Мятежный восторг

Сердце Жанетты громко забилось. Лис отлично держался в седле, и ей Бог знает почему отчаянно хотелось заглянуть под его черную шелковую маску. Он спешился одним ловким движением – просто соскользнул с седла – и предстал перед ними.

Это был высокий, мощного сложения человек. Маска скрывала большую часть его лица, но вблизи можно было разглядеть губы, на которых играла беспечная улыбка. Жанетта почувствовала, что не может отвести от него взгляда. Словно ощутив ее интерес, Лис улыбнулся еще шире, показав зубы настолько белые, что казалось, они принадлежали молодому, полному сил волку. Что-то было в этой улыбке что-то, отчего у Жанетты подкосились ноги. Лис поддержал ее, и от этого прикосновения ее бросило в жар. Они стояли, глядя друг на друга, не в силах отвести взгляд. На миг девушка забыла, где находится, и качнулась вперед, как бы предлагая поцеловать, но здравый смысл предостерег ее, и она отпрянула в сторону. Она была смущена, растеряна.

– Страшно неловко, что побеспокоил вас, мадам, мадемуазель, – произнес разбойник, и его голос, странно знакомый, еще больше вывел девушку из равновесия.

– Какая безделица, месье Лис, – возразила Гретхен. – Быть ограбленным такой знаменитостью это скорее везение, чем неудача. Возьмите мои изумруды и бриллианты Жанетты.

– Ни в коем случае, мадам. Я никогда не граблю вдов и сирот.

Девушка изумленно посмотрела на него. Откуда этому человеку известно, что она сирота?

– Возьмите хотя бы перстень! – сказала она, не желая быть объектом жалости разбойника с большой дороги.

– Перстень? – удивился Лис. – Разве он вам не дорог?

– Нет… да… я только…

Жанетта запоздало поняла, что предложила ему обручальный перстень, фамильную драгоценность де Виньи.

Ее замешательство не укрылось от разбойника. Он усмехнулся с таким видом, будто прочел ее мысли. Как он смеет насмехаться над ней! Жанетте пришлось напомнить себе, что разумнее держать себя в руках и не сердить человека, на стороне которого сила. Кто знает… он мог отдать приказ застрелить ее, если она позволит себе возмутиться.

– Дорогая, – вмешалась Гретхен, – оставь драгоценности при себе, раз уж тебе позволено!

Жанетта пожала плечами. Она больше не испытывала раздражения, да и вообще не могла бы проанализировать перепады своего настроения. К тому же взгляд ее тянулся к губам предводителя разбойников. Интересно, как он целуется? Господи, она совсем с ума сошла!

Лис тоже продолжал смотреть на нее проницательным взглядом. Жанетте пришло в голову, что он все время угадывает ее мысли, даже и теперь, и она поспешно отвернулась.

Между тем деньги и украшения Алена и Эдуарда успели перекочевать в карманы разбойников. Лис повернулся к Гретхен.

– Мадам, Скажите вашим спутникам, чтобы вернулись в карету. Вы тоже свободны.

К удивлению Жанетты, ее тетка повиновалась беспрекословно. Когда они остались вдвоем с Лисом, тот опять белозубо улыбнулся.

– Мне пришло в голову, что вы можете выкупить свой перстень, если позволите поцеловать себя, мадемуазель.

– Поцелуй за баснословно дорогой перстень? Вы находите это справедливой сделкой? – заметила девушка неожиданно кокетливо. – Да ведь это просто грабеж!

– Только с моей стороны, мадемуазель, – возразил Лис. – Нет ничего дороже поцелуя красавицы.

Он приблизился в два широких шага и обнял Жанетту за плечи. Она ждала, что он сразу прижмется к ее губам, однако он сначала заглянул ей в глаза. А потом к ее губам прижались горячие, невыразимо чувственные губы. Ничего похожего на поцелуи Алена или Жан-Клода! Этот заключал в себе все: жадность и нежность, пылкость и кротость, он брал и дарил одновременно. С едва слышным стоном Жанетта прильнула к могучей груди разбойника, губы ее приоткрылись, и она ответила на поцелуй с дерзостью, которой в себе не подозревала. Она ощутила дрожь, свою и его, и первый в жизни всплеск желания.

– Жанетта! Где ты?

Голос Алена ворвался в затуманенное сознание и вернул ее с небес на землю. Она поняла, как непростительно забылась, и поспешно отступила.

