Люби меня нежно

- Я считаю, что вам лучше завершить переговоры с моим адвокатом.

Она поднялась и потянулась за костылями.

Феррама не обратил никакого внимания на ее слова, а прошел к двери, приглашая Альвареза и Бенора. Последний сначала удивился, а потом его лицо озарилось, словно ему пришла в голову блестящая идея.

- Пожалуй, я проедусь в лимузине несколько кварталов.

- Нет! - в один голос закричали Альварез и Феррама.

Феррама довольно грубо поторапливал своих приятелей, когда леди в зеленой блузе показалась в дверном проеме. Она выпалила без запинки:

- Чарльз звонил несколько минут назад, чтобы поинтересоваться, ждать ли вас в Аскоте.

«Чарльз? Она что, имеет в виду принца Чарльза? Ничего себе!»

Феррама взглянул на секретаршу так, словно она говорила с ним на незнакомом языке, и пробормотал:

- Откуда мне знать?

- У вас запланирована встреча на два тридцать с рекламщиками. Звонили из Лиссабона. Они переживают из-за поставок кожи из Бразилии, поэтому хотели бы переговорить с вами лично. Директор по закупкам универмага «Блуминдейл» будет здесь в четыре. А встреча с репортером журнала «Уолл-стрит» запланирована на пять. В девять вас будет ждать Лиз. Вам забронирован столик в ресторане.

Она перевела дух.

«Лиз? Лиз? Тейлор? Херли? О боже, неужели это сама королева Елизавета?»

- Это все? - сухо поинтересовался Феррама.

- Далеко не все, - ответила секретарша. - Ваши сводные сестры приезжали сюда каждый день, пока вас не было. И хочу сразу предупредить, что если мне снова придется выслушивать жалобы Наоми и Рут, я увольняюсь.

Феррама закатил глаза.

- Я с ними поговорю.

- Я на это очень надеюсь. Они ожидают вас в зале приемов. У них при себе огромная пачка счетов, которые вы должны оплатить.

Морин запнулась.

- Я думаю, что возьму эту ситуацию под личный контроль, - уставшим голосом произнес Феррама, поворачиваясь к двери.

- И еще… - начала секретарша.

Он остановился и нетерпеливо топнул ногой. Морин и Альварез обменялись недоумевающими взглядами, но секретарша продолжила:

- Ваш массажист, Андрэ, хотел уточнить, состоится ли ваша встреча в шесть тридцать. И планировать ли ему педикюр и маску на этот раз?

Феррама вспыхнул, как маков цвет. Несколько секунд он не мог ничего ответить. Бросив угрожающий взгляд в сторону Альвареза, он повернулся к Морин и сказал:

- Конечно. Но скажите ему, что я предпочитаю масло морских водорослей. Грязевая маска, которую он накладывал в прошлый раз, вызвала у меня раздражение.

Синтия отвернулась, кипя возмущением. Если для того, чтобы быть принцем, надо превратиться в такого неженку, она обойдется без него. Не то чтобы ей кто-то что-то предложил. Синтия обвела взглядом стены кабинета, чтобы немного отвлечься.

Одну из них занимали цветные фото моделей от Феррама. «Вамп», «Иезавель», «Для капризных девчонок», «Умная и сексуальная», «Чудеса из змеиной кожи», «Папина девочка», «Каблучок», «Блаженство», «Черная красотка», «Хочу танцевать», «Тип-топ», «О ля-ля!».

Она вспомнила, как пять лет назад туфли от Феррама появились на рынке. Они добились высоких продаж, потому что всячески подчеркивали, что в обуви от Феррама даже на высоких каблуках женщины не будут чувствовать усталости. Из офиса в ночной клуб, не меняя туфель. Они утверждали, что разработали революционный дизайн.

Она перешла к другой стене и увидела фото трех улыбающихся мужчин - в рубашках, галстуки слегка ослаблены. Они стояли перед зданием обувной фабрики. Принц между своими верными помощниками. Они стояли, обняв друг друга за плечи, а надпись под фото гласила: «Феррама Inc. Начало мечты, 1993». Синтия прищурилась, чтобы рассмотреть фото получше. Хотя снимок был сделан всего пять лет назад, мужчины на нем казались значительно моложе. Они были полны надежд. Феррама вовсе не выглядел, как принц. Он был таким расслабленным и беззаботным… Просто хороший парень.

- Вы улыбаетесь…

Синтия вздрогнула. Повернув голову, она заметила, что Феррама пристально наблюдает за ней. С его уст не сходила странная усмешка. Он медленно направился к ней. Ей стоило немалого труда остаться на месте. Да она бы и не смогла далеко убежать с больной ногой.

- Я улыбалась, потому что на этом фото вы выглядите такими неискушенными.

Она не узнала собственного голоса. Их плечи соприкоснулись, когда он подошел еще ближе, чтобы взглянуть на фото.

- Неискушенными по сравнению с чем?

Он снял пиджак и остался в черной футболке, заправленной в брюки. Внимание Синтии привлекли крохотная золотая серьга в ухе и «Ролекс» на запястье. О, он выглядел потрясающе! Она не могла прийти в себя. Он задал какой-то вопрос? Она взяла себя в руки и сказала:

- По сравнению с тем, какое дьявольское трио вы сейчас представляете.

- Не стоит делать поспешных выводов, - пробормотал он. - Внешность бывает иногда так обманчива.

Он поправил выбившуюся у нее прядь волос. Она заметила, что его рука дрожит.

Ее сердце замерло в ожидании, а потом начало выстукивать некое подобие военного марша. Его прикосновение было прямым вторжением в личную зону. Такой интимный жест допускался только между близкими людьми. Он вел себя, как настоящий хищник.

Почему же она не возмущается?

Как она могла допустить подобное отношение?

А его дрожащие пальцы… Он прикоснулся к ней так нежно. Или Феррама был потрясающим актером и добивался, чтобы она побыстрее сдала свои позиции, или же потрясен не меньше, чем она.

Почему он ведет себя так, словно желает усыпить ее бдительность? А этот взгляд… Принц голубых кровей, который мечтает соблазнить простолюдинку.

Нет, нет, у нее нет ни времени, ни возможности предаваться глупым мечтам. Она должна помнить о том, что сейчас на карту поставлено ее будущее. Синтия, возьми себя в руки! Одно неверное движение, и ты потеряешь все.

- И что же мы будем делать? - не отводя взгляда, тихонько спросил он.

О, этот мужчина искусный соблазнитель! Одним лишь голосом он может выманить любую принцессу из ее замка. Неужели она поддастся его чарам?

- И что же мы будем делать? - повторил он.

Она не смогла бы отвести от него взгляд, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Вопрос звучал достаточно ясно. Он требовал простого ответа.

- Или мы решим наши разногласия здесь, или отправимся в суд. Решать вам.

Она похвалила себя за то, что голос не изменил ей. Он покачал головой.

- Я не это имел в виду, - прошептал он.

- Ч-что?

- Как это все не вовремя…

Он наморщил лоб. Похоже, он и впрямь был расстроен. Но Синтия не расслаблялась.

Скрестив на груди руки, он стоял на довольно приличном расстоянии и больше не пытался прикоснуться к ней. Его слова, какими бы непонятными они ни показались, не содержали в себе ничего оскорбительного.

Однако его взгляд был красноречивее слов: он ласкал ее с головы до ног.

- Я… я не понимаю, - заикаясь, пробормотала она.

- Что мы с тобой будем делать? - отчетливо произнес он.