Непокорная тигрица

— У меня накопилось много вопросов, — сказал он. — И я хочу поговорить с ангелами, чтобы найти на них ответы.

— Я тоже хочу получить ответы на свои вопросы! — воскликнула Анна, всплеснув руками. — Но причем здесь секс? Это просто бред какой-то!

— Я знаю все эти упражнения и знаю, что человек при этом должен проявить силу воли и, конечно, желание. — Он испытующе посмотрел на нее.

— Но зачем? — не сдавалась Анна. — Что ты хочешь узнать? Что такого важного в том...

Чжи-Ган заставил Анну замолчать, прижавшись губами к ее губам, и она в тот же миг почувствовала, как бешено застучало ее сердце, как задрожало тело, охваченное пламенем желания.

— Неужели ты не понимаешь, что мы созданы друг для друга, — с придыханием произнес он и медленно отстранился от нее. — Ни одной женщине, кроме тебя, не удавалось разжечь во мне такую неукротимую страсть. Когда я смотрю на тебя, у меня мгновенно начинает колотиться сердце. Когда я прикасаюсь к тебе, то наши сердца начинают биться в унисон. Поверь, если мы с тобой соединимся...

— ...то достигнем Царства Небесного, — продолжила она.

— Я уверен в том, что нам нужно попытаться.

Анна пристально посмотрела на него.

— У тебя на это, похоже, есть причина, — заметила она. — Но скажи, зачем тебе это? Чего ты хочешь добиться?

Чжи-Ган покачал головой. Ему трудно было облечь в слова свои самые сокровенные мысли.

— Я надеюсь, что ангелы подскажут, по какому пути мне следует идти. Я хочу найти свой путь, — ответил он. Ему хотелось узнать, является ли она его судьбой, его жизненной дорогой.

Анна удивленно посмотрела на него.

— Но ты ведь уже нашел свой путь в жизни. Ты — императорский палач, тебя любят в Запретном городе. Ты сам все это выбрал, по доброй воле.

Он кивнул в знак согласия. Она, конечно, права, но ему почему-то не нравился этот выбор. Наверное, пришло время попробовать что-нибудь другое, и в этом ему помогут ангелы. Тот путь, который он выбрал, принес ему только страдания и кровь.

— Ты поможешь мне? — спросил Чжи-Ган.

Анна, не раздумывая ни секунды, кивнула, хотя он, честно говоря, до сих пор сомневался в том, что она поверила ему.

— У нас всего одна ночь, — осторожно напомнил он. — Все, что можно сделать за это время...

— ...мы сделаем вместе, — закончила она его мысль.

Чжи-Ган улыбнулся и, взяв ее за руку, притянул к себе.

— Прикажи приготовить для нас комнату...

Из дневника Анны Марии Томпсон

21 сентября 1895 г.

Я не могу остановиться. Я много раз пыталась это сделать, но так и не смогла отказаться от опиума. По ночам мне снятся кошмары, и я трачу на опиум все свои деньги. Я опасаюсь, что в один прекрасный день эта боль станет такой нестерпимой, что я начну красть опиуму Сэмюеля. Нет, мне нельзя этого делать. Он не задумываясь убьет меня.

Кошмары, которые все время преследуют меня, кажутся слишком реальными. Я вижу мертвые тела, лежащие на грязной земле. Они истекают кровью. Я вижу живых людей, одурманенных опиумом. И я понимаю, что я — одна из них. Такой же человек с остекленевшими глазами, чье сердце еще не перестало биться. А потом, что хуже всего, ко мне снова вернулись ужасные воспоминания обо всех этих мужчинах и о том, какие мерзости я творила. О том, что я позволяла им делать. О том, что сама делала...

Я еще хуже публичной девки, потому что публичным девкам платят за их услуги.

Я хочу умереть.

Я хочу остановить этот кошмар.

Я должна остановиться, иначе я умру.

Я должна остановиться.

Представьте себе, что какие-то иностранцы привозят в Англию опиум и продают его вашим соотечественникам, а те покупают его и курят. Уверен, что это вызвало бы у вас глубокую ненависть и горькую досаду... По официальным данным, контрабандистов, которые привозят опиум, крайне мало; однако сейчас это зло разрослось до невероятных размеров и эта отрава проникает все глубже и глубже.

