Нежное рабство (СИ)

Азари не знают точного описания таким личностям, но теперь, живя в окружение других рас, на языке так и вертится выражение – «альфа-самец». Клио, словно мартовская кошка, непроизвольно заурчала, приподняла бедра, позволяя снять с нее жалкие остатки одежды. Милитрэ была непривычно нежна, умела, что сразу давало лишние мысли:

- Сколько у тебя было любовниц? - ее голос дрожит, полный жара и неконтролируемого желания.

- Много, - без колебаний ответила Милитрэ, отпуская руки Клио, чтобы всласть ласкать полушария сестры. - Тебе понравится мой опыт.

- А тебе понравится опыт со мной? - Клио выделила особенно последние слова, вдруг обижаясь.

- Ты - особенная. - Эти слова были сказаны так интимно, низко, пылко, что Клио мгновенно задрожала. - Моя маленькая шлюшка.

Милитрэ приподнялась, нависла над лицом сестры, медленно поддаваясь к губам. Милитрэ всегда целовала глубоко, горячо, умело. Движения языка, что хозяйничал во рту, разгонял по всему телу пульсирующий жар, вводил в экстаз и малую эйфорию, особенно, когда она в порыве страсти начинала чуть покусывать чужие губы. Клио теряла голову, тут же обвила руками талию сестры, поддаваясь ближе, теснее к пышущему телу, ощущая, как от контакта к обнаженной коже ее всю окатывает жаром.

- Я тебя хочу, - выдохнула в итоге Клио, дрожа, прижимаясь к натренированному телу, обхватывая стройными ногами талию сестры. - Пожалуйста…

- Я тебя трахну. - С тихим шепотом промурлыкала Милитрэ, и в голосе ее зазвучала внезапная ласка и нежность. - Тебе понравится. Обещаю.

- Чем я особенная? - она цепляется за слова, ощущая, как ее трясет от всего происходящего.

- Ты только моя. Нетронутая. Моя. Ничья больше.

Клио всхлипнула, покорно раздвинула ноги, мгновенно вскрикивая, как только горячий язык коснулся интимного места. Прикосновение было внезапным, горячим, таким желанным, что от этого тут же стало жарче в десять крат.

- Ты что, даже никогда не холила себя? - Милитрэ широко усмехнулась, провоцируя проводя языком по верхней губе, а после, вновь коснулась жаждущего ласк места. - Твой голос, пока я тебя ласкаю - бесценен…

Клио сладко застонала, порывисто вцепилась руками в простынь, непроизвольно приподняла бедра навстречу, млея от таких непривычных, горячих прикосновений. Язык столь же умело заставлял сестру дрожать от восторга и непередаваемых ощущений, также, как и произносить грязные ругательства. Милитрэ была умела в трех вещах на свете. Первая из них была борьбой. Второй - ругательства. Третий - секс. Сейчас, Милитрэ была в своей извращенной среде.

Ход мыслей обрывается, Клио мычит, стонет, самозабвенно опускается ладонью на затылок сестры, теребя кончики отростков, что мгновенно реагируют слабым биотическим покалыванием. Пульсация между ног нарастает, особенно, когда к юркому языку добавляется палец.

Движения аккуратные, отрывистые, а сестра благодарна, понимая, как Милитрэ сдерживает свой порыв, грубость. А ведь Клио знает, что виновата. Ей стоило остановиться еще тогда, когда она начала отвечать Милитрэ грубостью. С другой стороны она по-мазохистски счастлива, получая такое похотливое блаженство.

- Нравится, шлюшка? - Милитрэ добавила второй палец, а губами оставила на животе засос, подтверждая, что сестра принадлежит лишь ей. - Чья ты, маленькая дрянь?

- Твоя!… – мгновенно простонала Клио, ощущая свой скорый финал от движений пальцев и языка. - Твоя, Милитрэ!…

- Да-а-а… - Милитрэ внезапно прекратила свои ласки, замедляя их до невозможности.

- Мили!… - Клио тут же всхлипнула, захныкала, понимая, что сестра так жестоко выбрала время для мести. - Прошу!… Я…

- Чего ты хочешь, сестренка? - последнее было сказано с таким похотливым шепотом, что практически все внутри Клио загорелось больше.

- Я… - Клио не могла заставить себя произнести свои желания, а Милитрэ желала услышать все. - Мили…

- Скажи мне, Клио, иначе, я не смогу дать тебе этого…

Клио зажмурилась, зарумянилась больше, после чего, со стыдом произнесла:

- Твои… Твои пальцы, Мили… Прошу…

- Да? - Милитрэ ощутимее двинула пальцами, заставляя Клио выдохнуть.

