Наследство Уэстмера

– Да, мисс, я смертельно испугалась. С этими людьми бесполезно спорить. Они сожгли бы нас прямо в постелях, если бы мистер Тренчард не вернулся и не дал им денег. Мне очень жаль…

– Жаль? – не поняла Белла.

– Что пришлось послать за ним и отвлечь его от вас.

– Господи, не думайте об этом. Собственная семья важнее любого визита.

Белла велела Дейзи прислуживать вновь прибывшим гостям. В результате повариха, лишенная помощи служанки, заявила, что не может одна приготовить ужин на семь человек. Белле пришлось самой помочь ей, и поэтому она появилась в гостиной спустя час после того, как там собрались все.

– Опаздывать изволите, мисс, – сказал дед.

– Простите.

Белла остановилась на пороге и оглядела присутствующих. Она встретилась взглядом с Робертом и была вознаграждена подмигиванием, отчего ее разгорячившееся от плиты лицо запылало еще больше. Эдуард стоял у окна и смотрел на террасу. На нем были безупречный черный сюртук и брюки, штрипки которых застегивались под подошвами начищенных ботинок. Его длинные ноги казались еще длиннее. Белая рубашка без украшений и черный галстук, завязанный большим бантом, завершали наряд. Он повернулся к Белле и молча поклонился.

Луи в своем сверкакщем костюме стоял около матери, одетой в ярко-розовое атласное платье, отороченное белыми перьями. Перья также украшали ее прическу, а на шее блестели бриллианты. Оба не соизволили улыбнуться.

Белла повернулась к Джеймсу. Он переоделся в старомодные вечерние брюки, которые, вероятно, извлек из глубин шкафа. Они, так же как и сюртук, плотно обтягивали его дородную фигуру. Но он умылся и почистил ботинки. Любезно улыбаясь, он произнес:

– К вашим услугам, мисс Хантли. Могу ли я выразить вам признательность за то, что взяли под свое крыло моих девочек…

Боже, неужели он считает, что она сделала это по иной причине, а не из-за обычного сострадания? – подумала Белла. Она помнила, что он обещал вернуться к разговору, и, должно быть, он расценил ее доброту к его детям как благоприятный знак. Его ждет большое разочарование, когда он узнает, что она приняла предложение Роберта…

– Их нельзя было оставлять на милость толпы, – сказала она, надеясь, что этот ответ подготовит его к отказу. – Мы рады их принять.

– С тех пор, как ты ходила на помочах, детей здесь не было, – заявил граф. – Я уже стар, и они будут мне мешать.

– Я уверена, что этого не случится, дедушка, – сказала она. – За ними смотрит миссис Кларк.

– Они уже помешали ужину. Сколько еще ждать, когда его подадут?

– Ужин почти готов.

– Тогда пойдемте к столу.

Когда Белла уселась на свое место, то обнаружила с одной стороны от себя Джеймса, а с другой Роберта. Оба были полны решимости оказывать ей знаки внимания.

– Полагаю, что бунт закончился, – сказала она Джеймсу, глядя, как Дейзи наливает ей в тарелку суп.

– Да, благодарение Богу. Магистраты вняли требованиям. А что им еще оставалось делать, когда они оказались окруженными людьми с вилами и ружьями.

– Ружьями! – в испуге вскрикнула Элизабет. – То же самое было во Франции. Нас всех перебьют прямо в постелях.

– Не думаю, что кучку голодающих работников можно считать революционерами, – лаконично заметил Роберт.

– А разве не послали за войсками? – спросил Луи.

– Нет, в этом не было необходимости, – ответил Джеймс. – Магистраты пообещали повысить им содержание. Должен сказать, что я ужасно этому рад, так как сам не в состоянии это сделать. Затем пастор напомнил толпе о необходимости соблюдать закон об охране общественного порядка, и все разошлись.

– Я уверена, ничего бы этого не было, если бы им платили достаточно, – заметила Белла.

– Нет! – заявил граф. – С этими людьми надо проявлять твердость. Жаль, что я отказался от места в парламенте. А то показал бы этой трусливой черни, кто хозяин. Следовало арестовать зачинщика.

Белла вспомнила человека, который обращался к толпе, стоя на телеге.

– А известно, кто он? – спросила она.

