Коварная (ЛП)

Мне было слышно, как она едва сдерживала подступавшие слёзы.

О, всё прямо, как у Стюарта.

– Мойра, а как ты?

– Я вне себе от горя, но физически со мной всё в порядке. Ну, по крайней мере, доктора пока следят за моим состоянием. Пожалуйста, приезжай. Триш сказала, что ты не пробыла с Паркером долго, но, если у тебя начнут проявляться симптомы, они смогут распознать их раньше.

– Я была в пяти шагах от него.

– Он кашлял? – спросила Мойра.

– Да, – призналась я.

– Виктория, пожалуйста, приезжай. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я закрыла глаза.

– Спасибо, Мойра. Я приеду, как можно быстрее.

Трэвис отвёз нас в больницу в полном молчании. Мы оба остро осознавали свои роли в этой цепи трагических случайностей. Когда джип подъехал к госпиталю, Трэвис протянул руку и коснулся моей ноги.

– Ублюдок заслужил это.

Я кивнула.

– Я знаю. И мне нисколько не жаль его, может, я должна чувствовать что-то такое, но не чувствую. Встреча с Мойрой вряд ли принесёт мне удовольствие, но когда-нибудь она поймёт, что ей лучше без него.

– И его малюсенького члена, – добавил Трэвис с кривой ухмылкой.

– Да, и без его малюсенького члена.

– Я даже представить не мог, что эффект будет таким быстрым, – сказал Трэвис, отыскивая свободное место на парковке.

– Я тоже. По-моему, другое средство действует медленнее. Но точно не помню.

– Другое средство?

– Это красная жидкость. Мне кажется, если её принять внутрь, то она будет действовать медленнее. Симптомы очевидны, например, потеря волос, но, когда этот препарат оказывается в организме, его уже не остановить. Я воспользовалась порошком. Вэл говорила, что он токсичный, даже его небольшое количество пагубно сказывается на иммунной системе. Скорее всего, я перестаралась с дозировкой, когда сыпала порошок в перчатки.

Трэвис, прищурившись, посмотрел на меня.

– Хорошо, что врачи осмотрят тебя. Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?

Я накрыла его по-прежнему лежащую на моей ноге руку своей и вздохнула.

– Да. И даже моей попе стало лучше. Если Паркер заболел так сильно и так быстро, думаю, мне ничего не угрожает. – И тут я подумала о самом Трэвисе. – Ты ведь ничего там не трогал… ты ведь не заболел, нет?

Он покачал головой.

– Нет, как я уже сказал тебе вчера, я собирался там убраться, но решил просто уехать и забрать тебя из больницы.

– И ты чувствуешь себя…

– Миссис… Виктория, я чувствую себя хорошо. – Он припарковал внедорожник. – Могу я проводить тебя в корпус инфекционных заболеваний?

– О, мистер Дэниелс, неужели эта фраза помогает вам затащить женщину в постель, потому что звучит крайне многообещающе?

– Хочешь верь, хочешь нет, но я воспользовался ею впервые. Однако, – тут его тёмные глаза заблестели, – мне стоит её запомнить. Возможно, она мне ещё пригодится.

– Ну-ну.

Я сжала губы и заставила своё лицо принять встревоженное выражение, такое же, которое месяцами не сходило с моего лица, когда я ухаживала за своим умирающим мужем. В свете последних событий, я была уже не так уверена в том, что натворила. И теперь, когда мы входили в больницу, меня одолевали сомнения. Неужели пришло моё время, и карма схватит меня за задницу?

Моя маска беспокойства прочно застыла на лице, когда мы подошли к сестринскому посту.

– Простите, я Виктория Харрингтон, мне позвонила миссис Крейвен…

Глаза медсестры расширились.

– Да, доктора хотели, чтобы вы приехали. Мы организовали специальное помещение для прибывших. Временная изоляция. – Она посмотрела на Трэвиса. – Извините, сэр, но это касается только тех…

– Вчера вечером я был в офисе мистера Крейвена с миссис Харрингтон, – заявил он.

– О, можно узнать ваше имя? – спросила медсестра, проверяя список.

– Меня зовут Трэвис Дэниелс.

– Сэр, я не нахожу…

Я обратила взор своих серых глаз на стоящую передо мной женщину.

– Мэм, зачем ему врать? Неужели эта временная изоляция настолько приятная вещь, что вам приходится останавливать толпы жаждущих там оказаться?

