Это случилось осенью

Лилиан решила еще раз испытать духи, так сказать, проверить их в деле. Она криво усмехнулась. Подруги наверняка не откажутся помочь ей в проведении опыта.

«Желтофиоли» были знакомы друг с другом уже почти год. Во время балов они всегда одиноко сидели вместе, никем не приглашаемые на танец Им понадобилось довольно много времени, чтобы завязать дружбу. Может быть, потому, что Аннабел была слишком красива — волосы цвета темного меда, сияющие синие глаза, соблазнительная фигурка. Трудно было себе представить, что это божественное создание снизойдет до дружбы с простыми смертными. С другой стороны, Эванджелина Дженнер отличалась застенчивостью, вдобавок заикалась, так что разговорить ее было невероятно трудно.

Тем не менее, когда окончательно стало ясно, что ни одна из них не способна самостоятельно вырваться из порочного круга, что они так и будут подпирать стену на балах, не говоря уж о том, чтобы выйти замуж, «желтофиоли» объединили усилия. Они стали помогать друг другу, чтобы найти мужей. Первой на очереди была Аннабел. Совместные усилия «желтофиолей» увенчались успехом, ведь Аннабел вышла замуж, хотя Саймон Хант не относился к числу пэров Англии, как было задумано первоначально. Лилиан пришлось признать, что Аннабел, несмотря на некоторые сомнения относительно этой партии, сделала правильный выбор, выйдя за Ханта. Теперь была очередь самой Лилиан. Она шла второй по старшинству.

Приняв ванну, сестры уселись, каждая в своем углу комнаты, а горничные помогали им одеться. Короткие пышные рукава платья Лилиан соединялись с корсетом с помощью золотых пряжек на плечах. Ненавистный корсет укорачивал ее талию на два дюйма, а специальные подушечки увеличивали грудь, делая ее более соблазнительной. Потом ее усадили за туалетный столик, где ей пришлось сидеть, морщась и гримасничая, пока горничная щеткой распутывала волосы, укладывая их в затейливую прическу. Дейзи подвергли той же пытке, шнуровка, подкладки, застежки. Ее облачили в платье цвета сливочного масла с кружевами по вырезу корсажа.

Миссис Боумен хлопотала вокруг них, не умолкая ни на минуту. Она наставляла дочерей, как себя вести.

— Помните, что английским джентльменам не нравится, когда девушка слишком много разговаривает. Их не интересует ваше мнение, поэтому я хочу, чтобы вы обе проявили кротость и болтали как можно меньше. И никакого упоминания о спортивных развлечениях! Возможно, джентльмена позабавит, если вы скажете, что играете в лапту или теннис, но в душе он презирает девушек, которые играют в мужские игры. Если джентльмен спросит о чем-нибудь, сумейте переадресовать этот вопрос ему самому, тогда у него будет возможность высказаться, поведать о собственном опыте.

— Еще один увлекательный вечер в поместье Стоуни-Кросс-Парк, — пробормотала Лилиан, а Дейзи весело фыркнула.

— В чем дело? — сухо спросила Мерседес. — Дейзи, ты слушаешь?

— Да, мама, я едва могу дышать. Кажется, корсет затянули слишком туго.

— Тогда дыши неглубоко.

— А нельзя немного ослабить шнуровку?

— Ни в коем случае! Британским джентльменам нравятся девушки с очень узкой талией. Итак, на чем я остановилась? Ах да! Если во время ужина беседа случайно прервется…

Лилиан мрачно слушала наставления матери, которые, без сомнения, ей еще не раз предстоит вытерпеть, пока они живут в доме Уэстклифа, и внимательно вглядывалась в свое отражение в зеркале. Сегодня вечером она опять встретится с Уэстклифом. Сейчас эта мысль ее почему-то волновала. Она представила, как его смуглое лицо склоняется над ней, и закрыла глаза.

— Простите, мисс, — услышала она голос горничной. Той показалось, что она слишком туго затянула прядь волос.

— Все в порядке, — сказала Лилиан, грустно улыбнувшись своему видению, — тяните сильней, у меня прочная голова.

— Это еще слабо сказано, — подала голос Дейзи. Горничная продолжала укладывать и закалывать волосы, а мысли Лилиан опять вернулись к Уэстклифу. «Станет ли он делать вид, что никакого поцелуя за живой изгородью не было? Или захочет поговорить об этом?» Заинтригованная, она решила, что нужно все рассказать Аннабел. Она, по-видимому, намного больше знала об Уэстклифе, будучи женой его друга, Саймона Ханта.

