Мастер

Севастьянов был прав. Думала.

- Ты была со мной - и стонала, думая о нём. - Он был готов разбить рюмку вдребезги. - Но ведь ты предупреждала меня, верно? Говорила, что я хочу тебя больше, чем ты меня.

Он выдохнул, пытаясь умерить свой гнев.

- Всё это бессмысленно. Я не должен тебе доверять или завоёвывать. Я всего лишь должен тебе платить. Может, стоит уладить финансовые вопросы, прежде чем ты поднимешься?

- Не делай этого. - Он разбивал мне сердце.

- Не делать чего? Взнос в сумме пятнадцати тысяч в день будет достаточным? Или двадцати? - Он щёлкнул замком дипломата, в котором лежали банковские пачки сотенных купюр. Спросил с ехидным выражением на лице, - наверное, Эдвард ждёт, что ты вернёшься с баблом? У вас есть на этот счёт договорённость?

Какая-то невидимая сила, будто кулак, ударила меня в живот. Должно быть, так и было, потому что я не могла дышать.

- Ну, давай, спроси меня об оплате, малышка.

Когда я представила, как близко подошла к тому, чтобы раскрыться перед ним - нарушив правила, сохраняющие мою жизнь - меня затошнило. Уроки, за которые я заплатила такой ценой, так ничему меня не научили.

- Сегодня я хотела тебе всё рассказать, довериться! Gracias a Dios, ты явил свою истинную сущность - в который раз - прежде чем я успела произнести хоть слово. Здесь только ты предаёшь доверие! Вали и переслушай свои поганые записи. Я - ни разу - не солгала!

Дрожа от ярости, по силе равной гневу Севастьянова, я сорвала нитку жемчуга, и швырнула в него.

- Я нужна тебе не сильнее старых привычек. Ты не готов их бросить ради меня. Так что я не собираюсь тратить на тебя время. Я ухожу, и на этот раз ты меня не остановишь.

Он лениво заметил:

- Достаточно драматизма. Ты не уйдёшь.

- Да, не уйду? - Я чуть не порвала мочки, снимая серьги. - Ты всегда насчёт меня ошибался. И знаешь, почему? Потому что ни разу не истолковал сомнения в мою пользу. С самой первой минуты. Ты всегда думал обо мне самое худшее. ВСЕГДА. - Бросив серьги, я почти запустила в него сумочкой, но в последний момент умудрилась сдержаться. Остаток денег "на булавки" понадобиться, чтобы добраться домой на такси.

Возьму семь штук, спрятанные в квартире и свалю из города, как и планировала. Завтра, после экзамена, сяду в первый же автобус на запад. Оставлю этого мужчину позади - как оставила своего мужа. Я потянулась к двери.

Моё намерение уйти его обеспокоило.

- Всё, что надо сделать - это попросить у меня свои подарки. Ценой в сотни долларов. Никто из эскорта не оставит такое.

- Тогда смотри и поражайся, cabrón. - Я вышла из машины.

- Блядь, просто попроси, Katya, и они твои. - Как и в первую ночь, он продолжал говорить, лишь подзадоривая меня. - Что, гордость не позволяет?

Я злобно посмотрела на Василия, стоящего рядом с машиной, затем нагнулась к двери.

- О моей гордости ты и понятия не имеешь, русский. Она пылает так, что, надеюсь, ослепит тебя к ебеням. - Жахнув дверью, я пошла прочь. И с каждым шагом мои плечи расправлялись, а подбородок поднимался всё выше.

Что дальше? Правило номер семь: никогда не влюбляться.

Глава 34

Во время долгой дороги домой я едва замечала яркое солнце, пальмы и тепло после холодной Небраски.

Едва сев в такси, я вытащила телефон и уставилась на экран, гадая, станет ли он мне звонить. Чтобы убить время, оставила Иванне голосовое сообщение, а потом послала смс. Мне всё равно надо было с ней попрощаться.

Прошло уже довольно много времени - странно, что она не попробовала дозвониться. Разве она не должна умирать от любопытства?

Что я расскажу ей о Севастьянове? Приняла ли в отношении него правильное решение?

Живя в отеле, я боялась, что привыкну к этим полуприкрытым голубым глазам и крышесносящему сексу, а моё увлечение им выйдет из-под контроля.

Сделано. Сделано. Сделано.

