Танцуя с Кларой (ЛП)

Похоже, они отправлялись в медовый месяц в одиночку, подумал Фредерик. До этого момента он не задумывался о медовом месяце. В том числе и потому, что всё ещё не знал, будет ли их брак, то, что называется, нормальным.

Действительность и нереальность ужасно перепутались в сознании Фредерика, обнаружил он, удалившись в спальню после возвращения из Лондона. Казалось, его мать, описывала какие-то иностранные ритуалы, не имеющие к нему ни малейшего отношения. И всё же — великий Бог! – завтра, к этому времени, он будет уже женатым человеком.

Внезапно ему стало жаль, что он так плотно пообедал.

Тем временем Клара, наконец, закрыла глаза после длительного бездумного разглядывания полога над своей кроватью. Но, даже сделав это, она всё ещё видела перед собой складки драпировки.

Всё стало пугающе реальным. Когда предстоящий брак касался только её и Фредди, всё казалось весьма разумным. Каждый из них вступал в брак по определенной причине, извлекая для себя какую-то пользу. И это делало всё более-менее понятным.

Но теперь, когда сюда оказались вовлечены другие люди, у девушки появилось пугающее чувство, что она начала что-то, что развило свою собственную жизнь и полностью вышло из под контроля. Некоторые из её знакомых, услышав о помолвке, приходили навестить её со своими улыбками, поцелуями, рукопожатиями и поздравлениями, разглогольствуя о красоте и очаровании мистера Салливана. Некоторые из них, кто приходил в то время, когда у неё была леди Беллами, были приглашены ею на свадьбу.

Леди Беллами была очень любезна и обещала, что свадьба запомнится на года. Клара думала, что баронесса была разочарована тем, что не могла устроить пышное торжество, как это было принято в обществе. Но она сделала из ситуации лучшее, что было возможно. Клара обнаружила, что цветы должны были быть повсюду, включая её волосы, и, что свадебный завтрак должен быть совершенно особенным. Она обнаружила, что, помимо подвенечного платья, которое должно было быть готово безотлогательно,швея обязана была сшить ещё одно дорожное, для их с Фредди поездки в Эбури-Корт, на утро после свадьбы. Жаль только, что у них не было достаточно времени, чтобы полностью обновить гардероб невесты.

Леди Беллами приняла меры, чтобы Гарриет покинула дом после свадебного завтрака и оставалась вдали от Клары на протяжении первой недели замужества. Клара находила эту неожиданную идею пугающей и довольно смущающей. Она задавалась вопросом, как Фредди отрееагирует на то, что им предстоит медововый месяц, даже если он и будет длиться всего лишь неделю.

Эта мысль, заставила Клару закрыть глаза. Медовый месяц. Одна неделя. По крайней мере, у неё будет хотя бы это. Фредди, конечно, останется до конца недели с ней в Эбури-Корт, пока туда не приедут его родители с Гарриет. Завтра вечером, в возрасте двадцати шести лет она наконец узнает, что значит быть женщиной в полном смысле этого слова. И узнает это в компании мужчины, являющего собой образчик силы и мужской красоты.

Мысль об этом была возбуждающей и ужасающей, но уж точно совершенно не способствующей сну. Но если она не поспит, то утром будет выглядеть ещё более бледной, чем обычно. И у неё появятся синяки под глазами, а она и без них выглядела не слишком привлекательной.

Клара попыталась заставить себя спать, но чувствовала себя отвратительно слабой и взволнованной.

Глава 4

Проклятый шейный платок снова не поддавался. И то, что он был вынужден вызвать своего камердинера, чтобы тот повязал его – снова – совсем не улучшило настроения и без того раздраженного Фредерика. К счастью, отослать мать было легко. Ей самой нужно было подготовиться. А вот Лесли – другое дело. Лес слонялся вокруг, улыбаясь и кивая, показывая, каким он был идиотом, и бормоча какую-то чушь, которую можно было бы ожидать от него. Что-то насчет того, как ему нравится Клара, хотя он видел ее только вчера днем, да и то недолго, и как ему нравится идея обзавестись невесткой. Чертов Лес.

Хотя это не было виной Леса, вынужден был признать Фредерик. И было несправедливо называть собственного брата идиотом, хоть и не вслух, Лес был слегка заторможенным, но обычно он вполне нормально изъяснялся, если ему давали достаточно времени. И он всегда был исключительно добросердечным.

