Любовь Белого волка. Любовь Волков (СИ)

Дири внезапно усмехнулся. Голову посетила отличная мысль по мнению омеги. Юноша желал добить некогда любимого до конца.

— Я ненавижу его за то, что убил моего сына. А назвал Лирого так по привычке, — равнодушно пожал плечами.

— Что за привычка такая? — не понял мужчина.

— Он просил, чтобы, кончая, я выкрикивал его имя, — довольно прикусил губу.

— Что ты сказал? — Бейон повернул омегу к себе, вглядываясь в глаза. — Ты брешешь?

Юноша лишь прикрыл очи, покачивая головой. Спустя пять секунд веки распахнулись и под недоуменный взгляд мужа, Дири продолжил:

— До того как он меня изнасиловал, альфа был нежным и чутким. Он не вредил ребенку. Мне нравился его член, что входил так глубоко в меня. Я думал, что мне было хорошо лишь с тобой, но этот молодой мужчина оказался куда горячее тебя, Бейон, — горячо выдохнул юноша.

Лекарь ничего не ответил. Закричав, и, ударив кулаком по кровати, мужчина стал одеваться. Последними его словами были: «Чтобы завтра тебя здесь не было.»

Горько улыбнувшись, Дири прикрыл очи, не обращая внимание на текущие слезы.

***

Андреас сидел в гостиной, что-то калякая на бумаге. Мужчина явно писал что-то важное иначе брови бы не хмурились при, практически, каждом слове.

Николас осматривал животик, тщательно изображая жизнерадостного омегу. Если бы кто-нибудь знал, как он не желал этого ребенка.

Нику было плевать кто в чреве: омега, альфа или даже бета. Юноша ненавидел ребенка, что зародился внутри него. Паренька невозможно было убедить, что малыш не только зачат от Лирого, но и унаследует частичку души самого Николаса.

Как же омега желал избавиться от волчонка, но что он мог сделать? Спровоцировать выкидыш?

Ладно, если б Андреас покинул дом хотя бы на пару часов, но ведь мужчина превратился в настоящего домоседа: никуда не уходил, ни с кем не встречался, а если нужны были какие-то приспособления, то пользовался услугами приходящего два раза в неделю почтальона.

Нику хотелось на стену лезть и скулить в голос. Юноша понимал, что стал настоящим заложником и рабом. Вернее, со стороны любой бы назвал его фаворитом собственного мужа. Супруг обязан был лишь беречь ребенка и быть ласковым и нежным с мужем, не перечить и не сопротивляться.

Нет, речь шла не о близости. Лирый всего лишь не любил, когда ему отказывают или говорят что-либо наперекор. Мужчина был готов подметать избу, возиться с растущим картофелем, сам готовить обед, лишь бы не было и малейшего повода или риска навредить его неродившемуся сыну. Николас просто не мог сидеть без дела, оттого и хныкал, прося разрешить хотя бы овощи помыть.

Сейчас же Ник крутился вокруг зеркала, осматривая растущий животик. Ему почему-то казалось, что родится бета, потому что каких-либо изменений в себе он вообще не ощущал, да и муж ничего не чувствовал иначе точно бы сказал.

Обернувшись, Николас заметил, что альфа продолжал писать письмо с каким-то азартом и странным огоньком в глазах. Омега нервно прикусил губу. Он боялся, что лорд опять возьмется за старое и навредит кому-либо.

Дири добивать уже не было смысла, ведь юноша, фактически, убит. Нику очень бы хотелось узнать, что твориться с бывшем фаворитом короля. Парень поймал себя на мысли, что собственноручно хотел бы повидаться с несчастным.

Как спросить, что сказать, а главное как добиться разрешения мужа, Николас не знал. Прикусив губу, понадеявшись на удачу, юноша медленными шагами стал подходить к Лирому, стараясь ненароком подглянуть в написанное. Любопытство, а главное, страх за знакомых волков разрывал.

Приблизившись, Ник нервно прикусил губу, и, прищурившись, стал вчитываться в строки, находясь за спиной Андреаса.

Но разве черноволосый не почувствовал бы стоящего за спиной супруга? Глупо было бы верить в такую наивность и удачу.

Подняв бровь, Лирый перевернул письмо противоположной стороной, кладя обратно на стол. От такого жеста Ник едва не заскулил. Ситуация явно выходила из-под контроля, да и муж успел заметить неладное во взгляде супруга.

