Оковы страсти

Когда она взглянула на его лицо, освещенное лунным светом, и решительно покачала головой, последний барьер между ними рухнул, и она доверчиво прислонилась к нему, а он стал рассказывать ей, что именно Ньюбери рассказал ему правду.

— О, Николас! Мне невыносима мысль о том, что я…

Он приподнял ей подбородок и крепко поцеловал ее.

— Это уже сделано. И я многому научился, многое понял. Я научился думать о том, как мои эгоистичные поступки могут отразиться на других. — Он поцеловал ее брови, нос, губы, а потом прошептал: — И особенно на моей темпераментной, бесстрашной, острой на язык мегере, в которую я влюбился помимо своей воли. И знаешь почему? Потому что в первый же раз, как я увидел свою русалку, она накинула на меня свои серебряные сети, в которые я попался навеки, а потом…

— Продолжай. Ты же расскажешь, что было дальше?

— У тебя дурная привычка перебивать, моя любовь. А потом я купил корабль, который был почти сказочным кораблем, летающим из Нью-Йорка в Бостон, из Бостона в Китай… Не перебивай!

— Рассказывай!

— В этой истории была добрая фея, которую звали Хэриет. Мы долго с ней все планировали и придумывали, не без помощи наших очень влиятельных и высокопоставленных друзей, должен признать. И вот, наконец, когда наступила такая же ночь, взошла полная луна, а моя русалка нырнула в бассейн, я поймал ее в свои невидимые золотые сети. И она попала туда навсегда, так же как и я навсегда попал в твои сети. Я думаю, мы должны воспользоваться этим, как ты считаешь?

— Почему бы и нет? — выскользнув из его объятий, Алекса побежала к воде, а потом остановилась и помахала ему рукой. — Ты еще раз поплаваешь со мной в этом сказочном бассейне, дорогой? Я хочу накинуть на тебя еще одну серебряную сеть, потому что две сети значительно крепче, чем одна, а я собираюсь держать тебя в своем плену всю жизнь, ты же знаешь!