Я могу оставить Севастьянова позади, но забыть не смогу никогда. Я легко оборвала связь с Эдвардом, но с Максимом такого не случится. С неприятным ощущением в животе я вдруг поняла, что буду его любить всегда.

Me jodí. Как же я попала.

Готова ли я стереть его навсегда? Что бы я чувствовала, если бы он во сне простонал имя другой женщины?

Ярость от его манипуляций немного поутихла. По сути, он ни разу не солгал, а, наоборот, стал куда лучше со мной обходиться, подслушав тот разговор. Пытался меня завоевать.

Но его сегодняшней чёрствости не могло быть никаких оправданий. Я должен просто тебе заплатить. Совершенно ясно, что с моей работой в эскорте он смириться не мог.

Когда я въезжала в свой унылый район, среди всех смешанных эмоций на передний план вышел инстинкт самосохранения. Я бы никогда в жизни не взяла подарки Севастьянова (даже мой красный шарф), только вот не следовало оставлять в шкафу те десять штук. Mierda!

Стойте-ка, мне ведь ещё должен Энтони! Я набрала его номер. Помощница соединила меня с ним сразу же.

- Кэт! Рад тебя слышать!

- Привет. - Лично мы ни разу не общались, даже когда он продавал меня Севастьянову. - Хочу заехать и забрать заработанные деньги.

- Какие деньги, дорогуша?

Он шутит?

- За отработанные часы. И ещё двадцать пять тысяч за мой телефонный номер.

- Ой, зайка, я их в тебя же и вложил. Записал на фотосессию! К настоящему профессионалу. На его фото будешь выглядеть на миллион.

Ну, это не проблема.

- Энтони, можешь забрать мои деньги по-быстрому. Они нужны мне прямо сейчас.

- Никак не могу. Но если ты на мели, то у меня на примете французский миллионер, обожающий латиноамериканок. Платит гигантские чаевые. Извращенец, но за свои извращения отстёгивает как надо, понимаешь, о чём я...

- Ах ты, сукин сын! Верни мои деньги!

Он понизил голос:

- Будь повежливее с дядюшкой Энтони, девочка. Особенно когда ручеёк русских денег пересох. По крайней мере, для тебя.

- О чём это ты? - Он не мог знать, что у меня с Севастьяновым всё кончено.

- Он только что забронировал ещё кое-кого.

- Ч-что?

- Пять минут назад. Ту, что хотел с самого начала.

Иванну. Великолепную, потрясающую, чувственную Иванну. Которая не упустит ни одну из его заначек.

- Русский настаивал на том, чтобы заказать её, как раньше настаивал на тебе. Определённо, с тобой он покончил, дорогуша.

Я не знала, что делать - заорать или зарыдать. Севастьянов вернулся к старым привычкам, снова на арене доктор наук. Бывший постоянный клиент, чтоб меня!

Неужели я поверила, что он чувствовал что-то ко мне? В каком-то роде, да. Наверное, назло заказал Иванну, чтобы посмеяться. Такой же расчётливый и бессердечный! На хуй его!

Ой, так это ж работа для Иванны. Теперь ясно, почему она не перезвонила. Они воплощают его сценарий? Или просто расслабляются в бассейне, попивая шампанское?

- Возвращаясь к тому французу... - начал Энтони.

Не говоря ни слова, я нажала отбой. Невидимый кулак вернулся, врезав ещё сокрушительнее. Сложившись пополам, я прошептала таксисту:

- Остановите здесь.

Перезвонил Энтони. Потом сбросил смс с деталями той встречи. И опять! Он что, думает, что может мне так просто названивать? Этот мудак использовал мои кровно заработанные, чтобы втянуть ещё глубже!

Пока такси съезжало к обочине, я зло взглянула на свой пищащий телефон. Он больше недели был у Севастьянова. Его бизнес - это информация? Возможно, он поставил туда маячок.

С этим городом покончено; здесь больше некому звонить. Приняв такое решение, я засунула телефон под водительское кресло и расплатилась.

Я брела через парковку, ослепляемая по-зимнему ярким солнцем. Слишком поздно сообразила, что Севастьянов не станет заморачиваться с отслеживанием телефона, потому что будет занят Иванной.

Я боялась, что он готовит меня к катастрофе. О, так и было. Я чувствовала, как куски тела валяются на асфальте, а сердце разбито вдребезги.