Возвращение магии (И снова магия) (ЛП)

- В следующий раз, - Маккенна выглядел так, словно его ударили.

- Какое-то время ты меня забавлял, но сейчас мне стало скучно. Полагаю, нам стоит попытаться расстаться друзьями, только… ты - ведь, в конце концов, просто слуга. Так что давай покончим с этим сразу. Для нас обоих будет лучше, если ты уедешь прежде, чем мне придется сказать что-нибудь, что заставит нас обоих почувствовать еще большую неловкость. Уходи, Маккенна. Ты мне больше не нужен.

- Алина… ты ведь любишь меня…

- Я играла тобой. Я получила от тебя все. что могла. Теперь мне нужно найти джентльмена, чтобы попрактиковаться.

Маккенна молчал, уставившись на нее взглядом смертельно раненого животного. В отчаянии, Алина подумала, как долго она сможет продолжать, прежде чем сердце ее разорвется.

- Как я могла влюбиться в кого-то вроде тебя? –спросила она, - и каждое насмешливое слово острой болью отзывалось у нее в горле. – Ты – бастард, Маккенна… у тебя нет ни семьи, ни положения, ни состояния… что ты можешь предложить мне такого, что я не могу получить от другого мужчины твоего сорта? Пожалуйста, уходи. – Ее ногти до крови впились в ее ладони. – Уходи.

Тишина затягивалась, Алина опустила голову и ждала, дрожа и молясь немилосердному богу, чтобы Маккенна не подошел к ней. Если бы он коснулся ее, заговорил с ней еще хоть раз, от боли она бы рассыпалась на кусочки. Она с трудом вдохнула и выдохнула, вынуждая легкие работать, заставляя сердце продолжать биться. Много времени спустя она открыла глаза и взглянула в пустой дверной проем.

Он ушел.

Поднявшись с кровати, она смогла дойти до умывальника и оперлась на фарфоровую раковину. Тошнота поднималась в ней болезненными спазмами, и со слабым вздохом она сдалась, пока в ее желудке не осталось ничего, а колени не перестали слушаться ее. Еле передвигая ноги и спотыкаясь, она добралась до балкона, упала на перила и ухватилась за чугунную решетку.

Вдалеке она увидела фигуру Маккенны, он шел прочь от особняка вдоль подъездной аллеи - аллеи, которая соединялась с проселочной дорогой. Он опустил голову и шел не оглядываясь.

Алина жадно следила за ним сквозь разукрашенную решетку, зная, что никогда больше его не увидит, - Маккенна, - прошептала она. Она смотрела сквозь решетку, пока он не исчез из виду, свернув на дорогу, которая уведет его от нее. И тогда она уткнулась холодным от пота лицом в рукав своего платья и зарыдала.

Глава четвертая

Миссис Фэйрклоз подошла к дверям будуара Алины, крохотной комнатки в ее спальне. Эта комнатка была построена в загородном дворце в начале семнадцатого века во Франции. Много лет назад граф и графиня привезли этот куполообразный будуар из заграничной поездки. Он был уложен в упаковочные клети: панели, картины, пол, потолок - все это заново собрали в Стоуни Кросс Парке. Такие комнаты были редкостью в Англии, но во Франции встречались довольно часто, аристократы использовали их, чтобы помечтать, позаниматься, написать письма и побеседовать с другом наедине.

Алина свернулась в углу шезлонга, стоящего напротив поцарапанного старого окна, уставившись в никуда. Узкий подоконник под окном был весь завален вещами, здесь были: крошечная разукрашенная металлическая лошадка… пара оловянных солдатиков, у одного из них не было руки… дешевая деревянная пуговица с мужской рубашки… маленький складной нож с ручкой из бараньего рога. Все это было осколками прошлого Маккенны, которые собрала Алина. Пальцы ее крепко держали корешок небольшой книги стихов – нелепого пособия для детей по грамматике и правописанию. Миссис Фэйрклоз вспомнила, что не раз видела, как детьми Алина и Маккенна вместе читали учебник, их головы склонялись друг к другу, пока Алина упорно пыталась научить его чему-нибудь. А Маккенна неохотно слушал, хотя было ясно, что он бы с гораздо большим удовольствием побегал по лесу как дикарь.

