Выйти замуж за Уинтерборна (ЛП)

– Разумеется... – его пальцы рисовали круги на её плече, нежно соблазняя. – Я намерен обеспечить тебя всем необходимым, чтобы ты была счастлива. Орхидеи... книги... шёлкопрядильная фабрика, выпускающая чулки только для тебя.

Смех застрял у неё в горле, а пульс участился от его неторопливой ласки.

– Пожалуйста, не покупайте для меня шёлкопрядильную фабрику.

– Вообще-то, она у меня уже есть. В Уитчёрче.

Он склонился, чтобы поцеловать бледный изгиб её плеча лёгким прикосновением рта, таким же тёплым и невесомым, как солнечный свет.

– Как-нибудь я возьму тебя с собой, если хочешь. Грандиозное зрелище: вереница огромных машин, скручивающих шёлк-сырец в нити тоньше, чем пряди твоих волос.

– Я бы хотела на это посмотреть! – воскликнула она, и её неподдельный интерес заставил его улыбнуться.

– Значит решено.

Он пропустил сквозь пальцы её распущенные светлые локоны.

– У тебя не будет недостатка в лентах и чулках, cariad.

Укладывая её в кровать, он потянулся под сорочкой к поясу её панталон.

Хелен напряглась, вцепившись в его руки.

– Я очень застенчива, – прошептала она.

Его губы нежно блуждали около её уха.

– И как же застенчивые женщины предпочитают, чтобы с них снимали панталоны? Быстро или медленно?

– Быстро... Я думаю.

Не успела она сделать и следующего вдоха, как её панталоны оказались стянуты вниз и немедленно отброшены прочь, а по обнажённым бёдрам побежали мурашки.

Рис встал и начал развязывать свой галстук. Поняв, что он собирается раздеться прямо у неё на глазах, она скользнула под простыни и стёганое пуховое одеяло, резко натянув их до самых ключиц. Кровать была мягкой и чистой, с ароматом сухой стиральной соды, этот запах успокаивал её, напоминая о Приорате Эверсби. Она неподвижно уставилась в камин, замечая все движения Риса боковым зрением. Он расстёгивал воротничок и манжеты, и вскоре отбросил жилет и рубашку в сторону.

– Смотри, если хочешь, – как бы между прочим сказал он. – В отличие от тебя, я не застенчив.

Подтягивая простыни ещё выше к самой шее, Хелен рискнула робко взглянуть на него... и уже не смогла отвести глаз.

Рис представлял собой великолепное зрелище, на нём были только штаны, подтяжки свободно свисали вдоль стройных бёдер. Его торс выглядел необыкновенно крепким, словно был пришит к костям с помощью стальных нитей. Казалось, он чувствовал себя совершенно свободно полураздетым. Рис сел на край кровати и начал снимать ботинки. На его спине были сплошные мышцы, их контуры так чётко вырисовывались на загорелой коже, что та блестела словно отполированная. Когда он встал и повернулся к Хелен, она удивлённо моргнула, увидев, что на его широкой груди абсолютно нет волос.

Зачастую, когда её брат Тео беззаботно разгуливал по Приорату Эверсби в халате, на верхней части его груди виднелись жёсткие завитки. И когда младшего брата Девона укладывали в постель после переохлаждения, Хелен заметила, что у него тоже был волосатый торс. Она предполагала, что все мужчины в этом плане были одинаковы.

– Ты... гладкий, – вымолвила она, её лицо пылало.

Он едва улыбнулся.

– Это фамильная черта Уинтерборнов. Мои отец и дядя были такими же. – Рис начал расстёгивать брюки, и Хелен тут же отвела глаза. – В мои подростковые годы иметь оголённый торс, словно у мальчишки, в то время как остальные в моём возрасте отращивали настоящий ковёр, было сущим проклятием, – продолжил он печально. – Мои друзья, конечно, насмехались и дразнили меня практически до полусмерти. Одно время у меня было прозвище "барсук".

– Барсук? – повторила Хелен озадаченно.

– Ты когда-нибудь слышала выражение: "Лысый, как барсучья задница"? Нет? Длинные щетинки на кисточке для бритья берутся с области под барсучьим хвостом. Ходила шутка, что у большинства барсуков в Англии, зад полностью выщипан.

– Очень жестоко с их стороны, – возмутилась Хелен.