Стук в дверь раздался в ту самую минуту, как горничная воткнула последнюю шпильку в ее прическу. Дейзи в этот момент натягивала длинные, по локоть, белые перчатки. Она бросилась открыть дверь, не обращая внимания на мать, ведь та настаивала, что это забота горничной. Распахнув дверь настежь, Дейзи радостно вскрикнула. На пороге стояла Аннабел Хант. Лилиан вскочила из-за туалетного столика и бросилась к подруге. Все трое принялись обниматься. В последний раз они виделись несколько дней назад в Лондоне, в отеле «Ратледж», где останавливались их семьи. Ханты собирались переезжать в новый дом, который строили в Мейфэре. Аннабел, Лилиан и Дейзи бегали друг к другу в гости по малейшему поводу, а Мерседес пыталась возражать. Ей казалось, что Аннабел плохо влияет на дочек. Поразительно недальновидное суждение, ведь дело обстояло совсем наоборот.

Аннабел выглядела восхитительно, как всегда. Бледно-голубое атласное платье прекрасно облегало ее формы, на фоне которого ее глаза выглядели густо-синими, а бархатистая кожа еще нежнее.

Аннабел отступила на шаг назад, чтобы рассмотреть сестер. Ее глаза сияли.

— Как вы доехали из Лондона? Наверное, уже было романтическое приключение? Хотя нет, вы здесь всего один день…

— Может быть, и было, — тихо сказала Лилиан, помня, что у матери отличный слух. — Мне надо тебе кое-что рассказать.

— Девочки, — перебила их Мерседес неодобрительно. — Вы не закончили одеваться к вечеру.

— Я готова, мама, — быстро сказала Дейзи. — Смотри, все как надо! Я даже успела надеть перчатки.

— Мне осталось только взять сумочку, — добавила Лилиан, бросаясь к туалетному столику. Она схватила ридикюль цвета сливок. — Теперь я тоже готова.

Аннабел приветливо улыбнулась миссис Боумен, прекрасно зная, что Мерседес ее не одобряет.

— Добрый вечер, миссис Боумен. Надеюсь, вы разрешите Дейзи и Лилиан спуститься вниз вместе со мной?

— Боюсь, им придется подождать, пока соберусь я, — сказала Мерседес ледяным тоном. — Мои невинные девочки нуждаются в присмотре со стороны достойной почтенной особы.

— Аннабел будет нашей компаньонкой, — сказала Лилиан весело. — Не забывай, она теперь уважаемая замужняя дама.

— Я сказала: «достойной особы», — не сдавалась мать, но ей все-таки пришлось замолчать, так как дочери выскочили из комнаты, хлопнув дверью.

— Боже мой, — сказала Аннабел, грустно рассмеявшись — Меня впервые назвали почтенной замужней дамой. Скучно звучит, правда?

— Если бы ты была скучной, — ответила Лилиан, беря Аннабел под руку, — ты бы нравилась нашей маме.

— И нам бы не хотелось дружить с тобой, — подхватила Дейзи.

Аннабел улыбнулась.

— И все-таки мне бы хотелось, чтобы вы уяснили несколько главных правил поведения. Во-первых, если какой-нибудь приятный джентльмен предложит вам выйти в сад, чтобы увидеться с ним наедине.

— Мы должны отказаться? — спросила Дейзи.

— Нет, но, пожалуйста, сначала скажите мне, чтобы я могла вас прикрыть. Во-вторых, если до вас ненароком долетят скандальные сплетни, не предназначенные для невинных ушек…

— Нам не следует их слушать?

— Наоборот, ловите каждое слово! А потом немедленно расскажите мне…

Лилиан усмехнулась, задерживая подругу на углу коридора.

— Можно мне пойти поискать Эви? Без нее у нас не получится официального собрания «желтофиолей».

— Эви уже внизу с тетушкой Флоренс, — ответила Аннабел.

Обе сестры хором воскликнули, обрадованные новостью:

— И как там она? Как выглядит?

— Мы не видели ее целую вечность!

— Кажется, с ней все в порядке, — сказала Аннабел, становясь серьезной. — Немного похудела. Может быть, немного пала духом.

— Неудивительно, — заметила мрачно Лилиан. — Когда с тобой так обращаются…