Искушения Парижа (Девственница в Париже; Ах, Париж!)

— Еще раз спасибо, тетя Лили. Огромное спасибо. Я страшно боялась, что вы меня не примите.

— Беги, детка, — ответила герцогиня мягко. — И ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.

Как только дверь за Гарденией закрылась, она вновь упала на подушки, закрыла глаза и тихо простонала:

— Бедное дитя. Как я смогу ей все объяснить? Вообще-то рано или поздно она сама узнает правду…

Гардения тем временем в приподнятом настроении шла по лестнице за Ивонн.

Они спустились в холл.

Еще вчера вечером она сидела здесь на своем потертом чемодане, чувствуя себя несчастнейшей из людей. Теперь же ее душа ликовала, и было не страшно думать о завтрашнем дне.

Повсюду суетились люди, целая армия людей в рабочей одежде. Они чистили ковры на лестнице, удаляя с них пятна от напитков и еды, драили полы в холле и в главной гостиной.

Проходя мимо большого ведра с мусором, Гардения заметила в нем хрустальные осколки.

«Наверное, кто-то умудрился разбить вчера даже люстру, — подумала она. — И зачем тетя Лили устраивает столь безумные вечеринки? Для чего ей это нужно? Ах да! Я опять забыла, что нахожусь во Франции. Французы в отличие от нас, сдержанных англичан, обожают веселье».

Ивонн подвела Гардению к комнате, расположенной напротив той, в которую вчера ее отнес лорд Харткорт, постучала в дверь и вошла вовнутрь.

Гардения проследовала за ней.

В комнате за письменным столом, заваленным бумагами, сидел седоволосый мужчина средних лет. По всей вероятности, это и был мсье Груаз.

Ивонн передала ему распоряжения герцогини и представила ее племянницу. Она говорила настолько быстро, что Гардения уловила лишь некоторые слова.

Мсье Груаз поднялся из-за стола, приветливо улыбнулся и протянул Гардении руку.

— Enchante de faire votre 15, Ma'm'selle, — сказал он.

А продолжил по-английски:

— Ивонн сообщила, что я должен кое-что для вас сделать.

— Да, да, — пробормотала Гардения. — Оплатить несколько счетов. — Сильно смущаясь и волнуясь, она достала из кармана лист бумаги. — Боюсь, их довольно много…

— Напротив! Довольно мало! — воскликнул мсье Груаз, взяв у нее список. — Вы уверены, что никого не забыли?

Гардения кивнула.

— Уверена. — Она нервно сглотнула. — Но… Если вдруг я вспомню о ком-то еще… Можно мне прийти к вам позднее?

— Безусловно, Ma'm'selle, — ответил мсье Груаз. — Я к вашим услугам. А этим людям отправлю деньги уже сегодня. — Он кивнул на список. — По почте. Они смогут получить их в ближайшем почтовом отделении.

— Очень мило с вашей стороны, — произнесла Гардения, с облегчением вздыхая. — Я вам бесконечно признательна. — Не стоит благодарить меня, Ma'm'selle, — пробасил мсье Груаз, сияя. — Быть вам полезным — для меня честь.

— Спасибо, — сказала Гардения.

Ивонн ждала ее у двери. Когда они обе вернулись в холл, она рукой указала на лестницу.

— А теперь пойдемте опять наверх, Ma'm'selle.

В это самое мгновение лакей у парадного хода распахнул двери, и Гардения услышала знакомый голос:

— Если ее светлость дома, пожалуйста, предайте ей, что лорд Харткорт и мистер Бертрам Каннингхэм хотели бы ее видеть.

— В этот час для посетителей ее светлости дома нет, — ответил лакей по-французски.

Гардения повернула голову и увидела переступающего порог лорда Харткорта. Теперь ей не оставалось ничего другого, как подойти к нему и поздороваться. К ее лицу прилила краска.

— Здравствуйте, лорд Харткорт, — произнесла она, приблизившись к выходу. — Вчера вечером вы мне очень помогли. Благодарю вас.

— Надеюсь, что сегодня вы чувствуете себя лучше, — ответил лорд Харткорт, приподнимая цилиндр. — Наверное, поездка изрядно вас утомила.

— Верно, в дороге я сильно устала, — призналась Гардения.

— Неудивительно, — прозвучал чей-то голос сбоку, и Гардения повернула голову.

Рядом с лордом Харткортом стоял высокий, очень элегантный темноволосый молодой человек с небольшими темными усиками и ослепительной улыбкой.

Губы Гардении тоже расплылись в улыбке.