Рис усмехнулся.

– Таковы мальчишки. Поверь мне, я вёл себя не лучше. Когда я вырос достаточно большим, чтобы поколотить их, они уже не осмеливались вымолвить ни слова.

Когда он забрался в постель, матрас просел под его весом. О боже. Это всё происходит сейчас. Хелен крепко обхватила себя под грудью. Пальцы на ногах скрутились, как шерсть ягнёнка. Она никогда не была настолько зависима от другого человека.

– Расслабься, – послышался его успокаивающий голос. – Не бойся. Теперь, позволь мне обнять тебя.

Рис развернул её скрученное от напряжения тело и прижал к своей горячей коже и обилию мускулов. Ледяные ступни Хелен коснулись упругих волосков на его ногах. Руки Риса переместились на её спину, он крепче прижал её к себе, отблески огня в камине танцевали на их телах. Погружаясь в его тепло, она начала постепенно расслабляться.

Хелен почувствовала, как его рука легла поверх рубашки, обхватывая её грудь и оставалась в таком положении, пока вершинка не поднялась навстречу жару его ладони. Дыхание Риса изменилось, оно сделалось неровным, и он поцеловал её, осторожно покусывая, заигрывая, скользя и подстрекая своими губами. Она неуверенно ответила, пытаясь подхватить лёгкие поцелуи своим ртом, нежные поглаживания и потягивания его губ приводили Хелен в возбуждение. Он потянулся к завязке, которая стягивала собранную ткань на её шее, решительно дёрнул и края у горла рубашки ослабли и раскрылись.

– О, – тревожно вымолвила Хелен. Она потянулась к разошедшейся ткани, и он поймал её ладонь своей тёплой и уверенной рукой. – О, пожалуйста...

Но Рис не отпустил Хелен, лишь прижался к только что показавшейся коже, провёл носом и губами по молочному изгибу груди к бледно-розовой ореоле. Она прерывисто вздохнула. Кончиком языка он прошёлся по розовому пику, обдавая его жаром, перед тем как взять в рот, и посасывать до тех пор, пока он не начал болеть от желания и не напрягся ещё больше, а потом Рис переключился на другую грудь. Потрясённая порочным удовольствием, растворившись в Рисе и в том, что он делал, Хелен медленно подалась вперёд, ощущая потребность в большей близости, в чём-то... большем... но вдруг сквозь тонкий слой рубашки, она почувствовала неожиданную выпуклость, своего рода припухлый гребень и, перепугавшись, отпрянула назад.

Рис поднял голову. Свет от тлеющих углей играл на его влажной нижней губе.

– Нет, не отстраняйся, – сказал он хрипло.

Его рука скользнула по её ягодицам и нежно придвинула обратно.

– Это... – он прерывисто вздохнул, когда её бёдра неуверенно прижались к его, – то, что происходит со мной, когда я хочу тебя. Там, где он твёрдый... эта часть входит в тебя, – он ткнулся в расщелину между её бёдер. – Понимаешь?

Хелен застыла.

Боже мой.

Неудивительно, что половой акт держался в строжайшем секрете. Если бы женщины знали, они бы никогда на это не согласились.

Хотя она пыталась не подавать виду, насколько объята страхом, что-то, видимо, отразилось на её лице, потому как Рис посмотрел на неё со смесью досады и веселья.

– На самом деле это лучше, чем звучит, – сказал он извиняющимся тоном.

Хотя Хелен боялась ответа, она отважилась задать робкий вопрос:

– В меня, где?

Для ответа, он отстранился, раздвигая её ноги под собой. Его рука скользнула по зажатому телу Хелен, лаская внутреннюю сторону бёдер и нежно раздвигая их. Она едва могла дышать, когда он потянулся под подол сорочки. Последовало лёгкое прикосновение между её ног, кончики его пальцев погружались в островок интимных кудряшек.

Она застыла от необыкновенного ощущения, очерчивающего круги давления, которое отыскало пустое местечко и начало протискиваться внутрь. Невероятно, её тело поддалось шелковисто-влажному, витиеватому манёвру, и его палец проскользнул, когда он... Нет, это невозможно.

– Вот здесь, – сказал он тихо, наблюдая за ней из-под изгиба чёрных ресниц.

Застонав в замешательстве, Хелен попыталась вывернуться, избегая вторжения, но он крепко держал её.