Из письма Линь Цзесюй,

верховного комиссара Кантона,

адресованного королеве Виктории,

1839 г.

Глава 17

Анна не знала, что и думать. Мысль о том, что можно достигнуть просветления с помощью секса, казалась ей глупой и даже дикой. Однако ей еще не доводилось встречать такого образованного и мудрого мужчину, как Чжи-Ган. И что самое важное, ему не нужно было обманывать ее для того, чтобы затащить в постель. Зачем ему вспоминать о какой-то религии, чтобы переспать с ней? Может, он действительно верит во все это и думает, что постельные утехи помогут ему поговорить с ангелами?

Наверное, так оно и есть, ибо, когда они вместе шли в самую роскошную спальню в этом борделе, он был невероятно серьезным. Заведение закрыли на ночь, и все проститутки разошлись по своим комнатам. Наконец-то за долгое время им удастся выспаться. Вскоре в огромном доме наступила тишина. Анне она казалась какой-то жуткой. К счастью, в комнате, в которой они сейчас находились, сделали уборку и поменяли постельное белье. Через открытое окно врывался легкий ветерок и нежно шевелил выцветшие шелковые занавески.

Анна стояла посреди комнаты возле массивной кровати, и ей почему-то было невероятно смешно. Она изо всех сил старалась не засмеяться, но все ее усилия привели к обратному результату. Ее неуемное веселье так и рвалось из нее.

— Ты хочешь есть? Я прикажу принести клецки.

В словах Чжи-Гана не было ничего смешного, но она уже не могла сдерживаться и громко хихикнула. Он удивленно посмотрел на нее. Она сжала губы и покачала головой.

— М-мм, нет, — наконец сказала Анна, немного успокоившись. — Я не голодна.

Он кивнул и, подойдя к ней, положил руку ей на плечо. Анну словно током ударило, а по спине пробежала дрожь, но одновременно с этим у нее снова вырвался смешок. Она попыталась успокоиться, но вместо этого громко фыркнула. Момент, в общем-то, для смеха был явно неподходящим. И все же, посмотрев на Чжи-Гана, она увидела в его глазах веселые огоньки.

— Ты нервничаешь, — заметил он.

— Я... — произнесла она нараспев и замолчала.

— Я понимаю. — Он протянул руку, собираясь коснуться ее лица, но замер на полпути. — Все это как-то страшновато. Ведь мы собираемся беседовать с ангелами.

— Но... — Анна хотела возразить, заявив, что это не страшно, а просто смешно, однако не стала этого делать. Конечно, Чжи-Ган догадывался, что она думает о предстоящем эксперименте. Но раз уж она согласилась попробовать, то нужно подыграть ему. И она сказала совсем не то, что собиралась сказать: — Это как-то необычно. А меня всегда пугает неизвестность.

— Ты ушла из сиротского приюта к своему приемному отцу. Ты развозила опиум по всему Китаю. Ты пыталась убежать и сесть на корабль возле Великого канала, имея при себе опиум. Я еще не встречал в своей жизни более необычной женщины, чем ты.

Анна больше не могла сдерживаться и засмеялась.

— И все же мне кажется, что это более чем странно, и поэтому... — Она сделала паузу и, понизив голос, добавила: — Я, признаться, побаиваюсь.

Чжи-Ган нежно коснулся ее щеки.

— Тебе нечего бояться, ведь я с тобой.

Она закрыла глаза и повернулась к нему лицом. Она чувствовала, как его шершавые пальцы гладят ее щеки и подбородок. Потом он осторожно провел большим пальцем по ее губам, и Анна улыбнулась. Странно, что она улыбается, когда перед ней стоит палач. Но на ее губах действительно играла улыбка. Анна осознавала, что это он заставил ее улыбнуться, хотя и не понимала, как ему это удалось.

— Я не боюсь, — прошептала она, причем вполне искренно. С ним она чувствовала себя в безопасности. Она испытывала к нему разные чувства, но только не боязнь. И это уже само по себе было необычным.