Нет, все это было его собственной ошибкой. Это он был идиотом – приговорить себя на всю жизнь всего лишь из-за пары пустячных долгов. Шелковые бриджи, ради Бога! Он с отвращением взглянул на них и на свои белые шелковые чулки, и на кожаные бальные туфли. Когда раздался стук в дверь, он прорычал.

Боже мой, гостиная Клары будет переполнена, подумал он, взглянув на посетителя. Неужели на его свадьбу явятся все, кому не лень?! А потом он ухмыльнулся, увидев выражение лица друга.

- Арчи! – воскликнул он. – Вот уж не думал встретить тебя в Бате.

Лорд Арчибальд Уинни переводил взгляд с Фредерика на Леса и обратно.

– Странное местечко, Бат, – заметил он, проводя пальцем по ленточке своего монокля, но не поднимая его к глазам. – Я послан семьей передать пожелания своей тетушке – ее восьмидесятый день рождения уже не за горами, знаете ли. Или ей все-таки девяносто? В общем, что-то вроде того. Старушка потащила меня в Зал для питья минеральных вод в ужасно ранний час сегодня утром. И я случайно узнал, что достопочтенный мистер Фредерик Салливан в своем доме. Даже больше того. Вообще-то ты притча во языцех, Фредди. Я подумал, что это должно быть какая-то ошибка. Ты же знаешь, как слухи могут искажать факты. Но бриджи в такое время дня? И Лес тоже?

Фредерик поморщился.

– Это день моей свадьбы, – ответил он.

– Какого черта? – заметил его друг, заходя в комнату и, наконец, подняв монокль. – Я готовился хорошенько посмеяться с тобой над этой сплетней, а оказалось, что это правда. Какая-то красавица, которую я знаю?

– Нет, – резко ответил он. – Я познакомился с ней здесь неделю назад. Слушай, Арчи, приходи лучше на свадьбу. Мне просто необходима вся моральная поддержка, какую только можно получить.

Лорд Арчибальд присвистнул.

– Бурное ухаживание, – отметил он, – это не похоже на тебя, Фредди. Да и брак тоже, если уж на то пошло. Крупно влип, верно? Она очень богата, да? И ты использовал свой знаменитый шарм, и убедил девчонку и ее папашу, что испытываешь к ней неистовую страсть?

– Ее отец умер, – раздраженно ответил он. – И она не ребенок. Ей двадцать шесть лет, Арчи. Мне нужно было только ее согласие.

Его друг присвистнул еще раз.

– Двадцать шесть лет, – удивился он. – Черт, Фредди. Она что, противоядие? – Мои соболезнования, дружище.

Руки Фредди сжались в кулаки.

– Она должна стать моей женой, Арчи, – ответил он.

Лорд Арчибальд поднял руки, ладонями вперед в защитном жесте.

– Мне она нравится, – сказал Лес, улыбаясь, и кивая, и не давая напряжению взорваться.

Не было никакой возможности продолжать разговор. Снова раздался стук в дверь. Очевидно, барон и баронесса были готовы, и баронесса беспокойно ходила по всей комнате, крайне волнуясь, что они опоздают. Вообще то, так сказал, посмеиваясь, лорд Беллами, а потом переключил свое внимание на гостя.

Фредди поднял взгляд к потолку.

– Матери! – застонал он. – До свадебной церемонии еще целый час, а нам ехать всего десять минут, если не меньше.

– Тем не менее, – заметил отец, – нам лучше выехать сейчас, Фредди. Матери достаточно страдают, когда рожают сыновей. Поэтому это только вопрос простой вежливости для сыновей и мужей сделать все возможное, чтобы это страдание того стоило.

Но Фредерик не слышал его слов. Он слышал только эхо своих собственных. Свадебная церемония наступит менее чем через час. Менее чем через час. Он был так доволен, – очень доволен, что не смог ничего съесть во время завтрака. Для его желудка было достаточно тяжело смотреть, как Лес поглощал большое количество пищи.

Она сидела в своем инвалидном кресле. Это было самым правильным решением, так как ожидалось много гостей, и нужно было передвигаться с места на место. Она б не вытерпела того, что ее переносят с кресла на кресло на виду у столь многочисленной публики. Леди Бэллами настояла на том, чтобы она надела новое, белое, муслиновое платье, и она была вынуждена признать, что оно было очень милым, и она чувствовала себя в нем хорошо. Короткие рукава и воротник были украшены по краям вышитыми голубыми цветами. Пояс под грудью и туфельки у нее на ногах были такого же оттенка голубого. Ее волосы, поднятые выше обычного, были украшены большим количеством живых цветов.