Дневник Мата Хари

— Господин Калиш, в тот момент, когда мы впервые встретились, вы мне понравились. Неужели вы сейчас меня разочаруете?

Моя уловка оживила собеседника.

— А теперь мы что-нибудь придумаем — почему же

нет, если вы неравнодушны к моим знакам внимания. Но, пожалуйста, снимите свой жакет — в комнате жарко.

И его толстые пальцы потянулись ко мне. Я собиралась сама снять жакет, чтобы угодить толстяку, но он уже стоял позади меня, помогая мне раздеваться, а жирные руки схватили меня за грудь. Я была одета в тонкую шелковую блузку с низким вырезом, украшенным кружевами.

— Вы что делаете? Пожалуйста, немедленно уберите свои руки. Вы слышите меня? — я дрожала от возмущения. Впервые другой мужчина, помимо мужа, позволил себе такое.

— Пожалуйста, не будьте столь наивной, Маргарета,- его руки продолжали держать меня за груди,- вам нужны деньги для мужа, и я готов дать их. Но вы должны их заработать

Я извивалась, пытаясь освободиться от его тисков.

— Вы понимаете, — продолжал этот тяжело дышащий мужчина, голос которого стал хриплым, — что если вы со мной будете хорошо себя вести, я исполню любое ваше желание. Я дам вам роскошный подарок, который еще больше подчеркнет вашу изысканную красоту. — Уберите свои грязные руки — закричала я во весь голос. — Я скажу мужу, что вы делали со мной, он вас за это накажет

— Вздор, он этого не сделает. Ваш драгоценный капитан нуждается в деньгах. А ведь я еще ничего не сделал, моя красотка, но я весь горю.

Я была совершенно ошарашена, потому что моя угроза о мести мужа не произвела на него никакого впечатления.

— Пожалуйста, Маргарета, не шумите, вы не пожалеете, если будете ласковой со мной, — он гладил своими толстыми пальцами моя соски через тонкий шелк блузки. — Вы не представляете, как я вас обожаю. Для такой женщины, как вы, я сделаю все, что в моих силах

Я чуть не упала в обморок. Но прежде всего я была глубоко оскорблена. Неужели этот толстый донжуан действительно верил, что я могла стать его любовницей? Сама мысль об этом вызывала во мне отвращение, и я не могла больше вынести его присутствие.

— Пустите меня — крикнула я. Мне было наплевать, что дальше случится, но я была уверена, что в конечном счете муж будет доволен, что я дала отпор бесстыдным приставаниям Калиша и что деньги можно будет найти другим способом.

— Надеюсь, вы не пожалеете…- произнес он, но я уже выбегала из дома и мчалась, как затравленный олень, без пальто, без жакета. Я была вне себя от стыда и страха. Но случилось совсем иное, чем я ожидала. Мой муж пришел в ярость. Он ругал меня, как будто я была простым солдатом.

— Дорогая, ты должна осознавать последствия своих легкомысленных поступков. Мне наплевать, если твой дорогой папочка будет втянут в скандал. Подумаешь, благородный бургомистр. Лучше, чем мне, ему не будет. В конце концов, я не только благородный человек, но и офицер

— Но что я должна была делать? — спросила я, рыдая. — Ты мог бы, по меньшей мере, выразить мне признательность, что я выбралась из этой опасной ситуации. Ты не представляешь, какой это грязный человек. Я просто не могла это вынести.)

— А, заткнись. Ну, пусть бы он поиграл с тобой несколько минут, зато потом бы раскошелился, — он проговорил это таким трагическим голосом, как будто я совершила ужасное преступление. Таким я его еще не видела.

— Ну, что ж, — продолжал он. — Теперь мне все равно. Сегодня я пойду к командиру и скажу, что готов подвергнуться суду чести. (Он встал, собираясь уходить). А завтра это будет известно всему городу, да и всей Голландии.

Я не могла больше сдержаться.

— А что будет с моим отцом? — крикнула я. — Нет, я

так не могу, я сделаю все, что ты хочешь. Если хочешь, я снова пойду к Калишу, может, я смягчу его сердце. Я расплакалась.

— Превосходно, моя дорогая. Наконец-то ты начинаешь понимать суть дела. Ладно, я немного подожду. Но учти, завтра мне необходимо отдать деньги. Сходи к Калишу сегодня вечером. Я сейчас пошлю ему записку о твоем приходе. Стыдно будет, если бедняга для разрядки пойдет к мадам Берте и ее девицам.

