Репутация леди

Глава 6

Теперь, когда соседи узнали, что Мэдлин Эплгейт помолвлена с титулованным и богатым незнакомцем и к тому же, что еще интереснее, помолвка была вынужденной из-за весьма скандальных обстоятельств, их любопытство превзошло все мыслимые пределы. Почта Эплгейтов возросла до невероятных размеров.

В понедельник Бесс зашла к Мэдлин с целой горой визитных карточек и писем, едва умещавшейся в подоле передника. Вид у служанки был озадаченный.

– Почта, мисс Мэдлин, – только и смогла она сказать.

– Господи! – воскликнула Мэдди. – Это все мне? Положи на стол в столовой, Бесс. Я потом просмотрю.

Обычно спокойная округа за одну ночь словно взорвалась и превратилась в настоящую круговерть безудержных развлечений. Прежде степенные соседи вдруг стали придумывать всевозможные светские приемы: пятичасовые чаи, пикники на природе «пока стоит хорошая погода», охоту, небольшие званые обеды, скромные балы и большие, но тоже для избранных, прогулки верхом, игру в карты и бог знает что еще, и всюду самым сердечным образом приглашались мисс Эплгейт и ее жених.

– Как, однако, вас любят соседи, – сказал виконт, застав раскрасневшуюся Мэдлин за обеденным столом, разбирающую почту.

– Я еще никогда в жизни не была столь популярной, – с усмешкой заявила она. – Боюсь, это вы в ответе за то, что всем внезапно стало интересно наше общество.

В его глазах появился уже знакомый ей озорной огонек.

– Самое смешное, я даже не подозревал, что я такой светский лев. Придется научиться рычать.

В этот момент к столу подкатил на своем кресле ее отец, и Мэдлин обернулась к нему:

– Ты не поверишь, папа, это всё приглашения, хотя большинству людей, с тех пор как с тобой произошел несчастный случай, не было до нас никакого дела. Мне очень хочется ответить им всем и послать к черту!

– Ну, ну, – сказал отец и приступил к завтраку. – Это нормальное любопытство, ничего страшного.

– Нормальное? Да их любопытство переходит все границы! – презрительно усмехнулась Мэдди. – И я не собираюсь потакать их желанию повсюду совать свой нос. Зачем позволять им вмешиваться в нашу жизнь?

– Да, зачем? – поддержал ее виконт. Выражение его лица было серьезным, но в глазах по-прежнему плясали живчики. – Наша жизнь их не касается. Мы обручились не для их удовольствия.

Бесс внесла чайник и начала разливать по чашкам чай.

– Хлебом не корми – дай посплетничать, – заявила она. – Будьте осторожны и следите за тем, что будете говорить в обществе, не то они каждое словечко разнесут по всему графству.

Мэдди хотела сделать замечание своей слишком болтливой служанке, дававшей советы, вместо того чтобы молча прислуживать за столом, но у нее не хватило духу.

Мэдлин взглянула на лорда Уэллера. Он еле сдерживал улыбку. Отец, видимо, привыкший к брюзжанию Бесс, никак не отреагировал.

Но когда Бесс вышла, он рассмеялся.

– Значит, так. Мы согласились, что нам придется кое-что скрывать и помалкивать. Но не следует ли принять хотя бы часть этих приглашений, моя дорогая? Некоторые развлечения могут прийтись по вкусу лорду Уэллеру.

Мэдди вспомнила их свидание на садовой скамейке и чуть опять не покраснела. Развлечения! Да уж!

– Но, папа, ты же всегда так устаешь от этих вечерних визитов, – сказала она, взглянув на кипу приглашений, часть из которых были присланы ее немногочисленными друзьями. Мэдди была уверена, что они были сделаны от чистого сердца, и она бы с удовольствием их приняла.

– Лорд Уэллер поможет мне забраться в карету, я вовсе не такой уж и слабый. А ты всегда можешь уговорить какую-нибудь матрону сопровождать тебя.

Мэдди вспомнила миссис Мэшем и вздрогнула от отвращения. Потом на ум пришла подруга, Фелисити Барлоу. Согласится ли она составить им компанию? Можно тактично спросить ее об этом. Кроме того, виконту действительно нужны развлечения, а устраивать что-то в своем доме им не по карману. В конце концов, он, наверное, привык к более интересной ночной жизни, чем та, что считается таковой в этом забытом Богом краю Йоркшира.