— Позвольте представить вам моего кузена, Бертрама Каннингхэма, — сказал лорд Харткорт. — Вашего имени я, к сожалению, так и не узнал вчера. Мы познакомились при весьма необычных обстоятельствах.

— Меня зовут Гардения Уидон, — сообщила Гардения.

Бертрам Каннингхэм пожал ей руку.

— Я рад, что в Париже вас встретил именно англичанин, — произнес он. — Кузен рассказал мне о вашем вчерашнем появлении в этом доме в столь поздний и столь шумный час.

Наверное, не зная Парижа, не очень приятно приезжать сюда впервые, да еще и одной! Это я решил, что нам следует прийти сюда сегодня утром и убедиться, что с вами все в порядке.

Судя по вашему виду, это действительно так.

— Да, я чувствую себя хорошо, — сказала Гардения.

— Вот и прекрасно! — провозгласил Бертрам.

Только сейчас заметив, что он до сих пор держит ее руку в своей руке, Гардения поспешно убрала ее.

— Мы хотели бы пригласить вас на прогулку. Уверен, это пошло бы вам на пользу. — Бертрам опять очаровательно улыбнулся, повернул голову и кивнул во двор. Двери были раскрыты.

Гардения проследила за его взглядом. На дороге перед домом стоял элегантный черно-желтый экипаж, запряженный черными красавцами-лошадьми.

— Какая прелесть! — невольно сорвалось с губ Гардении. — Лошадки просто потрясающие!

— Они — моя гордость! — с радостью сообщил Бертрам. — Но, если хотите, мы можем прокатиться и на автомобиле.

— Нет, нет, — ответила Гардения. — Я без ума от лошадей.

Только сегодня я не смогу отправиться с вами на прогулку.

Мы с тетей собираемся… — Она чуть было не посвятила гостей в те планы, что они наметили с герцогиней на сегодня, но вовремя осеклась. — Мы собираемся кое-куда съездить.

— Вы уже виделись с ее светлостью? — поинтересовался лорд Харткорт.

Гардении тут же вспомнился их вчерашний разговор.

— Да, мы уже виделись, — ответила она сухо. — Тетя очень обрадовалась моему приезду. Я остаюсь у нее.

Ей показалось, что, услышав ее последние слова, лорд Харткорт изменился в лице. Она понимала, что это абсурдно, но ясно видела, что в его глазах отражается разочарование.

— Что ж, я рад за вас обеих, — ответил он каким-то скучающим тоном и повернулся к кузену. — Раз мисс Уидон сегодня занята, Берти, нам придется отправляться на прогулку вдвоем.

— Надеюсь, очень скоро мы снова увидимся, мисс Уидон, — сказал Бертрам, глядя Гардении в глаза. — Если герцогиня пригласит меня на завтрашнюю вечеринку, то я обязательно приду, чего бы мне это ни стоило.

— Буду рада вновь с вами встретиться, — ответила Гардения. — До свидания.

Лорд Харткорт не вымолвил ни слова. Гардении почудилось, что в нем появилась какая-то странная агрессия. Он приподнял край цилиндра, резко вышел и решительно зашагал вниз по ступеням.

Бертрам Каннингхэм направился вслед за ним, но посередине лестницы приостановился и повернул голову.

— Вы уверены, что не можете поехать с нами? — спросил он с надеждой в голосе. — Я хотел бы одним из первых показать вам Париж.

— Сегодня я действительно занята, — сказала Гардения. — И даже если бы это было не так, без разрешения тети я никуда бы не поехала.

— А завтра? Можно, я заеду за вами завтра? В это же время. Уверен, ее светлость ничего не будет иметь против. Пообещайте, что не откажете мне?

— Я ничего не могу вам обещать, — ответила Гардения, несколько сбитая с толку настойчивостью своего нового знакомого.

— Тогда хотя бы подумайте над моим предложением! — Бертрам Каннингхэм сбежал вниз по лестнице, сел в экипаж и взял в руки поводья. А отъехав на некоторое расстояние, повернул голову и помахал Гардении рукой.

Лорд Харткорт ни разу не оглянулся.

— Крайне неприятный человек этот лорд Харткорт, — пробормотала Гардения. — И явно меня невзлюбил.

Она пошла за Ивонн вверх по лестнице, размышляя о том, что должна поговорить с тетей о приглашении Бертрама Каннингхэма. Естественно, если бы она была в Англии, то ни за что не отправилась бы на прогулку с малознакомым молодым человеком без компаньонки. Но во Франции все было по-другому. Тем более в Париже — городе свободы и веселья.