Вряд ли, конечно, у меня таким образом появилась подруга, но оставаться наедине с Паркером или кем-либо ещё без Трэвиса я была не готова.

– Нет, мэм. Просто позволив войти туда мистеру Дэниелсу, мы можем подвергнуть излишней…

– Вам не о чем волноваться. Если миссис Харрингтон вошла в число контактных лиц, то и я тоже, – вмешался Трэвис.

То ли из-за его размеров, то ли из-за тона его голоса, быстро переведя взгляд с Трэвиса на меня и обратно, медсестра вздохнула и без особой охоты повела нас через двери, и дальше по длинному коридору. Несколько раз повернув и пройдя ещё через несколько дверей, мы подошли к двери, на которой висел милый плакат с тремя незамкнутыми кругами и табличка, которая предупреждала нас не входить в помещение без надлежащей защитной экипировки.

– Вы оба можете входить.

Я посмотрела на Трэвиса и подняла брови. Он молча кивнул, и мы вошли. Внутри оказался весь персонал «Крейвен и Ноулз», включая Триш.

– Триш, – позвала её я, – где миссис Крейвен?

– Она с мистером Крейвеном. – Глаза секретарши были красными.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, имитируя обеспокоенность.

Она, сглотнув, кивнула.

– Со мной всё в порядке. Кажется, мы все здоровы. – Она оценивающе посмотрела на меня. – А вы?

Я кивнула.

– Я знала… вчера… я точно знала… – слова Триш утихли, когда подошла другая женщина, обняла её и отвела в сторону.

Я и Трэвис отыскали два свободных места. Мы сидели, время тянулось медленно. Обменявшись с сестрой несколькими смс, я выяснила, что болезнь Паркера вызвала в больнице настоящий переполох. Что бы там у него ни выявили, это развивалось крайне быстро. Хорошие новости были только одни – все остальные оказались здоровы.

Когда я почти что уснула от скуки, дверь открылась, и в комнату вошёл сенатор Роберт Кин.

Его глаза-бусинки тут же отыскали меня. Я бессознательно потянулась к Трэвису, который сидел в притворном умиротворении. Он выпрямился в своём кресле, когда я с сарказмом произнесла:

– Сенатор Кин, добро пожаловать на нашу вечеринку.

– Миссис Харрингтон, – кивком поприветствовал меня он.

– Сенатор, а ваша очаровательная жена тоже присоединится к нам?

– Нет, к счастью для неё. На вчерашней встрече с Паркером был только я. Она не присутствовала.

Я склонила голову набок.

– Я предполагаю, у такого важного человека, как вы, очень много встреч, на которых не присутствует ваша жена, и, возможно, таких, о которых она даже не догадывается.

Сенатор сел рядом со мной и, понизив голос, ответил:

– Миссис Харрингтон, вам лучше проявить благоразумие и оставить свою осведомлённость при себе. Паркер рассказал мне о новом соглашении – о новом договоре. Насколько я понимаю, когда он выздоровеет, то определённые деловые отношения будут прекращены. – Он какое-то время пристально смотрел на меня, переводя свой взгляд с моего лица на мою грудь и обратно. – Должен сказать, я был рад услышать, что и другие обязательства вашего мужа будут исполняться и дальше. Только говорят, что правила изменились. – Он понимающе сморщил лоб. – Вам удобно сидеть? Или вы бы лучше постояли?

Мурашки поползли по моей коже из-за его слов и из-за его дыхания. Я поборола тошноту, но не потому что мне не понравилось бы увидеть его в моей блевотине, а потому что мне не хотелось, чтобы врачи расценили это как один из симптомов. Так что я обаятельно улыбнулась и наклонилась ближе к нему. Шёпотом я произнесла:

– Похоже, Паркер ввёл вас в заблуждение. Я понятия не имею, о чём вы говорите. А что касается бизнеса, все сделки, которые заключил мой муж, останутся как есть.

– Миссис Харринтон… – с каждым словом его щёки краснели всё больше и больше, – уверен, вы не догадываетесь о моих связях…

Я положила свою ладонь на его руку.

– А вы, очевидно, не догадываетесь о моих. – Я склонила голову набок и заговорила своим самым сладким голосом. – Так что, если вы снова начнёте давить на меня, я воспользуюсь ими. Сенатор, уверена, вы знаете, что кровь не водица.