А вдруг Эйдриану больше нравится общество невесты? Но об этом сейчас лучше не думать. Это лишь снова вызовет краску на лице, а сидящий рядом отец скорее всего не поймет, почему его дочь надеется, что все эти провинциальные обеды и балы вовсе не самые привлекательные развлечения для лорда Уэллера, особенно на то короткое время, которое он проведет в Йоркшире.

– Я поговорю с миссис Барлоу и поинтересуюсь, есть ли у нее желание играть роль дуэньи, – сказала она отцу.

– Думаю, это идеальная кандидатура. Миссис Барлоу – очень приятная особа.

После завтрака мужчины удалились в кабинет играть в шахматы, а Мэдди немного помогла Бесс на кухне, а потом отправилась к миссис Барлоу.

День был чудесный. Багряную листву деревьев шевелил легкий ветерок, но было довольно прохладно, так что Мэдди была рада, что закутала плечи в теплую шаль.

Из трубы домика поднимался дымок. Постучав в дубовую дверь, Мэдди услышала шаги. Правда, дверь открылась не сразу.

– О! – удивленно воскликнула Фелисити. – Как приятно вас видеть, мисс Эплгейт. Заходите, пожалуйста.

Весь дом, состоящий главным образом из одной большой комнаты, был старательно прибран. Деревянный пол выскоблен, камин вычищен от золы, на столе стояла лишь миска с орехами и графин с водой. У камина лежала, свернувшись, серая кошка. Кровать в углу была аккуратно застелена.

Пока Мэдлин объясняла цель своего прихода, миссис Барлоу налила воды в чайник и повесила его на крюк над углями.

В ответ на просьбу Мэдди сопровождать ее на званые вечера вдова улыбнулась, но как-то уныло.

– Я была бы счастлива вам помочь, но, боюсь, мой гардероб не совсем подходит, мисс Эплгейт.

– О! Называйте меня Мэдлин, прошу вас. Мы знакомы с вами уже несколько месяцев. По правде говоря, я и в своем гардеробе сомневаюсь. А знаете, что я сделаю? Я поднимусь на чердак нашего дома и пороюсь в сундуке с мамиными платьями. Может, нам что-то подойдет. Я с удовольствием поделюсь с вами тем, что имею.

– Это более чем великодушно, но это вещи вашей матери! Я не уверена, что могу их принять. – Миссис Барлоу разволновалась. – И пожалуйста, называйте меня Фелисити.

– Какое прелестное имя, – сказала Мэдди, ненадолго отвлекшись от своих мыслей.

– На латыни оно означает «счастливая, удачливая», – объяснила подруга, удрученно оглядев свое скромное жилище. – Были времена, когда это имя звучало, скорее, как шутка, которую сыграла со мной судьба.

– Именно поэтому вы должны принять мое предложение, к тому же я, честно говоря, не знаю, много ли смогу вам предложить, – призналась Мэдди. – Я уже много лет не заглядывала в этот сундук. Мои сестры-близнецы всегда воротили нос, когда им предлагали перешить мамины платья, а средняя сестра Джулиана презиравшая местных молодых людей, вообще этим не интересовалась, пока не уехала в Лондон и по уши не влюбилась в своего великолепного баронета.

Фелисити рассмеялась.

– Конечно, если вы все еще в трауре… – неуверенно запнулась Мэдди, не зная, насколько деликатна эта тема. Миссис Барлоу, то есть Фелисити, никогда не делилась с ней подробностями смерти своего мужа, а Мэдди, уважая ее сдержанность, никогда, не расспрашивала.

– Ах, что вы! Прошло уже больше года, просто я… в общем, иногда дело просто упирается в деньги. – Вдова опять печально улыбнулась.

– О, я понимаю. Значит, вы должны прийти ко мне и помочь покопаться в сундуке. Уверена, что никто из мужчин не заинтересуется нашими поисками сокровищ.

Выпив по чашке чаю, обе дамы вернулись в дом Эплгейтов и отправились на чердак, где нашли свой покой всевозможные реликвии прошлых лет. С помощью Фелисити Мэдди отодвинула кое-какие обломки мебели, подруги открыли сундуки и стали рассматривать старомодные платья с пышными юбками. Чтобы уберечь от моли, платья переложили ветками лаванды. Так что наряды, несмотря на долгие годы, сохранились в хорошем состоянии и их вполне можно было перешить по современной моде.