– Это нетрудно выяснить. Заслать к ним провокаторов, и вскоре смутьяны будут пойманы. В Истмере ведь пастор является магистратом. Я ему это посоветую.

Белла чуть было не сказала, что это нечестно, но увидела, как Роберт, глядя на нее, медленно качает головой, словно читает ее мысли. Конечно, спорить с дедом не следует, так как он рассердится и может не согласиться на ее помолвку с Робертом. Она улыбнулась Роберту, показывая, что поняла его.

– Давайте переменим тему, – предложила Элизабет. – От всех этих разговоров о бунтах и революциях у меня совсем пропал аппетит.

– Правильно, – поддержал ее граф. – Меня-то это не очень волнует. Но если тебе не нравятся наши разговоры, возвращайся в Лондон.

– Я бы с удовольствием это сделала, если бы вы согласились с тем, что ваш наследник – Луи.

– Разве Изабелла выбрала его? – Граф поднял густую седую бровь.

– О, это нечестно, – воскликнул Джеймс. – Я первым сделал предложение. И она сказала, что даст мне ответ.

– Я так сказала? – удивилась Белла и чуть не расплескала суп.

– Моя дорогая, ты, кажется, подавилась? – Роберт подмигнул ей и осторожно похлопал ее по спине.

– Нет, просто горячо.

Граф внимательно наблюдал за ней.

– Ну, дитя, у тебя, кажется, два жениха, готовых сражаться за твою руку.

– Три, – уточнил Роберт.

– Выходит, третий – ты, поскольку Эдуард говорит, что он не принимает в этом участия.

– Да, это я, – сказал Роберт. – И мое предложение принято. Разумеется, если вы согласны.

– Черт тебя возьми! – воскликнул Луи. У Джеймса отвисла челюсть, а Эдуард удивленно поднял брови – он был слишком благовоспитан, чтобы позволить себе хоть какое-то замечание.

– Что ж, я желаю вам обоим счастья, – сказала Элизабет. – Но это ничего не меняет, так как наследник – Луи.

– Почему ты так решила? – осведомился его светлость.

– Вам прекрасно известно, что он старший. И вы не имеете права по прихоти отдать наследство девочке, которая только что перестала посещать классную комнату.

– Я могу поступать так, как пожелаю.

– Я не поверю, что кто-либо в своем уме передаст поместье этому юному шалопаю. Он через полгода разорит его. Это невыносимо. Луи, мы уедем завтра же утром и поговорим с нашими адвокатами. Посмотрим, у кого права.

– Если уж речь зашла о правах, – вмешался Эдуард, – то у меня более веские притязания, но я и не помышляю добиваться своего против воли его светлости. Он достаточно ясно выразил свое желание. – Повернувшись к брату, сидевшему рядом, Эдуард сказал: – Роб, прими мои поздравления. Желаю тебе счастья.

Он произнес это тихо и сдержанно, но Белла, взглянув на него, была поражена, когда увидела суровый блеск его глаз, чего никогда раньше не замечала. Он рассержен? Но на кого? На Роберта или на нее?

Его светлость переводил взгляд с одного на другого и криво улыбался. Было такое впечатление, что он получает от всего удовольствие.

– Роберт, после ужина мы побеседуем в библиотеке.

Кажется, наступил конец обсуждениям, и Белла, невыразимо обрадованная тем, как все сложилось, начала обдумывать поездку в Лондон. Только бы граф позволил ей это. В душе она молилась, чтобы позволил.

– Кузина Элизабет, пожалуйста, расскажите нам все последние лондонские пикантные новости, – попросила она. – И про фасоны тоже.

Элизабет с удовольствием это сделала, не забывая упомянуть свои связи при дворе, а также что принц-регент сказал Колетт и как ее дочь «обставила» других фавориток регента. Она говорила и о предстоящем светском сезоне.

– В прошлом году было столько празднеств в связи с окончанием войны и возвращением Веллингтона! Город бурлил все лето. Этот сезон, я уверена, будет спокойнее.

– Вы так думаете? – спросила немного разочарованная Белла.

– Да, но все важные особы будут, можешь не сомневаться. Я собираюсь дать бал для Колетт, на котором обещал появиться принц. И, разумеется, нас пригласят на свадьбу принцессы Шарлотты. Ради этого в Лондон съедутся все.