- Хочу твои пальцы… внутри… Прошу, дай мне… Дай мне кончить!…

- Не-е-ет… Ты моя рабыня. Собственность. Я делаю с тобой все, что только хочу…

- Пожалуйста! Пожалуйста, Милитрэ!!… - Клио открыто взмолилась, подминая под себя остатки своей гордости, уступая похотливой жажде.

- Раз ты так просишь… - пальцы истязательницы начали двигаться в крышесносящем темпе, вознося мечущуюся в эйфории сестру к верху блаженства.

Клио мычит, кусает губы, порывисто впивается ладонями в плечи сестры, поддаваясь бедрами навстречу толчкам, пока неожиданно Милитрэ не заставляет ее окунуться в ее разум, приумножая наслаждение к высшей точке. Клио мелодично, с раскатистым и сладчайшим стоном утихает, прижимаясь к горячему и родному телу.

Милитрэ позволяет сестре отойти от первого в ее жизни настоящего оргазма, разделенного между ними. Она мелко дрожит, прижимается к такой теплой, родной сестре, которая, только минуту назад унижала ее, издевалась, принося удовольствие.

- Тише, моя маленькая… - шепчет Милитрэ, понимая, что сейчас ласка, как никогда, нужнее. - Ты прощена. Всецело и полностью… Больше, так не делай.

- Да… - Клио утыкается в шею сестры, в мыслях подмечая, что ей не стоит шутить с ревностью сестры. - Я люблю тебя.

- Я тебя тоже, - Милитрэ говорит это редко, ровно, как и проявляет нежность.

Они размыкают объятья, когда слышат снизу шум открываемой двери, понимая, что вернулись родители.

========== Как все начиналось ==========

Все начиналось спонтанно. С самого детства сестры не ладили, вздорили, дрались. Клио была словно нежный цветочек, с гибким стебельком, бархатными лепестками, душистым ароматом… Милитрэ была… Кактусом: колючей, жесткой, грубой. Полные противоположности.

Клио была любимицей учителей, прилежно училась, возвышенной натурой. Милитрэ была той, при ком школа содрогались в ужасе, вечной занозой в заднице всех учителей, чемпионкой по вольной борьбе.

Противоположности порождали не гармонию, а яростный конфликт. Милитрэ часто приписывали поведение сестры, ее характер, из-за чего она принималась в излюбленной грубой манере отыгрываться на сестре. Издевалась над ней, ввергая себя в насильственное удовлетворение. Клио предпочитала отмалчиваться, поскольку привыкла к издевательствам сестры, ее истязаниям, оскорблениям. Ей куда ближе был вопрос разума и мирного исхода событий.

Когда же родители оставляли их вдвоем, начиналось вовсе безумие - Милитрэ в порыве своей животной ярости измывалась над сестрой в новой манере. Ей приносило удовольствие надоедать ей, все портить, а излюбленным занятием было запирать ее в какой-нибудь тесной комнатушке, срывать с запястья инструметрон и рассылать по всем адресатам вульгарные сообщения, читать ее переписки и качать порно.

Насильственно она не переходила границы, и никогда в своей жизни не трогала сестру физически, считая, что это выше ее сил. Наоборот - любого, кто хоть пальцем трогал ее сестру - она нещадно избивала. Это была ее сестра. Ее. Ничья больше. Потому, если кто-то осмеливался довести ее до слез, то тому, кто это делал, оставалось жить считанные минуты, не более…

- Клио? - Фельзика, их мать, вскочила нервно из-за стола, когда в дом вбежала ее дочь, вся в слезах. - Богиня, что случилось?

Клио не ответила, с глухим всхлипом устремилась как можно быстрее наверх, в комнату, где тут же заперлась. Фельзика упрямо пыталась пробиться к дочери, но, поняв безысходность своих попыток, просто стала ждать, когда она выйдет и успокоится. Однако, все решилось быстрее:

- Мам, ты чего на лестнице сидишь? - Милитрэ иронично скосила глаза, услышав всхлип, тут же нахмурилась. - Отойди, я успокою ее.

- Твои методы… – начала мать.

- Ты хочешь, чтобы плач прекратился? - Милитрэ усмехнулась, проводила мать взглядом, после чего, грубо пнула железную дверь. - Открывай, это и моя комната тоже!