– Надеюсь, вы удовлетворены, месье, – произнесла она с холодным высокомерием, подчеркнув последнее слово.

Несколько секунд Лис молча смотрел на нее, словно желая запечатлеть в памяти.

– Вполне, мадемуазель, – ответил он с поклоном и вскочил в седло.

Жанетта сделала шаг к карете и едва не упала от неожиданной слабости. Поцелуй потряс ее до глубины души. Ален распахнул для нее дверцу. Поднимаясь с его помощью на подножку, она услышала, как Лис приказывает кучеру ехать своей дорогой. Ей послышались также тихие слова: «Будьте осторожны!» – но она приписала их игре воображения.

– Что произошло? – допытывался Ален, подозрительно глядя на нее. – Что этот негодяй себе позволил?

Она промолчала.

– Я требую ответа!

– Ничего.

– Тогда зачем он задержал тебя?

– На пару слов.

– Он назначил свидание!

– Что? Как ты смеешь говорить такое!

– Мне это тоже пришло в голову, – буркнул Эдуард.

– Это оскорбительно!

– А для меня оскорбительно, что какой-то грабитель с большой дороги позволяет себе вольности с моей невестой! – процедил Ален, больно сжимая ей руку.

– Да успокойтесь вы! – вмешалась Гретхен. – Что за чушь! Этот человек хотел забрать наши драгоценности…

– Но не забрал! Интересно, почему?

– Откуда мне знать! – воскликнула Жанетта, сбрасывая с плеча его руку.

– Мой Бог, какая разница! Никто не пострадал – значит, и говорить не о чем, – рассудительно заметила Гретхен.

– Как это не о чем! – вспылил Эдуард. – Я завтра же подам жалобу интенданту! Пусть этого негодяя вздернут!

Жанетта похолодела от страха.

– Но ведь тетя права, – сказала она, надеясь положить конец тягостной сцене. – Этот человек обошелся с нами мягко. Я страшно устала. Может быть, просто помолчим?

– А я не могу молчать, когда моя честь запятнана! – не унимался ее отчим. – И кем? Каким-то ничтожеством!

– Довольно об этом! – сказала Гретхен.

Эдуард открыл рот, но она подняла ладонь жестом настолько властным, что он умолк, с досадой хмыкнув. Остаток пути мужчины хранили негодующее молчание.

Громкий продолжительный стук в дверь вырвал Жанетту из объятий сна. В сновидениях она снова и снова ощущала на своих губах поцелуи человека в черной шелковой маске, и потому просыпаться ей не хотелось. Накинув пеньюар, она пошла к двери, которую после ссоры в карете заперла на ключ.

– Кто это? Что случилось? – спросила она сонным голосом.

– Это Эдуард. Я хочу немедленно поговорить с тобой, Жанетта!

Девушка озадаченно нахмурилась. Как мог отчим оказаться в доме Гретхен в такое время? А Ален? Он тоже здесь?

– К чему такая спешка? Разве нельзя подождать до утра?

– Нельзя, потому что дело важное! Открывай, иначе я выбью дверь!

Жанетта заколебалась. Зная вспыльчивый характер отчима, она старалась ему не перечить, чтобы не разгневать. Разговор, конечно, должен был пойти об ограблении и нескольких минутах, проведенных ею с Лисом. Что ж, решила она, пусть прочтет свою нотацию и оставит ее в покое.

Когда ключ повернулся в замке, дверь раскрылась так стремительно, что Жанетта едва успела отступить. Первое, что бросилось ей в глаза за дверью, было торжествующее лицо Алена. Стянув пеньюар у горла, Жанетта попыталась захлопнуть дверь, но ее жених быстро выставил ногу в щель. За его спиной оказался Эдуард, а по коридору спешила Гретхен, наспех одетая. Тревога на лице тетки испугала девушку.

– Чем обязана вашему появлению? – спросила она, стараясь не терять самообладания.

– Я пришел осуществить свои права, моя дорогая, – объяснил Ален с похотливой усмешкой.

– У тебя нет пока никаких прав на меня! Мы еще не давали брачного обета!

– Мы помолвлены, милая, а это почти то же самое, что брак. Перед лицом Господа мы муж и жена. Надеюсь, ты не думаешь, что все ждут первой брачной ночи?

– Какое мне дело до других? – воскликнула Жанетта, кутаясь в тонкий пеньюар. – Я намерена ждать!