Итак, с наступлением темноты теми же улицами, по которым бежала несколько часов назад, я пошла обратно. Сейчас не могу описать ту сумятицу чувств, которые охватили меня. Последние слова мужа сделали мое положение совершенно ясным. Я была повержена и раздавлена. Теперь ничто больше не могло меня удивить.

— Надень платье с глубоким вырезом, — весело сказал муж, потому что к нему сразу вернулось хорошее настроение. — Калиш имеет слабость к голым грудям. Кстати, если он будет настаивать, чтобы ты осталась подольше, мне все равно. Можешь оставаться хоть до утра и хорошо выспаться.

В то время я не осознавала до конца смысл его советов. Сегодня я знаю, что самый презренный сутенер нашел бы более добрые слова. Когда я нажала звонок дома, в котором Калиш жил один, входная дверь открылась почти сразу. Он стоял передо мной, самоуверенно улыбаясь, как будто говоря мне: "Я тебе говорил, я знал, что ты вернешься". Я вошла, и он тут же быстро снял мое паль-то, как будто хотел доказать, что, несмотря на свои пятьдесят лет и лысеющую голову, он еще умеет обращаться с женщинами.

Это такая большая честь, госпожа Маклеод, что вы соблаговолили вернуться в мой дом. Я понимаю, вы очень расстроены по поводу небольшого недоразумения, и думаю, с вашей стороны очень любезно дать мне возможность выразить свое глубочайшее сожаление. С этими словами он пригласил меня в богато обставленную комнату с громадным диваном. Вначале я не решалась заходить в эту комнату с постелью, но он отвлек меня своими разговорами.

— О, какое у вас платье, просто непревзойденное Какое прекрасное дополнение к вашей красивой фигуре Я сожалею, что вам не нравятся мои комплименты, но я не могу удержаться. Вы так сказочно красивы ("Сейчас он бросится на меня", — подумала я). Но ничего не поделаешь. Я уверен, капитан нашел другой способ решения своей небольшой проблемы. И снова я прошу вас извинить меня, если я совершил ошибку и потерял голову из-за вашей фантастической красоты. Вы желаете взять мою карету или вызвать извозчика? — с этими словами он поднялся и протянул руку к звонку.

Казалось, мой визит провалился. А что произойдет с долгом? И с моим мужем, и с моим отцом? О Боже, неужели я обречена? Неужели нет выхода? Должен быть. Я не могла так просто уйти. Я должна что-то придумать, какую-нибудь уловку. Может, поговорить с этим толстяком, немножко его вдохновить?

— Господин Калиш, я хочу… я хотела… чтобы вы…- Боже, как начать? Неужели он меня не понимает? Я нервно теребила шаль, наброшенную на плечи, и она упала на пол. Калиш уставился на мой бюст.

— Может, я еще побуду у вас, здесь… так уютно, — это ужасно, я предлагаю ему себя

— Но, дорогая, боюсь, ваш муж расстроится. Я уверен, вы не можете так долго оставаться, приличия этого не позволяют.

Неужели это был тот самый мужчина, который тискал меня днем? Он снова потянулся к звонку. Все потеряно. Я в отчаянии закрыла глаза и представила… нет, я не могу видеть расстроенное лицо отца.

— Господин Калиш, я… пожалуйста, скажите мне… я же вам немного нравлюсь…

Ужасно Как будто я приглашаю его броситься на меня или хуже — как будто я сама перед ним задираю платье.

— Дорогая, — наконец смилостивился надо мной этот ужасный человек,- если вы действительно не торопитесь и если муж не ждет вас сейчас…

Но он тут же изменил тон, заговорив равнодушно:

— Мне незачем вас задерживать. В конце концов, капитану может не понравиться, если я посижу с вами хотя бы десять минут.

Мой пульс бешено стучал, и мне слышалось в этом стуке одно слово: день-ги, день-ги, день-ги. Я не могу возвращаться домой без денег День-ги, день-ги, день-ги…

— Я могу дать вам небольшой заем сейчас, но не могу его навязывать. Разумеется, очаровательная госпожа Маклеод заслуживает большего. Кто я, Габриэль Калиш? Обыкновенный банкир.

Я должна принимать решение. Иначе окажусь на улице с пустыми руками. Но я же не могу возвращаться домой без денег. День-ги, день-ги…