— Никки? — подозрительно прищурился Андреас, осматривая беременного.

— Я, — юноша испуганно сглотнул. — Я не могу так!

Юноша вскрикнул громче нужного, заставив Лирого повернуться и удивленно посмотреть. Альфа приподнял бровь, давая понять, что омега должен объясниться.

— Ты постоянно чем-то занят и что-то пишешь. А я скучаю, — омежка смешно надулся словно маленький шарик, но по взгляду Андреаса можно было понять, что тот все еще что-то подозревает.

— Я впервые пишу. До этого я читал, беседовал с почтальоном и просто занимался обязанностями альфы и добытчика, — напомнил Лирый.

— Пусть так, — согласился юноша, продолжая: — Однако, мне все равно не хватает твоего внимания.

— Но малыш, я всего лишь боюсь навредить волчонку, — улыбнулся Андреас, сажая супруга на колени.

— А кому ты писал? — смущенно произнес Ник, спрятав лицо на груди мужа.

— Неважно, — безразлично ответил альфа. — Всего лишь решил оповестить родню, что все у нас хорошо. Почтальон придет либо сегодня вечером, либо завтра.

— Ой, а я тоже хочу передать свои пожелания твоим родным, — пролепетал омега.

Набравшись смелости, Ник вскочил с колен мужа, хватая письмо. Андреас не успел вовремя среагировать, хотя Ник не боялся гнева мужчины. Омега беременный, а Андреас, скорее, дверь выломает в ярости, нежели причинит вред ребенку.

Юноша попытался сфокусироваться на письме, но боясь быть уличенным, стал руками искать перо.

— Николас, отдай письмо мне, — властно процедил Лирый, поднимаясь, и, протягивая руку.

— Я только добавлю от себя и все, — нежно улыбнулся лорду хотя в душе все тряслось от страха.

— Я приказываю тебе немедленно вернуть мне бумагу. Или ты не слышишь меня? — закричал мужчина, потеряв контроль.

Омега испугался, инстинктивно протягивая письмо. Андреас грозно рыкнул, грубо схватив предмет. Ник сжался от страха, прикусив губу. Лирый утробно рыкнул, поворачиваясь к супругу.

— Прости, я не сдержался, — объяснился мужчина.

— Это я вин-виноват, — всхлипнул парень.

— Прости, Никки, — вздохнул альфа, прижимая супруга к себе.

Ник расстроился, поняв, что ничего не смог выяснить, но больше пытаться что-либо сделать не стал.

В конце концов, и у Дири и у Кайлина есть альфы-защитники, а Николас… Ник все же сам за себя…

========== Часть 92 ==========

Все последующие дни Бейон не отставал от своего омеги, заставляя того принимать себя хоть днем хоть ночью. Дири просил оставить в покое, но лекарь был непреклонен.

Прошло пару дней, а после и месяцев. Лекарь насильно заставлял омегу пить отвары, уверяя, что они помогали в ситуациях и похуже. Дири упирался, но как только альфа издавал рык, покорно выпивал все до дна.

Ни слезы, ни крики не действовали на травника, что упорно добивался беременности омеги. Парнишка плакал, говоря, что все напрасно, и Бейон всего лишь тешит себя пустыми надеждами, а над омегой бессовестно издевается.

Лекарь же рычал на супруга, веля тому замолчать и надеяться. Дири не обращал внимания на слова мужа, продолжая хныкать. Когда же наступала ночь, Бейон не церемонясь, приходил в спальню и любил своего омегу. Юноша, признаться, уставал от такого внимания любимого мужчины, но что он мог сделать против Бейона?

После церемонии альфу будто подменили. Некогда спокойный и сдержанный альфа превратился в ярого собственника, не терпящего возражений и пререканий. Что бы Дири не делал, Бейон не уступал, а после спектакля с псевдо-сумасшествием лекарь вообще стал резок, груб и холоден.

Благодаря лечению Дири не терял запаха, а впоследствии у омеги даже пошла течка. Бейон не отрывался от омеги, пока Дири не заявил, что упадет в обморок от голода. Подкрепившись, юноша решил поспать, но лекарь, извинившись, продолжил мучить любимого.

По истечению течки, когда супруги лежали на постели, Бейон нежно прижимал к себе уставшего и обиженного юношу. Дири устало зевнул, прикрывая глаза.