Хмурясь, миссис Фэйрклоз поставила поднос с супом и тостом Алине на колени. – Вам пора съесть что-нибудь, - сказала она, скрывая обеспокоенность за строгим голосом.

С тех пор как месяц назад Маккенна уехал, Алина не могла ни есть, ни спать. Разбитая и подавленная, большую часть времени она проводила в одиночестве. Когда ей приходилось присоединиться к семье за ужином, она сидела, не прикасаясь к еде, и оставалась неестественно тихой. Граф и графиня предпочитали считать депрессию Алины детскими капризами. Однако миссис Фэйрклоз не разделяла их мнения, удивляясь, как можно было просто не принять в расчет глубокой привязанности между Алиной и Маккенной. Экономка пыталась уговорить себя, что волноваться не о чем, ведь, напоминала она себе, они всего лишь дети, а значит, быстро оправятся от горя. И тем не менее… потеря Маккенны, казалось совсем выбила Алину из колеи.

- Я тоже скучаю по нему, - сказала экономка. горло ее перехватило от горя. – Но вы должны подумать о том, что лучше для Маккенны, а не для вас. Вы бы не захотели, чтобы он остался здесь и мучился от того, что есть вещи, которых он не может получить. Никому не пойдет на пользу так себя изводить. Вы побледнели, похудели, а волосы у вас нечесаные как лошадиный хвост. Что бы подумал Маккенна, если бы увидел вас сейчас?

Алина подняла на нее тусклый взгляд. – Он подумал бы, что я это заслужила за то, что была такой жестокой.

- Когда0нибудь он поймет. Он подумает и поймет, что ты сделала это для его же блага.

- Вы правда так думаете? – спросила Алина без особого интереса.

- Конечно, - уверенно заявила миссис Фэйрклоз

- А я нет. – Алина подняла металлическую лошадку с подоконника и бесстрастно оглядела. – Я думаю, Маккенна будет ненавидеть меня до конца своей жизни.

Экономка обдумывала ее слова, все больше уверяясь, что если не сделать что-нибудь, чтобы вывести девочку из депрессии, она может серьезно отразиться на ее здоровье

- Возможно, мне стоит сказать вам… Я получила от него письмо, - произнесла миссис Фэйрклоз, хотя собиралась держать это в тайне. Было неясно, как Алина отреагирует на новость. И если графу станет известно, что миссис Фэйрклоз позволила Алине увидеть подобное письмо, в Стоуни Кросс Парке освободится еще одно место – ее собственное.

Темные глаза девушки внезапно оживились и неистово заблестели. – Когда?

- Как раз сегодня утром.

- Что он написал? Как он?

- Я еще не читала письмо – вы знаете, какое у меня зрение. Мне нужно хорошее освещение… и кроме того я куда-то засунула свои очки.

Алина оттолкнула поднос и выбралась из шезлонга. – Где оно? Сейчас же дайте мне посмотреть – о, ну почему вы так долго ждали, прежде чем сказать мне?

Встревоженная лихорадочным румянцем, залившим лицо девушки, миссис Фэйрклоз попыталась успокоить ее. – Письмо у меня в комнате, и вы его не получите, пока не съедите все до крошки на этом подносе, - твердо сказала она. – Насколько я знаю, у вас маковой росинки во рту не было со вчерашнего дня. – Скорее всего вы упадете в обморок до того, как доберетесь до ступенек.

- Боже милостивый, как вы можете говорить о еде? – воскликнула Алина.

Но миссис Фэйрклоз стояла на своем, не моргая, она терпела испытующий взгляд Алины, пока девушка не вскинула руки с гневным возгласом. Потянувшись к подносу, она схватила кусочек хлеба и сердито впилась в него зубами.

Экономка удовлетворенно смотрела на нее. – Ну что ж. Найдете меня, когда закончите – я буду на кухне. И тогда пойдем в мою комнату за письмом.

Алина ела так быстро, что чуть не поперхнулась хлебом. Немногим лучше она обошлась с супом, ложка так сильно тряслась в ее руке, что ей удалось донести до рта лишь несколько капель. Она никак не могла сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли, в голове у нее все смешалось. Она знала, что не найдет в письме Маккенны слов прощения или понимания – в нем не будет ни одного упоминания о ней. Но это не имело значения. Все, чего она хотела – это какого-то подтверждения, что он жив и здоров. Господи, как же она хотела о нем услышать.