул его сильного тела перекатывался под кожей гладко и плавно, как теплый мед. Тея не могла оторвать глаз от этого великолепного зрелища.

«Хвастун», — усмехнулся маленький черный демон.

Арий резко развернулся, занес над головой меч и метнул его прямо в песок. Клинок вонзился глубоко в землю и остался стоять, подрагивая. Арий поднял глаза и посмотрел на Тею.

Толпа разразилась рукоплесканиями, но для него их звук донесся как будто издалека. Зато Тея наконец улыбнулась ему.

— Еще одно письмо от моей хозяйки, — сказала Тея и удивленно подняла брови. — Ты не будешь против, если я прочитаю его тебе? Впрочем, ты уже и так знаешь, что она тебе пишет.

Арий пожал плечами и попытался вдеть нитку в иголку, которые позаимствовал у одного раба. Нужно было зашить порванный рукав туники.

— Тогда я не стану читать. — Тея обхватила себя руками за талию. — Ответ будет? Она все время спрашивает меня, почему ты ей ничего не отвечаешь.

— У нее глаза, как у хорька. Передай ей, что я так сказал.

Его слова заставили Тею рассмеяться.

— Она изобьет меня до полусмерти. Но я не против.

На какое-то мгновение стало тихо. Арий наконец вставил нитку в игольное ушко и принялся неумело пришивать рукав к тунике.

— Для тебя, наверняка, это сделают другие рабы, — заметила Тея.

Арий снова пожал плечами.

— Ненавижу просить Галлия о чем бы то ни было.

— Тебе надо самому научиться чинить одежду. Знаешь, ты сейчас все делаешь неправильно.

Арий неожиданно для самого себя рассмеялся.

— Никогда не учился шить.

— Я могу научить тебя.

— Хорошо. — Он впервые привел ее в свою каморку. Тея с интересом потрогала стены, прикоснулась к спинке стула, грубому одеялу на кровати.

— Что?

— Я не то ожидала увидеть. Здесь все просто. — Она обернулась и снова улыбнулась. — Где иголка?

— Вот.

— Хорошо. Садись.

— Зачем?

Она положила руки ему на плечи и, подтолкнув, заставила сесть на стул. Ее голос сделался чуточку игривым.

— Потому что я твоя наставница. Учитель должен возвышаться над учеником. Во-первых, эту тунику нужно снять. Никогда не чини одежду, не сняв ее с себя.

Арий послушно сбросил тунику. На нем оставалась лишь юбка для учебного боя, но он ощущал себя совершенно голым. Его новоявленная наставница улыбнулась уголком рта. Впрочем, руки ее были заняты делом.

— Нужно отрезать разлохматившиеся края. У тебя есть нож?

— Галлий не разрешает мне иметь острых предметов.

— На его месте я поступила точно так же. Вдень иголку и наложи края один на другой. — Она показала ему, как нужно обращаться с иглой. — Теперь возьми ее в руки и делай вот такие стежки.

Рядом с ее образцом сделанные его рукой стежки смотрелись грубыми, неаккуратными.

— Плохо. Не получается.

— Неужели Верцингеторикс разбил Юлия Цезаря в первом же сражении? Попробуй еще раз. Осторожно, а то сломаешь иголку, если будешь сжимать ее с такой силой. Это не меч, Арий.